Элвин Тоффлер - ТРЕТЬЯ ВОЛНА

Например, является ли целью образования грамотность? Если да, то что означает грамотность? Умение читать и писать? Известный антрополог Эдмунд Лич в дерзкой статье для Центра по исследованию будущего в Эдинбурге утверждает, что чтение легче дается и имеет большую пользу, чем письмо, и вообще нет необходимости в том, чтобы человек умел писать [545]. Маршалл Маклюэн говорил о возврате к устной культуре, более близкой многим обществам Первой волны [546]. Технические приспособления, распознающие речь, открывают необозримые новые пространства. Новые, необыкновенно дешевые коммуникационные «кнопки» или крошечные магнитофоны, встроенные в простое сельскохозяйственное оборудование, могут давать устные инструкции неграмотным фермерам. В свете этого даже определение грамотности заслуживает пересмотра.

Наконец, Третья волна побуждает нас к свежему взгляду на характерное для Второй волны представление об инициативе. Улучшение питания, по всей видимости, повышает интеллектуальный уровень и функциональную компетентность у миллионов детей и в то же время усиливает стремления и мотивацию.

Люди Второй волны часто говорят о пассивности и недостатке инициативы, например, у индийского или колумбийского крестьянина. Если отбросить эффект недоедания, болезней, климата и политического гнета, то, может быть, хотя бы часть того, что мы считаем пассивностью, отсутствием мотивации, обусловлена не желанием порывать с домом, семьей и настоящим в неопределенной надежде на лучшую жизнь в отдаленном будущем? Пока «развитие» означает наложение абсолютно чуждой культуры на существующую, пока реальные улучшения кажутся недосягаемыми, у человека есть веская причина цепляться за то малое, что он имеет.

Поскольку многие черты Третьей волны созвучны с такими цивилизациями Первой волны, как Китай или Иран, представляется, что возможны изменения с меньшими разрушениями, болью, потрясениями. Вероятно, эти изменения могут в корне подорвать то, что мы называем безынициативностью.

Так, Третья волна несет в себе потенциал для революционных преобразований не только в технологии или энергетике, но и в сознании и поведении индивида.

Третья волна не предоставляет модели, которую можно воссоздавать. Цивилизация Третьей волны сама еще не сформировалась окончательно. Но как для бедных, так и для богатых она открывает новые возможности, может быть, несущие освобождение. Потому что она привлекает внимание не к слабости, нищете и несчастьям мира Первой волны, но к присущей ему силе. Те самые черты этой старой цивилизации, которые кажутся отсталостью с точки зрения Второй волны, являются потенциальным преимуществом по меркам приближающейся Третьей волны.

Близость этих цивилизаций в будущем должна трансформировать наши представления о взаимоотношении нищеты и богатства на этой планете. Самир Амин, экономист, говорит об «абсолютной необходимости» разрушить «ложную дилемму: современная техника, скопированная с техники Запада, или старая техника, отвечающая условиям того же Запада сто лет назад» [547]. Именно это и способна сделать Третья волна.

И бедные, и богатые стоят на стартовой линии в начале пути к новому и поразительно отличному от современного человечеству будущего.

Сегодня мы уже не в том положении, что находились десятилетие назад, когда у нас кружилась голова от изменений, взаимосвязи которых мы не понимали. Теперь в этих изменениях выявляется закономерность — будущее обретает форму.

Потоки изменений сливаются, образуя океан Третьей волны, ширящийся с каждым часом.

Эта Третья волна исторических изменений представляет собой не прямое продолжение индустриального общества, а радикальную смену направления движения, зачастую полностью отвергая прошлое. Происходит полная трансформация столь же революционного характера, как приход индустриальной цивилизации 300 лет назад.

Более того, происходящее сегодня — это не просто технологическая революция, а приближение совершенно новой цивилизации в полном смысле слова. При беглом обзоре явлений, которые рассматривались выше, мы увидим явный параллелизм изменений одновременно на многих уровнях.

Любая цивилизация существует в биосфере и воздействует на нее, а также отражает и изменяет взаимоотношение природных ресурсов и населения. Каждая цивилизация имеет характерную для нее техносферу — энергетическую базу, связанную с системой производства, которая в свою очередь связана с системой распределения. У любой цивилизации есть социосфера, состоящая из взаимосвязанных социальных институтов; инфосфера — каналы коммуникации, через которые осуществляется обмен информацией. И любая цивилизация имеет властную сферу.

Вдобавок каждая цивилизация определенным образом связана с внешним миром. Эти связи носят характер эксплуатации или симбиоза, агрессии или пацифизма. И у каждой цивилизации есть собственная сверхидеология — культурно обусловленная система взглядов, структурирующая отношение к реальности и узаконивающая определенный способ существования цивилизации.

Как становится ясно, Третья волна несет революционные и взаимоусиливающие изменения на всех этих различимых уровнях. Следствием этого является не только дезинтеграция старого общества, но и создание основы нового.

Когда общественные институты рушатся у нас на глазах, когда растет преступность, распадается семья, когда некогда надежная бюрократическая машина дает сбои, система здравоохранения перестает действовать, а экономика трещит по швам, мы видим в этом только упадок и разрушение. И все же разлагающееся общество — это почва, на которой взрастает новая цивилизация. В процессах, происходящих в экономике, технологии, культуре, семье и многих других сферах человеческой деятельности, закладываются основы, которые будут определять основные черты новой цивилизации.

Фактически уже сейчас мы можем видеть эти основные черты и в некоторых случаях даже их взаимосвязь. Обнадеживает то, что находящаяся пока в зачаточном состоянии цивилизация Третьей волны не только жизнеспособна в экономическом и экологическом отношениях, но она может быть — если мы приложим к этому усилия — более благоприятной для человека и демократичной, чем наша.

Ни в коем случае речь не идет о неизбежности этого. Переходный период будет отмечен величайшими социальными потрясениями, мощными сдвигами в экономике, технологическими провалами и катастрофами, политической нестабильностью, насилием, войнами и угрозой войн. В атмосфере разрушения общественных институтов и системы ценностей авторитарные демагоги и движения станут пытаться захватить власть, и, может быть, эти попытки будут успешными. Ни один разумный человек не может с уверенностью предсказывать исход этих процессов. Столкновение двух цивилизаций несет в себе грандиозную опасность.