Карл Маркс - Собрание сочинений, том 14

Организовав работу гранадского конгресса в Боготе и назначив генерала Сантандера главнокомандующим, Боливар направился к Памплоне, где провел около двух месяцев в празднествах и балах. 3 ноября он прибыл в Монтекаль, в Венесуэле, где он приказал собраться патриотически настроенным военачальникам этой страны вместе с их войсками. Располагая казной приблизительно в 2000000 долларов, собранной посредством принудительных контрибуций с жителей Новой Гранады, и готовой к действию армией численностью около 9000 человек, на одну треть состоявшей из весьма дисциплинированных английских, ирландских, ганноверских и других иностранных войск, он имел перед собой теперь противника, лишенного всех средств, с военными силами, которые номинально насчитывали лишь около 4500 человек, причем на две трети состояли из местных жителей, на которых испанцы не могли положиться. Так как Морильо отступил от Сан-Фернандо на Апуре к Сан-Карлосу, то Боливар последовал за ним вплоть до Калабосо, так что главные квартиры противников оказались друг от друга только в двух днях перехода. Если бы Боливар смело двинулся вперед, то одни его европейские войска могли бы разгромить испанцев, однако он предпочел затянуть войну еще на пять лет.

В октябре 1819 г. конгресс в Ангостуре принудил его ставленника Сеа отказаться от своего поста и избрал вместо него Арисменди. Получив известия об этом, Боливар внезапно отправил свой иностранный легион в Ангостуру, застал врасплох Арисменди, у которого было только 600 солдат из местных жителей, изгнал его на остров Маргариты и восстановил Сеа в его должности. Д-р Россио, увлекший Боливара перспективой централизованной власти, уговорил его провозгласить «республику Колумбию», включавшую Новую Гранаду и Венесуэлу, обнародовать основной закон для нового государства, составленный самим Россио, и согласиться на учреждение общего конгресса для обеих областей. 20 января 1820 г, Боливар снова вернулся в Сан-Фернандо на Any ре. Внезапное отозвание им своего иностранного легиона, которого испанцы опасались больше, чем десятикратного количества колумбийцев, дало Морильо новую возможность собрать подкрепления, в то время как вести об огромной экспедиции, готовой отправиться из Испании под командованием О'Доннеля, подняли упавший дух испанской партии. Несмотря на свои значительно превосходящие силы, Боливар умудрился ничего не добиться во время кампании 1820 года. Тем временем из Европы пришла весть, что революция на острове Леон [240]насильственным путем положила конец предполагавшейся экспедиции О'Доннеля. В Новой Гранаде из 22 провинций 15 присоединились к правительству Колумбии, и в руках испанцев остались только крепость Картахена и Панамский перешеек. В Венесуэле 6 провинций из 8 подчинились законам Колумбии. В таком положении находились дела, когда Боливар позволил Морильо вовлечь себя в переговоры, в результате которых в Трухильо 25 ноября 1820 г. было заключено перемирие сроком на шесть месяцев. В соглашении о перемирии республика Колумбия не была даже упомянута, несмотря на то, что конгресс недвусмысленно запретил заключение какого-либо договора с испанским командующим без предварительного признания им независимости республики.

