И Гобозов - Социальная философия

Вместе с тем, говоря об опосредованности социального познания общественно-практической деятельностью людей, нельзя не видеть, что оно всегда целеориентировано. Эта целеориентирован-ность, или избирательность социального познания обусловлена тем, что оно всегда оперирует некоторым определенным срезом социальной действительности, представленной в ценностно окрашенном пространстве смыслов. Ориентирами этих смыслов для каждого конкретного случая выступают специально устанавливаемые социально значимые нормы той или иной конкретной деятельности. Вот почему такое знание позволяет человеку адаптироваться к объективным условиям существования в обществе, ставить конкретные цели и реализовывать их в своей практической деятельности с другими людьми.

Таким образом, можно сказать, что социальное познание - это сфера достижения знания, присущая всякой деятельности человека. Социальное познание человека, направленное на постижение закономерностей своего бытия в обществе, вместе с тем имеет ряд специфических особенностей.

Во-первых, познавая социальную действительность, человек имеет дело все-таки с несколько иной объективной реальностью, чем это, допустим, бывает в познании природных явлений. Он имеет дело с реальностью, где действуют такие же люди, как и он сам, наделенные разумом и волею, которые также решают свои различные конкретные задачи, вольные варьировать свое поведение: выбирать

18

между действием и бездействием, пассивной уступкой давлению обстоятельств или активным сопротивлением им. Это значит, что в социальном познании познающему субъекту приходится постоянно сталкиваться со сложным миром субъективной реальности, с человеческой активностью, способной существенно влиять на первоначальные установки и ориентации познающего. Следовательно, в каждый данный момент всякий человек может выступать как субъект, активно действующий и потому познающий действительность, но одновременно и как объект познания и практики.

Во-вторых, делая объектом познания общество, человек познает и свою собственную деятельность, воплощенную в различных формах культуры. Это удается ему сделать потому, что он мысленно отделяет себя от самой деятельности, противопоставляет себя в качестве субъекта обществу, которое в этом случае выступает объектом познания. Иначе говоря, субъект познает и свою собственную деятельность, полагая ее в качестве объекта познания.

В-третьих, в познании социальной действительности нельзя не учитывать многообразие различных ситуаций общественной жизни людей. Эти ситуации зависят от времени и от пространственной локализации, от природных (географических), социокультурных, психофизиологических и прочих многоразличных факторов. Учесть все и каждый из них, чтобы получить полное и адекватное понимание общественной динамики, очень сложно. Вот почему социальное знание в большей мере представляет собой вероятностное знание, где, как правило, нет места жестким и безоговорочным утверждениям.

В-четвертых, социальное познание ориентировано на человека, группу людей, историческую ситуацию, которые всегда индивидуальны, особенны и уникальны в своем становлении, существовании и изменениях. Всякое обобщение (выявление закономерного, необходимого, общего) здесь неизбежно требует одновременного рассмотрения специфических черт и оснований развития. В любом другом случае имеет место искажение сущности того или иного познаваемого социального явления.

В-пятых, социальное познание практически всегда ценностно окрашено, оно пристрастно к полученному знанию, ибо сплошь и рядом затрагивает интересы и потребности людей, которые из-за различий жизнедеятельности и интересов руководствуются разными установками и ценностными ориентациями в организации и осуществлении своих действий. Это связано с тем, что ценностное отношение спроецировано и на сам объект, на который направлено социальное исследование. Соответственно, обществознание вынуждено рассматривать те или иные явления общественной жизни как ценности и обязательно учитывать ценностные ориентации людей.

19

Все эти особенности социального познания свидетельствуют, что получаемые в ходе его осуществления, знания могут иметь научный и вненаучный характер. Соответственно и само социальное познание тоже может быть научным или вненаучным. Однако провести четкую границу между научным и вненаучным познанием общественных процессов, к сожалению, не представляется возможным. И научное, и вненаучное социальное познание (знание) взаимосвязаны и нередко не только мирно сосуществуют, но и переходят друг в друга, образуя некий, правда, порой весьма противоречивый "сплав" знаний о действительности.

Существуют многообразные формы вненаучного социального познания, рамки которых также весьма условны. Если классифицировать данные формы по такому, например, основанию как отношение к научному знанию, то можно, пожалуй, выделить: донаучное, лженаучное, паранаучное, антинаучное и ненаучное, или практически-обыденное познание. Классифицируя вненаучные формы познания по способу выражения знания о социальной действительности, мы можем говорить о таких его формах, как художественное, религиозное, мифологическое, магическое и т.д. Можно классифицировать вненаучные формы социального познания, естественно, и по разным другим основаниям. Так, в соответствии с характером оформления такое знание, например, может быть догматическим, скептическим, фетишистским, релятивным и т.д.

Наиболее значимой и самой распространенной формой вненаучного познания (знания) является практически-обыденное. Практически-обыденное - это знание, опирающееся на здравый смысл людей. Это знание является обобщением их жизненного каждодневного (повседневного) опыта. Оно включает в себя различные формы представлений об окружающем мире: верования, приметы, традиции, предания, назидания, предчувствия. Конечно, это знание включает разрозненные научные данные, эстетические, нравственные нормы и идеалы. Однако это знание, в отличие от научного, не организовано и не систематизировано (в нем нет четких системообразующих принципов структурирования). Практически-обыденное знание очень тесно привязано к непосредственной реальности, почти всецело исходит из нее и вербализуется в естественном языке. Именно поэтому это знание нельзя рассматривать вне его исторически конкретных форм существования, анализировать вне принадлежности к какой-либо социальной группе. Как правило, это знание (познание) не идет дальше самого явления и его ближайшей сущности, скажем, сущности первого порядка. Естественно, это знание весьма расплывчато и в большей мере исходит из констатаций и описания, нежели логических объяснений. Критерий ценности обыденного знания - полезность, практическая рецептурная разреши