Александр Шевцов (А.Р.Андреев, Саныч, Скоморох) - Основы Науки думать. Кн.1. Рассуждение

Так и рвется: совсем дурак, что ли?! Логика каким-то магическим образом лишает философов разума, и они начинают бредить в неведом сне. Судите сами: у вас есть образ чего-то, что вы увидели, и даже больше: у вас есть понятие о чем-то, с помощью которого вы совершаете какие-то важные действия и выживаете в этом мире. Эти образы пришли путем прямого восприятия действительности и настолько ей соответствуют, насколько только это доступно нашим органам восприятия.

Конечно, они ложны в силу своей неточности, и орел мог бы рассмотреть эту вещь точнее, а волк разнюхать лучше. Но уровень нашего восприятия — это данность и предел истинности, определяемый нашим воплощением. Эту «ложность» можно не учитывать или, как говорится, выносить за скобки. Главное, что истинность этих образов достаточна для выживания, и значит, они соответствуют действительности. И это однозначно свидетельствует: мы знаем мир. У нас есть познание. И оно не ложно.

Но вот когда мы начинаем судить о чем-то, устанавливая связи между понятиями, мы уходим от действительности к содержанию своего сознания. И тогда действительно появляется возможность ложности или истинности. Но не познания, а суждения!

Для живого человека это — отвлеченный предмет, никак не подрывающий качество его познания мира. А для логика и философа — это подмена всего познания. Его познание — это не познание действительности, а познание истинности или ложности его суждений!..

А что же происходит у него со всем остальным познанием мира, запечатленным в огромном Образе мира и во всем содержании его сознания, когда философ убеждается, что его суждения ложны? Может, они отменяются, и философ вдруг теряет способность ходить, писать, выбирать вино себе к обеду?

Заигрались. Но и бог с ними.

Зато в этой куче мусора, которое назвали логикой, есть зерна действительно любопытного. Любопытного, если отбросить грамматический взгляд на суждения и сохранить только основное, а именно то, что суждение — это установление связи между двумя образами. Причем установление именно такой связи, которая позволяет вывести следующее суждение, становящееся опорой для рассуждения. Если идти не от грамматики, а от живого языка, то суд — это оценка и вынесение решения о том, как поступать с тем, что мы рассматривали. Это решение и воплощается в той опоре, что мы создаем, устанавливая связь между образами.

Вот о природе этой связи Челпановым сделано красивое наблюдение, которое я бы не хотел упускать.

« Уверенность или вера. В суждении самым существенным является утверждение; без утверждения не могло бы быть суждения. Но для того, чтобы я мог что-нибудь утверждать, я должен иметь уверенность в том, что утверждаемое мною имеет объективную реальность, что оно существует в действительности, а не только в моем сознании.

Если я утверждаю, что "доска черная", то это происходит от того, что я уверен, что вне меня существует предмет, который называется доской и которому присущ черный цвет. Если бы у меня такой уверенности не было, то я не мог бы высказывать указанные суждения. Простого соединения представлений было бы совершенно недостаточно для образования суждения» (Челпанов, Учебник психологии, с. 138).

В сознании философов всё так запутано! Декартово когито, то есть утвержденная им исходная точка рассуждения — я мыслю, значит, я существую — замкнуло философов на самих себя. Они уверены, что они рассуждают сами по себе, независимо от других людей, а речь используют лишь по чистой случайности, поскольку так исторически сложилось. И их внутренняя речь — это прямое отражение действительного познания мира.

На самом же деле речь нужна для общения с другими. И когда у философа появляется утверждение, что «доска черная» или «теперь день», это лишь вырванный из потока жизни кусок действительного общения с другими людьми. И проверять его на истинность надо не по внутренним ощущениям, а по тому, как это помогает другим людям действовать и жить.

Если твое высказывание-утверждение использовано другими так, как это ожидается, суждение было верным. Если же они усомнились, оно сомнительно. А если они предлагают тебе полечиться, суждения твои ложны.

Речь рождалась как орудие, облегчающее выживание не человека, а людей, общества в этом мире, то есть на Земле. И если высказывания верны, то верны они именно в том смысле, что другие люди при их ограниченной, как и у тебя, способности восприятия все же действуют верно относительно того, на что ты им указал своим суждением. Это предназначение речи и одновременно ее ограниченность как орудия. Этого нельзя не учитывать.

Если за речью и есть логос, то не в ней, а там, где живет разум. Поэтому действительным способом судить о том, насколько верны наши высказывания, является их использование в общении с другими людьми. Но это относится лишь к простейшим высказываниям, которые соответствуют действительному миру с очевидностью, то есть напрямую описывая вещи или действия людей.

Но люди имеют сложное сознание. Их телесные действия отражают образы, сложенные в их сознании из множества понятий. Люди могут сложить их неверно или иметь намерение обмануть. Вот для этих случаев и требуется искусство логики или способность как говорить убедительно, так и понимать тех, кто говорит убедительно, то есть пытается обманом заставить тебя сделать что-то выгодное ему.

«Уверенность может иметь различную степень. Если уверенность достигает наивысшей степени, то суждение, которое мы составляем, представляется нам вполне достоверным. Например, я уверен, что в настоящий момент — день, а не ночь. Эта уверенность достигает высшей степени, а потому суждение "теперь день" приобретает для меня наибольшую достоверность.

Но иногда уверенность, которая у меня бывает, когда я высказываю суждение "А есть В", достигает такой же степени, как и уверенность, с какою я мог бы произнести суждение "А не есть В". Тогда я не могу утверждать, что "А есть В", я воздерживаюсь от такого суждения…

Это будет тем психическим состоянием, которые мы называем сомнением, колебанием…

Таким образом мы видим, что уверенность является существенным элементом акта суждения. Поэтому полное определение суждения будет заключаться в следующем: суждение есть такой акт соединения представлений, с которым связывается уверенность в том, что утверждаемая связь представлений имеет объективную реальность» (Там же, с. 139).

Попросту говоря, Челпанов считает суждением лишь такое соединение образов, про которое ты уверен, что оно соответствует действительности.

Это не однозначно. Софисты осознанно использовали суждения, которые никак не соответствовали действительности. Сократ во всех своих беседах намеренно заставляет собеседника судить о вещи то так, то иначе. Собеседник, быть может, и уверен в своих суждениях, но Сократ-то знает, что намеренно говорит нечто не истинное. Однако при этом эти его слова не перестают быть суждениями.