Элвин Тоффлер - ТРЕТЬЯ ВОЛНА

В Японии к началу 80–х годов целые города будут связаны стекловолоконным кабелем, и пользователи смогут заказывать не только программы, но и диапозитивы, различные сведения, записи театральных постановок, газетный и журнальный материал. Служба спасения и пожарные службы будут работать по той же системе.

В Икоме, спальном районе Осаки, я давал интервью в телешоу по экспериментальной программе «Хай–Овис» («Hi–Ovis»), когда микрофон и телекамера ставятся на телевизор в доме каждого пользователя, так что зрители могут быть не только получателями, но и отправителями информации. В то время как ведущий шоу брал у меня интервью, некая миссис Сакамото, глядя эту программу у себя в гостиной, подключилась к нам и начала с нами разговаривать на ломаном английском. И я, и телезрители видели на экране ее, приветствующую меня в Икоме, и ее бегающего по комнате маленького сынишку.

«Хай–Овис» имеет банк видеокассет обо всем ча свете — музыка, кулинария, образование и многое другое. Пользователи могут набрать кодовый номер и через компьютер, в любое время дня и ночи, могут потребовать, чтобы им показали на экране нужную им кассету.

Хотя эта система работает только в 160 домах, этот эксперимент поддерживается японским правительством и получает финансовую поддержку от таких корпораций, как «Fujitsu», «Sumimoto Electric», «Matsushita» и «Kintetsu». Это очень продвинутая система, работающая на технологии оптических волокон.

В Коламбусе, штат Огайо, неделей ранее я посетил систему Уорнер Кейбл корпорейшн Кьюб (Warner Cable Corporation's Qube, system). Она обеспечивает пользователя 30 телеканалами (против четырех регулярных передающих станций) и дает возможность смотреть специализированные программы всем — от школьников до врачей, юристов или «только для взрослых». «Кьюб» — самая разработанная, коммерчески окупаемая, двусторонняя кабельная система в мире. Пользователю дается аппарат, похожий на калькулятор, ему нужно только нажать кнопку, и он соединяется со станцией. Зритель, использующий так называемую «горячую кнопку», может соединиться со студией «Кьюб» и ее компьютером. «Time», описывая эту систему, восхищается тем, что пользователь благодаря ей «выражает свое мнение в местных политических дебатах, продает гаражи, участвует в благотворительных аукционах, где продаются objets d'arts... Нажав кнопку, Джо или Джейн Коламбус могут задать каверзный вопрос политику или вынести приговор участникам конкурса любительских талантов». Потребители имеют возможность устроить «ярмарку сравнений местных супермаркетов» или заказать столик в Восточном ресторане.

Кабель все же не единственная проблема, с которой столкнулись телесети.

Видеоигры — ходовой товар в магазинах. Миллионы американцев стали страстными поклонниками приспособлений, превращающих телеэкран в стол для пинг–понга, хоккейное поле или теннисный корт. Эта разработка может показаться тривиальной и не иметь отношения к тому, чем занимаются ортодоксальные политические аналитики. Но она представляет собой волну социального обучения, это предварительная тренировка, готовящая нас к жизни в электронном мире. Видеоигры не только разрушают массив аудитории, уменьшая число тех людей, которые просто смотрят телевизор; благодаря этому нехитрому приспособлению миллионы людей учатся играть с телевизором, отвечать ему, взаимодействовать с ним. В этом процессе из пассивных получателей информации они превращаются в ее отправителей. Пожалуй, они манипулируют телевидением, а не телевизор — ими.

Информационные службы, работающие на телевидении, сейчас уже доступны в Великобритании, где зритель, снабженный адаптером, может нажать кнопку и выбрать из десятков таких разных информационных служб то, что он хочет — новости, погоду, финансы, спорт и т. д. Эти данные проходят по телевизионному экрану как по ленте телеграфного аппарата. Вскоре пользователи смогут ввести в телевизор жесткий диск и перенести на бумагу все, что они пожелают сохранить. И опять же выбор у них гораздо больше, чем был раньше.

Видеомагнитофоны тоже распространяются очень быстро. К 1981 г. торговцы надеются продать миллион штук. Видео не только дает возможность записать, например, футбольный матч в понедельник, чтобы посмотреть его в воскресенье (таким образом разрушая синхронность образного ряда, которую дает телевизионная сеть), но и закладывает основы продажи кассет с записями фильмов и спортивных событий (арабы не проспали важный момент: кассету с фильмом «Посланник» («The Messenger») о жизни Мухаммеда можно купить упакованной в коробку с позолоченной арабской вязью на ней). Благодаря видеомагнитофонам можно иметь специализированные кассеты, например, медицинский учебный материал для медработников или кассеты для покупателей с инструкциями о том, как собрать мебель или подключить тостер. Что важнее, видео дает возможность каждому потребителю стать производителем образов, принадлежащих только им. Опять–таки аудитория традиционного телевидения редеет, демассифицируется.

И, наконец, домашние спутниковые антенны позволяют индивидуальным телестанциям формировать временные мини–сети для специализированного программирования и посылать сигналы повсюду и отовсюду за минимальную цену, тем самым разрушая существующие телесети. К концу 1980 г. операторы кабельного телевидения будут иметь одну тысячу наземных станций, способных принять сигналы со спутниковых антенн. «На этом этапе, — пишет журнал «Television/Radio Age», — диспетчеру программ нужно будет только купить время на спутнике — и он имеет национальную кабельную телесеть... он может выборочно подключиться к любой системе по своему выбору» [271] Спутниковое распределение программ описано в статье John P. Taylor «New Flexibility in Programming Envisioned Resulting from Upsurge in Satellite Distribution», «Television/Radio Age», February 27, 1978. . «Спутник, — заявляет Уильям Дж. Доннелли, вице–президент огромной рекламной компании «Young & Rubicam», отвечающий за электронные средства информации, — ведет к появлению более мелких аудиторий и большего числа национальных программ».

Все эти разработки имеют одну общую черту: они делят телезрителей на группы, и каждый новый сегмент не только увеличивает разнообразие нашей культуры, но и глубоко проникает в мощную структуру телесетей, которые до сих пор полностью подавляли наш образный ряд. Джон О'Коннор, критик из газеты «New York Times», кратко резюмирует: «Одно точно: коммерческое телевидение не может больше нам диктовать, что смотреть и когда смотреть» [272] Джон О'Коннор цитируется по его статье «TV on the Eve of Drastic Change», «The New York Times», November 13, 1977. .

На первый взгляд все это кажется набором не соотносящихся между собой событий, однако на деле является процессом взаимосвязанных перемен, которые маячат на горизонте средств информации, начиная с газет, радио и кончая журналами и телевидением. Средства массовой информации находятся под атакующим огнем. Бурно растут новые, демассифицированные средства информации, которые бросают вызов, а иногда и сменяют средства массовой информации, господствовавшие во всех обществах времен Второй волны.