Виктор Канке - Философия

Судьба русской философии в XX в. оказалась во многом драматичной и даже трагичной, тесно связанной с перипетиями русских революций 1905 и 1917 гг. В 1922 г. большая группа русских интеллигентов, среди которых находились философы Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, И.А. Ильин, И.И. Лапшин, С.Л. Франк, Л.П. Карсавин, Н.О. Лосский, была выслана за. границу. Многие философы, подобно отцу Павлу Флоренскому, погибли в тюремных застенках. Покинувшие пределы России философы занимались в основном разработкой философско-религиозной проблематики. Что же касается философов Советской России, то они работали преимущественно в марксистско-ленинской традиции.

В рамках данного учебника нет возможности дать достаточно подробную характеристику творчества многочисленных представителей русской философии XX в. Мы сделаем исключение для двух выдающихся философов, Н.А. Бердяева и А.Ф. Лосева. Н.А. Бердяев является, пожалуй, наиболее известным из всех русских философов XX в., проживавших вне России. А.Ф. Лосев — наиболее крупная философская фигура внутрироссийского масштаба.

Философия Николая Александровича Бердяева глубоко экзистенциальна, ярко персоналистична. Центральной темой философии Н.А. Бердяева является человек, человек свободный, творческий, а таким он является лишь в свете божественного, точнее: божественного "ничто". Н.А. Бердяев следует концепции немецкого мистка Майстера Экхарта, который проводил различие между божеством и Богом. Богу предшествует первичный принцип, не предполагающий какой-либо дифференциации, какого-либо бытия. Этот принцип — "ничто", принцип свободы. Свобода не может корениться в чем-то уже определившемся, в бытийном, она содержится в "ничто". Сотворение мира Богом — вторичный по отношению к "ничто" факт. Бог помогает воле стать добром, но он не в состоянии контролировать "ничто", принцип свободы. Бог свободен в своих действиях. Свободен в своих действиях и человек. Бог творит, творит и человек. В своей подлинной свободе человек божественен. Бог и человек есть Дух. Бог вполне реально присутствует в жизни людей высокой духовной силы, в добродетельной творческой деятельности человека. Ясно, что философ с таким мировоззрением не мог не быть противником тоталитарных режимов, лжи, зла, насилия и террора. Бердяев, которого, случалось, критиковали за романтизм и обилие далеко идущих и представлявшихся утопичными идей, убежден, что человек, будучи по природе своей существом свободным и творческим, преобразует мир именно в соответствии с принципами свободы и творчества. Всеобщее воскресение достигается не в революциях, не в технике, а в божественной духовной жизни.

Алексей Федорович Лосев соединил в своей системе три философские составляющие: феноменологию, диалектику и символизм. По Лосеву, самым благодатным объектом философского анализа и конструирования является не понятие, а эйдос, пронизанное смыслами живое бытие предмета. Понятие не "схватывает" сущность живой конкретности, это под силу только эйдосу, что впервые было постулировано в феноменологии Гуссерля. Однако мир состоит не из неподвижных эйдосов, он наполнен движениями, диалектикой. В соответствии с этим истинная философия неминуемо приобретает конструктивно-диалектический характер. Но Лосев в отличие от Гегеля использует диалектический метод для конструирования не только понятийного, но и эйдетического ряда. Движение, изменение эйдоса приводит к его инобытию, существованию в ином, а это есть символ. Диалектическая феноменология оказывается символизмом. В качестве сфер бытования символов Лосев рассматривает язык, миф, религию, искусство и философию. С неподражаемым мастерством использует Лосев созданный им метод — его можно назвать диалектико-феноменологическим или символическим методом — для анализа античной и возрожденческой эстетики. Особое внимание уделяет Лосев неоплатонизму, в том числе тому его варианту, который фактически составляет философскую основу православия. А.Ф. Лосеву удалось создать весьма своеобразную философскую систему, достоинства которой изучены пока недостаточно.

Для многих русских философов характерен идеал цельности, рассмотрение в единстве всех духовных сил человека: чувственных, рациональных, эстетических, нравственных, религиозных. Таково творчество славянофилов — В.С. Соловьева, С.Н. и Е.Н. Трубецких, П.А. Флоренского, Н.А. Бердяева, А.Ф. Лосева, Н.О. Лосского и др.

Но мир — это не просто целостность, а положительное единство (В.Соловьев). Чаще всего положительное единство понимается в русской философии как приоритет нравственных ценностей, религиозно-нравственного опыта жизни. Известный знаток русской философии отец Василий Зеньковский считал наиболее характерной чертой русской философии ее этический персонализм.

Этический персонализм, понятый в общественном контексте, приводит к принципу соборности. Соборность означает единство людей на основе их любви к Богу и предпочтения нравственных ценностей. Принцип соборности использовался многими русскими мыслителями в качестве основы для развития политических и правовых воззрений.

Принцип цельности в русской философии применительно к проблемам теории познания конкретизировался в сочетании чувственного, рационального и мистического. Часто основу познания видят в интуиции. Речь идет не об интеллектуальной интуиции Декарта, а о реальной интуиции, таком постижении внешнего, когда оно сливается с внутренним, психическим. В этой связи можно отметить, что в русской философии всегда достойнейшим образом было представлено интуитивистское направление. Интуитивистами были Н.О. Лосский, С.Л. Франк, А.Ф. Лосев, В.А. Кожевников и др.

В вопросе об истинности русские философы стремились соединить теоретический и нравственно-религиозный опыт. Истинность сближается с праведностью.

Итак, важнейшими характерными чертами русской философии являются принципы целостности, положительного всеединства, этического персонализма, соборности, реальной интуиции, истины-праведности. Разумеется, в данном случае перечислены лишь главные, основополагающие принципы русской философии. К тому же нет оснований считать этот список исчерпывающим суть русской философии.

Ныне часто говорят и пишут о необходимости возрождения русской философской традиции. Безусловно, такого рода идеи заслуживают всяческой поддержки. Только возрождать отечественную философию на новом этапе российской действительности нужно в наиболее продуктивном смысле, с использованием достижений современной мировой науки и философии.