17 декабря Морильо, стремясь принять участие в испанских делах, сел на корабль в Пуэр-то-Кабельо, передав главное командование Мигелю де ла Торре, а 10 марта 1821 г. Боливар письмом уведомил ла Торре, что военные действия должны возобновиться по истечении 30 дней. Испанцы заняли сильную позицию у Карабобо, селения, расположенного примерно на полпути между Сан-Карлосом и Валенсией; однако ла Торре, вместо того, чтобы собрать здесь все свои силы, сосредоточил только свою 1-ю дивизию, 2500 пехоты и около 1500 кавалерии, между тем как Боливар имел 6000 пехоты, в том числе британский легион, насчитывавший 1100 человек, и 3000 конных льянерос [241]под командованием Паэса. Позиция неприятеля казалась Боливару настолько грозной, что он предложил своему военному совету заключить новое перемирие, что было, однако, отвергнуто его подчиненными. Во главе колонны, состоявшей главным образом из британского легиона, Паэс по тропинке обошел правое крыло неприятеля; после успешного завершения им этого маневра ла Торре первым из испанцев обратился в бегство, не останавливаясь вплоть до Пуэрто-Кабельо, где он заперся с остатками своих войск. Но и сама крепость Пуэрто-Кабельо неминуемо должна была бы сдаться при быстром приближении победоносной армии, однако Боливар терял время в торжественных выходах к народу в Валенсии и Каракасе. 21 сентября 1821 г. сильная крепость Картахена сдалась Сантандеру. Последние военные подвиги в Венесуэле — морское сражение при Маракаибо в августе 1823 г. и вынужденная сдача Пуэрто-Кабельо в июле 1824 г. — были, в обоих случаях, делом Падильи. Революция на острове Леон, помешавшая отбытию экспедиции О'Доннеля, и помощь британского легиона явно обеспечили исход дела в пользу колумбийцев.

Колумбийский конгресс открыл свои заседания в январе 1821 г. в Кукуте; 30 августа он обнародовал новую конституцию, и после того, как Боливар вновь сделал вид, что он уходит в отставку, возобновил его полномочия. Подписав новую конституцию, Боливар добился разрешения предпринять поход в провинцию Кито (в 1822 г.), куда отступили испанцы после их изгнания с Панамского перешейка в результате общего народного восстания [242]. Этой кампанией, окончившейся присоединением Кито, Пасто и Гуаякиля к Колумбии, номинально руководили Боливар и генерал Сукре, однако своими немногими успехами экспедиционный отряд был всецело обязан английским офицерам, в частности полковнику Сандсу. Вовремя кампании 1823–1824 гг. против испанцев в Верхнем и Нижнем Перу Боливар уже не считал нужным изображать полководца, но, предоставив все военное руководство генералу Сукре, ограничился триумфальными вступлениями в города, манифестами и провозглашениями конституций. С помощью своей колумбийской лейб-гвардии он оказал воздействие на голосование конгресса в Лиме, который 10 февраля 1823 г. вручил ему диктатуру, а новым заявлением об отставке он обеспечил себе переизбрание в президенты Колумбии. Тем временем его положение упрочилось как благодаря официальному признанию нового государства Англией, так и благодаря завоеванию генералом Сукре провинций Верхнего Перу, которые последний объединил в независимую республику под именем Боливии. Здесь, где главенствовали штыки Сукре, Боливар дал полный простор своей склонности к деспотичной власти, что выразилось в введении им «Боливийского кодекса» в подражание Code Napoleon [243], Он был намерен распространить этот кодекс, перенеся его из Боливии в Перу, а из Перу в Колумбию, и в то же время держать первые два государства в повиновении с помощью колумбийских войск, а Колумбию с помощью иностранного легиона и перуанских солдат. Силой, а также и интригами, ему действительно удалось, по крайней мере на несколько недель, навязать Перу свой кодекс. Президент и освободитель Колумбии, протектор и диктатор Перу и крестный отец Боливии, он был теперь на вершине своей славы. Однако в Колумбии начались серьезные столкновения между централистами, или боливаристами, и федералистами, под именем которых враги военной анархии объединились с военными соперниками Боливара. После того как подстрекаемый Боливаром колумбийский конгресс выдвинул обвинительный акт против вице-президента Венесуэлы Паэса, последний начал открытый мятеж, втайне поддерживаемый и поощряемый самим же Боливаром, который нуждался в восстаниях, чтобы иметь предлог опрокинуть конституцию и снова добиться диктаторских полномочий. Возвращаясь из Перу, Боливар, кроме своей лейб-гвардии, привел с собой 1800 перуанцев, якобы против мятежных федералистов. Однако в Пуэрто-Кабельо, где он встретился с Паэсом, он не только утвердил его на его командном посту в Венесуэле и объявил амнистию всем мятежникам, но и открыто принял их сторону, выразив порицание сторонникам конституции; декретом, изданным в Боготе 23 ноября 1826 г., он принял на себя диктаторские полномочия.