Кен Уилбер - Один Вкус

Таковы наши политические альтернативы в сегодняшнем мире: здоровый, более низкий уровень (консерватизм) или больной, более высокий уровень (либерализм).

Поэтому единственным разумным курсом, на мой взгляд, является обновленное постлиберальное осознание. Оно должно соединять в себе самое лучшее из консервативных представлений, в том числе необходимость роста в направлении добродетели, важность холархических взаимоотношений и, следовательно, смысла (самости, семьи, общества, нации, мира, Духа), акцент на равных возможностях вместо бессмысленного равенства. Но все эти консервативные ценности необходимо поднять до уровня современного, постконвенционального, мироцентрического осознания.

Это также означает, что сам либерализм должен отказаться от любых пережитков возврата к «естественной добродетели» и снова стать прогрессивным , эволюционным. Ирония здесь состоит в том, что снисходительный либерализм (и крайний постмодернизм) в действительности является глубоко реакционным, поскольку не принимает трудное требование роста в направлении постконвенциональной добродетели. Подлинное разнообразие и поликультурность можно защищать только с постконвенциональной, мироцентрической позиции, и, если либерализм не может способствовать росту к этой позиции, он подрывает свою собственную программу. Идиотское сострадание, которое защищает либерализм, убивает сам либерализм.

Короче говоря, либерализм должен стать подлинно прогрессивным не только с внешней, экономической точки зрения флатландии, но и в плане внутреннего роста сознания от социоцентрического к мироцентрическому, от доконвенционального к конвенциональному и постконвенциональному (чтобы там открыться постпостконвенциональному). Не в качестве программы, поддерживаемой государством (государство не должно ни поощрять, ни поддерживать отдельный вариант правильной жизни), но в форме атмосферы содействия — в своих теоретических сочинениях, в примерах своих лидеров, в представлениях, к которым он всех нас призывает, в сердце, уме и душе.

В своем теперешнем виде либерализм с его сохраняющейся на заднем плане верой в естественную добродетель и выдвигаемой на передний план верой в крайнее разнообразие попросту способствует атмосфере регрессии — во всем, от политики самобытности до возрождения этноцентризма и эгоцентрической вседозволенности. Я не предлагаю, чтобы либералы законодательно ограничивали все это (люди вольны делать все, что им хочется, если это не наносит вред другим); я предлагаю, чтобы они просто перестали это оправдывать явно ложным понятием естественной добродетели и крайне внутренне противоречивой теорией эгалитаризма (которая утверждает, что сам эгалитаризм лучше , чем его альтернативы, хотя, по определению, предполагает равенство всего ). Эти два столпа либерализма несомненно ложны и безусловно несостоятельны, и от них как минимум следует мирно отказаться, чтобы либерализм мог приступить к постлиберальной задаче поиска способов поощрения атмосферы роста в направлении добродетели.

И конечно, сам я убежден, что такое постконсервативное, постлиберальное видение откроет нам путь к постпостконвенциональному осознанию, иначе говоря, к Духу. Спор в полном смысле слова разрешен: вы рождаетесь в оковах и можете повсюду расти к свободе, в конечном счете находя свое собственное Изначальное Лицо.

Четверг, 11 декабря

Цикл сна поразителен. Тело отходит ко сну, и остаются тонкое (ум и душа) и каузальное (бесформенный Свидетель). Поэтому, когда тело засыпает, тонкие ум и душа ярко проявляются в сновидениях, мечтах, образах и иногда в архетипических озарениях — это типичное состояние сновидения. В какой-то момент тонкое тоже отходит ко сну — ум засыпает, душа засыпает, — и остается только бесформенность, или глубокий сон без сновидений, который в действительности представляет собой Свидетеля, или изначальную Самость в чистом виде без каких бы то ни было объектов. (Этот последовательный переход от грубого к тонкому и каузальному — один из вариантов эволюционной, или восходящей дуги.)

В какой-то момент во время глубокого сна без сновидений душа начинает волноваться и пробуждается от своего сна в бесформенности, и таким образом снова начинается сновидение. Поскольку в состоянии сновидения отсутствуют ограничения и запреты грубого тела, тонкие ум и душа (глубинное психическое) могут выражать свои глубочайшие желания (им достаточно подумать о чем-то или пожелать чего-то, чтобы это тут же материализовалось в сновидении). Вот почему пророки, святые, мудрецы и глубинные психологи всегда уделяли так много внимания сновидениям: в них говорит более глубокая самость. Шанкара, Фрейд и Джимини Крикет согласны в том, что «Сновидение — это проявление желания вашей души в быстром сне».

Когда состояние сновидения подходит к концу (нередко бывает несколько циклов перехода между тонким/сновидением и каузальным/глубоким сном), начинает шевелиться грубое тело, и тонкий ум медленно отходит на задний план, по мере того как пробуждаются грубая эгоическая ориентация и грубое тело. Просыпается тело, просыпается эго (грубое эго и грубое тело взаимосвязаны), короче говоря, просыпается фронтальная личность, и человек ничего или почти ничего не помнит о необычайном путешествии, которое только что происходило. (Это движение от каузального к тонкому и к грубому — от Нерожденного к глубинному психическому и фронтальному, от Самости к душе и к эго — представляет собой один из вариантов инволюционной, или нисходящей, дуги.)

Каждое «пробуждение» на этой нисходящей дуге у обычного человека сопровождается забыванием, амнезией. В состоянии глубокого сна без сновидений люди возвращаются к своей чистой бесформенной Самости, но, когда возникает тонкое, они забывают Самость и отождествляются с душой — со светами, и образами, и экстатическими видениями, — они теряются в состоянии сновидения, уже ошибочно принимая его за реальность. Затем, когда от своего забытья в сновидении просыпается грубое тело, оно, как правило, не помнит большую часть самого этого тонкого состояния, если только не старается запомнить отдельный сон, который представляет собой лишь осколок чудес тонкого. Вместо этого грубое тело смотрит на сенсомоторный мир — самый меньший мир из всех — и считает его окончательной реальностью. Оно забыло и свою каузальную Самость, и свою тонкую душу и видит только грубое и сенсомоторное. Оно утратило свой Дух, и утратило свою душу, и почти утратило свой ум, и то, что осталось, оно гордо называет реальностью.

(Кстати, эта последовательность — грубое распадается на тонкое, распадающееся на каузальное, после чего, при наличии кармических факторов, каузальное порождает тонкое, которое порождает грубое, и человек «пробуждается», оказываясь в плену грубого тела в грубом мире, — представляет собой ту же последовательность, что описана в «Тибетской книге мертвых», поскольку утверждается, что она тождественна процессу смерти [грубое распадается на тонкое, распадающееся на каузальное] и повторного рождения [каузальное дает начало тонкому, которое порождает грубое, с «забыванием» на каждой стадии]. Поэтому считается, что сознательное овладение циклом бодрствования-сновидения-сна равносильно способности сознательно выбирать свое повторное рождение: освоение одного означает освоение другого, поскольку они представляют собой тождественные циклы движения в Великом Гнезде Бытия от грубого к тонкому и к каузальному и обратно. Но при всей своей возвышенности этот цикл все равно остается не чем иным, как циклом самсары, бесконечных кругов мучительных рождений и смертей. Освоение этого цикла может быть в лучшем случае вспомогательным средством для достижения конечной цели: распознания Одного Вкуса. Ибо только в Одном Вкусе человек полностью выходит из жестокого цикла, чтобы пребывать во Всем. Ни грубое, ни тонкое, ни каузальное не являются высшим достоянием, которое заключается в простом Ощущении Бытия, простом ощущении Одного Вкуса.)