Илья Ильин - Постмодернизм от истоков до конца столетия - эволюция научного мифа

точку зрения на марксизм со времен ее публикации в 1972 г. в

"Позициях" (117), Деррида сказал: "Марксизм, разумеется, не

является чем-то единым. Не существует одного марксизма, нет

единой марксистской практики. Поэтому, чтобы ответить на ваш

вопрос, я должен был бы сначала дифференцировать много раз

личных видов марксистской теории и практики, и это было бы

очень долгим процессом. Но я бы хотел снова подчеркнуть, что

существует некая возможная связь между открытым марксизмом

и тем, чем я интересуюсь. Я настаиваю на открытом марксизме.

Как вы возможно знаете, ситуация во Франции совершенно из

менилась со времени публикации "Позиций". В то время, когда

марксизм был доминирующей идеологией среди французских ин

104 ГЛАВА II

теллектуалов, я был озабочен тем, чтобы определить дистанцию

между марксизмом и тем, чем я сам интересовался, таким обра

зом, чтобы подчеркнуть специфику моей собственной позиции.

Однако в течение четырех-пяти лет марксизм перестал быть

господствующей идеологией. Я не хочу преувеличивать, но я бы

сказал, что марксисты сегодня почти стыдятся называть себя

марксистами. Хотя я не являюсь и никогда не был ортодоксаль

ным марксистом, я весьма огорчен тем антимарксизмом, который

господствует сейчас во Франции, и в качестве реакции на это, а

также по политическим соображениям и личным предпочтениям я

склонен считать себя большим марксистом, чем я был в те време

на, когда марксизм был своего рода крепостью" (113, с. 22).

Уточняя по просьбе Киэрнза термин "открытый марксизм",

Деррида заметил: "Это тавтология. Марксизм представляет собой

и представлял с самого начала, еще с Маркса, открытую теорию,

которая должна была постоянно трансформироваться, а не стано

виться застывшей в догмах и стереотипах. Также верно, что эта

теория, которая по политическим причинам, нуждающимся в спе

циальном анализе, обладала большей, по сравнению с другими

теориями, тенденцией к схоластике, к отказу от трансформаций,

которые имели место в свое время в науках, в психоанализе, в

определенном типе лингвистики. Это казалось мне антимарксист

ским жестом со стороны тех, кто называл себя марксистами.

Процесс превращения в открытую систему был очень медленным,

неровным и нерегулярным, и это как раз и кажется мне несвой

ственным духу изначального марксизма.

Таким образом, открытый марксизм -- это то, что, не усту

пая, естественно, эмпиризму, прагматизму, релятивизму, тем не

менее не позволяет какой-либо политической ситуации или поли

тической власти налагать на себя теоретические ограничения, как

это иногда имело место в Советском Союзе, да и во Франции

тоже. Открытый марксизм -- это то, что не отказывается а

priori от изучения проблематики, которую, как он считает, не сам

породил, и которая, очевидно, пришла со стороны. Я убежден в

возможности существования -- на основе законов, которые мар

ксизм сам бы мог сделать предметом своего анализа, -- особой

проблематики вне пределов марксистской теории, вне способности

ее постичь в том обществе, где господствует эта теория" (там же).

Эта довольно пространная цитата нужна нам не для того,

чтобы показать, в какой мере Дерриду можно считать марксис

том (важнее сам факт, что марксизм был в 1980-х годах неотъ

105

ОТ ДЕКОНСТРУКТИВИЗМА К ПОСТМОДЕРНУ

емлемой составляющей западного сознания вне зависимости от

того, как мы оцениваем сам марксизм или переменную величину

его реального воздействия на того или иного ученого в тот или

иной конкретный исторический момент), но прежде всего для

того, чтобы продемонстрировать весьма типичное для леволибе

ральной западной интеллигенции в целом представление об огра

ниченности круга тем, доступных аналитическим возможностям

марксизма. В данном смысле Деррида, при всей осторожной

предположительности своих взглядов, смотрел на возможности

марксизма с большим оптимизмом, чем большинство его коллег

по постструктурализму. Как правило, за пределы марксизма вы

водятся проблематика бессознательного, объявляемая сферой ла

кановского фрейдизма, представление о языковой природе созна

ния, а также весь круг вопросов феноменологически

герменевтического комплекса. Что касается последнего, то многие

ученые деконструктивистской ориентации склонны преувеличивать

отрицательный характер критики феноменологии и герменевтики

Дерридой и не замечать его глубинных связей с этой философ

ской традицией, что довольно убедительно доказывает в своей

книге "Радикальная герменевтика: Повтор, деконструкция и гер

меневтический проект" (1987) (81) американский философ Джон

Капуто.

Поэтому можно лишь с большой долей условности указы

вать на наличие некоего элемента марксизма во взглядах социо

логически ориентированных американских критиков, находящихся

в круге постструктуралистски-деконструктивистских представле

ний. Речь прежде всего идет о различных вариантах того доволь

но распространенного в кругах западной интеллигенции явления,

которое мы называем неомарксизмом, представленным в идеях

Франкфуртской школь!, Георга Лукача, еврокоммунизма и т. д.

При этом необходимо обязательно учитывать, что этот элемент

воспринимается в комплексе набора идей и концепций, которые

связаны с именами Маркса, Ницше, Соссюра, Фрейда, Гада

мера. Лакана, Дерриды и Фуко. Этот ряд имен и составляет тот

идейный контекст, вне которого невозможно себе представить

какого-либо серьезного современного мыслителя. Поэтому, вне

зависимости от того, называют ли того или иного критика мар

ксистом, или даже если он сам себя склонен так определять,

только конкретный анализ его философских и политических

взглядов способен дать ответ на вопрос, кем он действительно

является.

106

ГЛАВА II

"Герменевтика подозрительности"

Более того, нередко бывает

очень трудно выделить этот эле

мент марксизма (даже в его не

омарксистской оболочке) из об

щего идеологически-теоретическо

го комплекса позднесартровской экзистенциальной феноменоло

гии, постструктурализма Фуко, фрейдовского и лакановского пси

хоанализа и дерридеанской деконструкции. Современное западное

сознание ощущает как общую черту названных выше мыслителей

то, что Рикер в своей книге "Об интерпретации" (1965) (254)

назвал более или менее ярко выраженным недоверием к поверх

ности вещей, к явной реальности. Отсюда тот импульс к деми

стификации поверхностных явлений и иллюзий, которую Рикер