Юрий Ефремов - Молчание Вселенной как вызов научному знанию

Невозможно вообразить, чем мы будем располагать через сто лет, не то, что через тысячу. А через пять миллиардов?

Таким образом, молчание космоса ставит перед нами вторую принципиальную проблему — пределов земного знания. Невозможность выделения изолированных кварков, успехи на пути создания единой теории физических взаимодействий, создание процессоров, основанных на одной молекуле двуокиси кремния — на трех атомах! — позволяет подозревать, что мы уже близки ко дну океана мироздания. Однако очередная революция, свершающаяся ныне в космологии скорее свидетельствует о том, что с вершины каждого пика, взятого наукой, мы и впредь будем видеть вершину следующего, еще более высокого. В пользу такой точки зрения говорит и старый вывод Г.М.Идлиса о том, что в силу теоремы Геделя, решение каждой нетривиальной научной задачи приводит к появлению не менее чем двух новых проблем. Это может быть решением проблемы, поднятой В.М.Липуновым — разум никогда не исчерпает свою миссию познания мира, так что и в "научно постигаемом Боге" нет необходимости.

Тогда возможности более старших цивилизаций нам трудно и вообразить.

Они могут управлять движением звезд (как об этом давно уже говорил Н.С.Кардашев), творить новые галактики и даже новые вселенные…

Почему бы и нет, если и в рамках современной физики можно уже сказать, какова должна быть энергия столкновения двух элементарных частиц, чтобы результирующая черная дыра начала расширяться в другое пространство как новая вселенная…

Тогда можно полагать, что многие и многие явления, которые мы считаем естественными, на самом деле могут быть результатом — или отходами — деятельности сверхмогучих старых цивилизаций. Трудно сказать, где именно находится сейчас постоянно отодвигаемый горизонт познания.

Если бы в 1895 году мы увидели на Луне ядерный взрыв, даже лучшие умы человечества не сумели бы объяснить его иначе, чем извержением вулкана или падением метеорита. Таинственные сверхэнергичные всплески гамма-излучения из далеких галактик наблюдаются уже более тридцати лет, существуют десятки объясняющих их теорий — слишком много.

А что, если это отголоски далеких звездных войн?…

После исчерпания всех вероятных возможностей остается рассмотреть неправдоподобные. Надо искать не сигналы, а "космическое чудо", какие-то структуры или явления, которые могут быть результатом или побочным продуктом деятельности ВЦ. Об этом очень интересно писал С.Лем, споря со Шкловским. В провидческой книге "Сумма технологии", изданной еще в 1968 г., С.Лем подробно обсуждает возможность небелковых форм жизни. Хорошо известен и роман замечательного астрофизика Ф.Хойла (скончавшегося 22 августа 2001 г.) "Черное облако", в котором описывается взаимодействие с обитателями Земли разумного плазменно-пылевого облака.

Понятно, что для таких носителей интеллекта планеты не нужны, и тогда долгожданное открытие других планетных систем не столь уж важно для обсуждаемой здесь проблемы.

Наиболее далеко идущей в этой плане является выдвинутая в 1999 г. гипотеза В.А.Лефевра, известного русско-американского психолога и давнего любителя астрономии.

Он отмечает наличие глубокой аналогии между характеристиками черных дыр и человеческой психической деятельности, в частности жесткую разгороженность внутреннего и внешнего миров для обоих феноменов.

Черные дыры, согласно идее Лефевра, могут быть носителями информации или даже психики, и единственный возможный путь размножения для них — содействовать возникновению массивных звезд, имеющих превратиться в новые черные дыры. Для нас это должно конечно выглядеть естественным процессом.

Конечно, принцип "презумпции естественности" повелевает до последней крайности искать естественное объяснение. Другими словами, на пути редкого случайного сочетания событий и структур можно объяснить практически все. Но надо держать глаза открытыми.

Странная группа дугообразных звездных комплексов наблюдается именно в той области БМО, где находится единственный в этой галактике источник повторяющихся вспышек мягкого гамма-излучения и концентрируются рентгеновские двойные звезды. И.С.Шкловский упоминал о той возможности, что необычные конфигурации, такие как концентрические окружности, могут быть признаками деятельности другого разума. В.А.Лефевр считает возможным, что гигантские звездные дуги могут быть искусственными образованиями, — по какой-то причине их создателям понадобилось инициировать добавочное образование массивных звезд, прогениторов черных дыр, которые хранят гигантский объем информации или даже сами являются носителями разума (См. Земля и Вселенная #5, 2000). Это звучит, конечно, как запредельная фантастика, но давние высказывания Г.М.Идлиса и Н.С.Кардашева о том, что, родившись в нашей Вселенной, древние носители разума могли давно уже ускользнуть в другую вселенную, по сути дела столь же экстраординарны.

Впрочем, по этому пути далеко прошел еще К.Э.Циолковский, который считал возможным, что разум ответственен за все вокруг. Возможность творения вселенных и нашей в частности, как говорит американский космолог Е.Гаррисон, может объяснить подгонку параметров нашей Вселенной к возможности нашего существования — вселенная следующего поколения создается нашими предшественниками именно с такими параметрами, так что имеет место своего рода естественный отбор вселенных. С.Лем говорит даже о возможности творения законов физики. Проблема существования внеземного разума плавно переходит в область научной фантастики, расплывается и исчезает…

Однако если вовремя остановиться, остается предмет для серьезной научной дискуссии.

Б.Н.Пановкин настойчиво говорил о трудностях, которые наверняка возникнут в понимании Послания даже от цивилизации, близкой к нашей по своему развитию, просто в силу того, что "категориальный каркас выделения и формирования материальных объектов познания… определяется системой специфически "человеческого" восприятия действительности"".

Возможно, что в наше время он высказывался бы более определенно. И это — третья глубочайшая проблема, к которой нас подводят размышления о причинах молчания Космоса.

По сути дела, речь идет о достоверности и однозначности результатов человеческого искания истины. Именно здесь проходит сейчас фронт борьбы с модными течениями философии постмодернизма, утверждающими, что объективной истины не существуют, что результаты науки и псевдонауки суть равноправные "наборы текстов". Приходится сказать, что науке снова приходится бороться с философской позицией, которая кажется начинает занимать господствующие позиции в нашей приспособленческой философии и уже достает нас с другого бока, чем это было во времена диамата. О субъективности научного знания говорит целое течение в современном науковедении, "социология науки", которое делает свои выводы, изучая поведение и высказывания ученых, не понимая смысла полученных ими результатов и их обязательности.