Мартин Хайдеггер - Преодоление метафизики

Т. е. сознание в новоевропейской метафизике первично, бытием считается только то, что таковым признало сознание. Здесь, по Хайдеггеру, суть кантовского априоризма: сознание заранее диктует условия возможности всякого восприятия. Тем самым очерчиваются глобальные рамки научного представления, т. е. теоретического ("смотрительного", см. прим. 4 и 10) препарирования данности.

Т. е. хотя в новоевропейском субъекте с самого начала уже прикровенно действовала воля к власти, но она еще признавала над собой требования объективности, научной строгости и не объявляла себя единственным законом сущего. В последние метафизические десятилетия прояснилось, что субъект обеспечивает только самого себя: за субъектом обнаружилась воля к власти, а содержанием воли к власти оказалась воля к воле.

Бытие понималось ранними греческими мыслителями как природа в смысле спонтанного возникновения и возрастания в отличие от устроенного человеком (Heidegger М. Vom Wesen und Begriff der Physis: Arisloteles' Physik II I // Heidegger M. Wegmarken. Frankfurt a. М.: Klostermann, 1967, S. 370). Греческое????? этимологически то же, что русские "бытие", "былинка". О сужении древней???????до современной "природы" в смысле предмета естественнонаучного познания см. Ахутин А. В. Понятие "природа" в античности и в Новое время ("фюсис" и "натура"). М.: Наука, 1988.

"Всякий центр силы… из себя конструирует весь остальной мир" (Ницше Ф. Воля к власти § 306); "Ценности и их изменения стоят в связи с возрастанием силы лица, устанавливающего ценности" (§ 14); "Точка зрения 'ценности' — это точка зрения условий сохранения, условий подъема сложных образований с относительной продолжительностью жизни внутри процесса становления" (§ 715).

См. прим. 4. В эпоху "реальной действительности" кажется, что запредельный мир платонических идей оставлен позади. На деле в практике нового человека, топчущего "далекую от жизни философию", безраздельно правит трансцендентное метафизическое начало воли к власти и воли к воле. Слепота метафизической мысли в том, что она не узнает в наступательной воле к воле саму себя.

Т. е. фундаментальная онтология Хайдеггера кажется метафизической мысли отходом от традиции, будучи на деле попыткой осмыслить то бытийное озарение, в свете которого метафизика только и могла вести свое истолкование мира.

Andenken прочитывается здесь одновременно как "память" и как "мысль о…". Русское "память" тоже связано с "мнить", мыслить, хотя эта связь в нем гораздо менее заметна.

Uber-lieferung — "передача", "предание", "традиция". По Хайдеггеру, традиция бессильна держаться сама на себе, неспособна к самостоянию; она восстанавливается в меру настойчивого возвращения к истокам. Традиция самостоятельно не существует, она каждый раз осуществляется заново.

Heidegger М. Kant und das Problem der Metaphysik. Bonn, 1929.

"Судьба" — приблизительный перевод Geschick, означающего "посылание", каким оказывается для человека бытийное озарение независимо от того умеет ли человек принять его как таковое или ограждает себя от события бытия в последнем случае с вытеснением "судьбы" прекращается и история, будущее становится материалом волевого планирования.

Имеется в виду неспособность философской публицистики увидеть в планетарной технике 19 в. завершение европейской метафизики. Поверхностность — черта современного рационализма (позитивизм, логический позитивизм, структурализм, технократия), туманность — черта его неизбежной оборотной стороны, иррационализма в его пестрых разновидностях.

Т. е. всякое что всего лишь есть, дано в бытии, а значит, не само по себе бытие. Бытие ускользает от фиксации. Не то что бытие где-то существует само по себе и сверх того еще ускользает от рассмотрения; нет, ускользание бытия как такового — это и есть само бытие.

Истина — не что и не кто, она то первое, в чьем свете проясняется все. Эта изначальная ясность истины забыта в эпоху, требующую для всего доказательств.

Т. е. на последнем витке метафизики важны не предметы как таковые (эпоха тщательного обследования природы со вниманием к ее мелочам ушли в прошлое), а подчинение всей предметной данности планомерной организации. "Управление… стремится всесторонне обеспечить само себя" (см. "Вопрос о технике". с. 227). Волю к воле не волнует убыль природы, ее задача — взятие наличной предметности под контроль.

"Восприятие" (лат.). "Идея" в платоновском смысле запредельного прообраза становится в Новое время представлением в человеческой голове.

Iustificatio, "оправдание", "праведность", "справедливость", т. е. полное избавление от первородного греха и вины в христианском богословии — благодать, даруемая за веру в Христа (Послание к Римлянам 5. 1; 8, 4 и др.; Послание к Галатам, 2, 20–21). Лютер доводит это учение апостола Павла до вызывающей остроты: акт сердечной веры без всяких внешних дел благочестия, ритуала и благотворительности спасает и возвращает "внутреннего человека" к райской свободе и чистоте. По Хайдеггеру, "поиски достоверности прежде всего дают о себе знать в области веры как поиски достоверности спасения (Лютер), затем в области физики как отыскание математической достоверности в природе (Галилей)" (Heidegger М. Gesamtausgabe. Bd. 15. Seminare. Frankfurt a. M.: Klostermann, 1986, S. 292). Ницше уличает старую добродетель справедливости в потакании слабым и провозглашает новую справедливость как волю жизненной силы к власти, не нуждающуюся в посторонних санкциях и оправдывающую сама себя. В этом смысле как лютеровское оправдание верой, так и ницшевская правда силы движимы одинаковым стремлением к "обеспечению (покоримости, доступности, обеспеченности)" бытия человеком и для человека (там же, S. 293).

Т. е. не субъект зависит от Я, а наоборот, новоевропейское Я не осмеливается поднять голову иначе как с санкции вскормленного его кровью и плотью "субъекта".

Т. е. эгоизм (от ego — Я) развертывает свою полную мощь, когда опирается на базу не индивидуального, а коллективного субъекта.

См. "Время картины мира", с. 54–55.

См. Ницше Ф. Воля к власти § 458: "Ввести себя в норму, жить как живет 'простой смертный', считать справедливым и хорошим то, что он считает справедливым, — это будет подчинением стадным инстинктам. Нужно дойти в своей отваге и строгости до того, чтобы ощущать такое подчинение как позор. Не мерить двойной меркой!.. Не отделять теории от практики!.."

Т. е. борьба за власть распространяет и укореняет идею первостепенности вопроса о власти, хотя борющиеся за власть не замечают, что являются лишь агентами власти.