Виктор Канке - Основы философии

Что же вызывало удивление в первую очередь? Систематическое рациональное мышление на основе идей. Философия дополнила мифы и религиозные представления развитым рациональным мышлением. Именно это было в диковинку.

На поставленный вопрос ответить совсем не просто. Ведь можно рассуждать как о крупных, так и о мелких этапах развития философии. В первую очередь нас интересуют именно крупные, особенно значимые этапы развития философии. Таких этапов всего четыре, а именно:

античная философия — VI в. до н. э.-III н. э.;

средневековая философия — IV–XIV вв.;

нововременная философия — XV–XIX вв.;

новейшая (современная) философия — XX в.

В каждую из четырех выделенных нами эпох существовала особенная философия, сохранявшая тесную преемственность с предыдущей философией, но и довольно резко отличающаяся от нее. Итак, первой нас встречает античная философия.

Вся история развития философии складывается из поиска ответов на актуальные, значимые и довольно сложные вопросы. Речь идет о вопросах, которые требуют разрешения. Такие вопросы греки называли проблемами. Философия имеет проблемный характер, это всегда творческий поиск.

Первой особо значимой проблемой, которую изобрели древнегреческие философы, была проблема многого и единого. В мире людей существует огромное разнообразие явлений, с чем только не приходится иметь дело человеку, сколько неожиданностей, а порой и опасностей встречается ему на каждом шагу. Неужели человеку надо непрестанно прилагать всю совокупность усилий, чтобы «справиться» всего с одним явлением? Как хорошо было бы, если бы человек мог совладать с самыми различными явлениями, понимая их единообразно. Так родилась гениальная философская идея: многое надо увидеть (греки именно так и выражались, увидеть) как одно. Одно, объединяющее в себе многое, называли единым. Изобразим это графически.

Но как увидеть единое? Многое находится прямо перед нашими глазами, оно видится глазами, слышится ушами. Как же обстоит дело с единым? Его тоже можно увидеть глазами? Трудный вопрос, на который нельзя ответить с помощью лихой кавалерийской атаки. Ничего не остается как приступить к тщательной осаде проблемы многого и единого.

Первым философом часто называют Фалеса из города Милета. Рассказывают, что несколько юношей решили купить улов рыбаков. Сеть вытащила треножник. Было решено отдать его самому мудрому. Отдали треножник Фалесу, но тот передал его другому мудрецу. Так передавался треножник от одного лица к другому. Но, побывав в руках у достойнейших, треножник вернулся к Фалесу. Как же разрешил проблему единого первый греческий чемпион мудрости? Фалес разрешил головоломку многого и единого следующим образом: он заявил, что началом всего является вода. Мир удивителен, он одушевлен и полон божеств, но началом всего существующего является вода. Ученик Фалеса Анаксимен считал началом всего воздух. Гераклит признал первоначалом огонь. Анаксимандр считал, что все произошло из беспредельного вещества, которое он назвал апёйроном. Эмпедокл брал в качестве основы четыре вещества: огонь, воду, воздух и землю.

Все указанные философы использовали один и тот же способ понимания многого: они считали, что в основе мира находится материальная субстанция. Субстанция есть то, что не нуждается для своего объяснения в другом.

Читатель вправе спросить: разве действительно можно все объяснить исходя из одной (или нескольких) материальных, т. е. вещественных, субстанций? Конечно же, нельзя. Но первые философы были правы в другом: имея дело со многим, полезно искать общее. Если на этом пути удастся добиться успеха, то человек получит ключ, которым он откроет тайны сразу же многих, мириадов явлений. Неплохо!

Более двух тысяч лет тому назад не удавалось объяснить, что все существующее произошло из одного материального первоисточника. Возможно это осуществимо в наши дни, если брать за основу не первоэлементы древних, а всю гамму элементов из таблицы Менделеева! Учтем также, что согласно данным ученых, физиков, астрономов и космонавтов наша нынешняя Вселенная, наличие в ней звезд, планет, людей является результатом Большого взрыва, который произошел около 15 миллиардов лет тому назад. Выходит, что действительно все произошло из материи?

Разумеется, без Большого взрыва не было бы нас с вами, глубокоуважаемый читатель. Но это обстоятельство не позволяет нам утверждать, что все состоит из материи. Допустим, я придерживаюсь мнения, что лгать позорно. Разве мое мнение состоит из материи? Конечно же, нет. Чувства, эмоции, мысли — все это не состоит из материи. Вместе с тем их существование, надо полагать, невозможно вне человека, без его материальной основы.

Первая атака на проблему многого и единого оказалась несколько грубоватой, возможно успех достигается более изящными средствами. Видимо, Пифагор думал именно так. Он не отказался от четырех субстанций — огня, воды, земли и воздуха, но стремился найти их первоосновы, каковыми он считал числа. Начало всего единица, двойка, тройка, четверка; им соответствуют по порядку точка, линия (два конца), плоскость (три вершины треугольника), объем (четыре вершины пирамиды). Из объемных фигур происходят чувственно воспринимаемые тела, которые имеют четыре основы — огонь, воду, землю и воздух; превращение последних приводят к миру живого и человека. Пифагор везде как первичную рассматривает числовую сторону дела. А это означает, что все надо соизмерять, в том числе свои усилия. Один из афоризмов Пифагора гласил: «Весы не переступать», т. е. не переступать равенства и справедливости. Дружба есть равенство, у друзей все должно быть общим. Говорят, что ученики Пифагора считали свое имущество общим.

Автор немного увлекся следствиями из основного тезиса Пифагора. Возвратимся непосредственно к его анализу. В какой степени прав Пифагор! В очень большой. Пифагора должны глубоко чтить математики (что, кстати, насколько нам известно, они и делают). Действительно, именно математики показали всю силу теории чисел и числовых методов. Отдавая должное математике, мы все-таки вряд ли согласимся с Пифагором, что все можно свести к числу. Числа позволяют нам понять количественную сторону дела, но не качественную. Допустим, у меня зубная боль. Используя числа или их своеобразные словесные заместители типа «сильно», «не очень», «немножко», «противно», я могу сообщить врачу значимую для него информацию («Ой, как сильно болит зуб!»), но отсюда не следует, что зубная боль есть число; зубная боль, как и всякая боль, есть чувство.