Кришнамурти Джидду - Первая и последняя свобода

Мысль не разрешила наши проблемы, и я не думаю, что когда-либо разрешит. Мы положились на интеллект, который укажет нам выход из наших сложностей. Чем хитрее, отвратительнее, коварней интеллект, тем больше разнообразие систем, теорий, идей. А идеи не разрешают ни одной из наших человеческих проблем; никогда не разрешали и никогда не разрешат. Ум – не решение проблемы; путь мысли, очевидно, не выход из наших трудностей. Мне кажется, что мы должны сперва понять процесс мышления, и, может быть, смочь выйти за его пределы – ибо, когда мысль прекратится, мы, возможно, будем в состоянии найти путь, который поможет нам разрешить наши проблемы, не только личные, но и общественные.

Мышление не разрешило наших проблем. Умники – философы, учёные, политические лидеры – не разрешили на самомделе ни одной из наших человеческих проблем, которые заключаются во взаимоотношениях между вами и другим, междувами и мной. До сих пор мы пользовались умом, интеллектом, чтобы помочь себе исследовать проблемы и надеясь, таким образом, найти их решение. В состоянии ли мысль когда-либо устранить наши проблемы? Не свойственно ли мысли – если это не лабораторная, не положенная на чертёжную доску мысль – не свойственно ли ей стремление к самосохранению, к бесконечному продолжению самой себя, не обусловлена ли она? Не является ли активность мысли – эго(само)центрической активностью? И может ли такая мысль когда-либо разрешить хоть какую-нибудь из проблем, которые сама эта мысль и создала? Может ли ум, который создал эти проблемы, разрешить то, что он сам же и породил?

Несомненно, мышление – это реакция. Если я задаю вам вопрос, вы отвечаете на него – вы реагируете согласно своейпамяти, своим предвзятым мнениям, своему воспитанию, своей природной среде, согласно всему заднему фону своей обусловленности; вы отвечаете соответственно всему этому, вы мыслите соответственно всему этому. Центром этой фонообразующей обусловленности является «я» в процессе действия. До тех пор пока этот фон не понят, до тех пор пока этот мыслительный процесс, это «само», которое создаёт проблемы, не понято и ему не положен конец, мы обречены на конфликт, внутренний и внешний – в мысли, в чувстве, в действии. Никакое решение любого рода, каким бы умным, каким бы продуманным ни было оно, никогда не может положить конец конфликту между человеком и человеком, между вами и мной. Понимая это, осознавая, как и из какого источника возникает мысль, мы спрашиваем тогда: «Может ли мысль когда-либо прийти к концу?»

Вот одна из проблем, не так ли? Может ли мысль разрешить наши проблемы? Размышляя над проблемой, решаете ли вы её? Любая проблема – экономическая, социальная, религиозная – разрешалась ли она когда-либо реально с помощью мышления? Чем более вы размышляете над какой-нибудь проблемой в своей повседневной жизни, тем более сложной, неразрешимой, неясной становится она. Разве не так происходит в нашей реальной, повседневной жизни? Вы можете, продумывая некоторые аспекты проблемы, более ясно увидеть точку зрения другого человека, но мысль не в состоянии увидеть всю полноту и целостность проблемы – она может видеть её только частично, а частичный ответ – неполный ответ, следовательно, это не решение.

Чем более мы размышляем над проблемой, чем более мы исследуем, анализируем и обсуждаем её, тем более сложнойстановится она. Так возможно ли смотреть на проблему всеобъемлющим, целостным взглядом? Как это возможно? В этом-то, мне кажется, и заключается наша главная трудность. Наши проблемы всё множатся – тут и надвигающаяся угроза войны, и всевозможные раздоры в наших взаимоотношениях, – и как же нам понять всё это исчерпывающим, всеобъемлющим образом, как целое? Очевидно, эти проблемы могут быть разрешены только когда мы смотрим на них как на целое – не как на что-то изолированное, разъятое на части. Когда возможен такой целостный взгляд? Несомненно, он возможен только когда процесс мышления – имеющий своим источником «я», «само», задний план традиции, обусловленности, пристрастий, надежд, отчаяния, – когда процесс мышления пришёл к концу. Можем ли мы понять своё «само», не анализируя, но видя его как оно есть, осознавая его как факт, а не как теорию – не стремясь уничтожить «само» для того чтобы достичь какого-то результата, но видя не прекращающуюся ни на минуту активность «само», «я»? Можем ли мы смотреть на него без всякого поползновения разрушить или поощрить его? Вот проблема, не правда ли? Если в каждом из нас не будет существовать центра «я», с его желанием власти, положения, авторитета, с его стремлением к самосохранению и к вечному продолжению себя – с нашими проблемами, несомненно, будет покончено!

«Само» – проблема, которую не в состоянии разрешить мысль. Здесь должно быть осознавание, которое рождается неиз мысли. Осознавать, без осуждения или оправдания, деятельность «само» – просто осознавать – этого достаточно. Если вы осознаёте, для того чтобы найти как решить проблему, для того чтобы видоизменить её, для того чтобы получить результат, – то это всё ещё в поле «само», «я». До тех пор пока мы ищем результат, будь то с помощью анализа, будь то с помощью осознавания, будь то с помощью постоянного исследования каждой мысли – мы всё ещё находимся внутри поля мысли, то есть внутри поля «само», «я», эго, назовите как хотите.

До тех пор пока существует активность ума – любви, несомненно, быть не может. А будь любовь, у нас не будет социальных проблем. Но любовь не что-то такое, чего можно достичь, что можно приобрести. Ум может стремиться приобрести её, как новую мысль, новую побрякушку, новый образ мыслей; но до тех пор пока любовь – достижение мысли, ум не может быть в состоянии любви. До тех пор пока ум стремится быть в состоянии, в котором отсутствует жадность, он, несомненно, всё ещё жаден, не правда ли? Подобным же образом, до тех пор пока ум хочет, желает испытать и практиковать состояние, в котором есть любовь, он, несомненно, отрицает это состояние, разве не так?

Когда мы видим эту проблему, эту сложную проблему жизни, и осознаём процесс своего собственного мышления, и понимаем, что оно в действительности ведёт в никуда – когда мы глубоко понимаем это, тогда, несомненно, появляется то состояние разума, который не есть индивидуальный разум или коллективный разум. Тогда проблема взаимоотношения личности и общества, личности и какого бы то ни было сообщества, личности и действительности перестаёт существовать; ибо тогда есть только разум, который ни личен, ни безличен. Он не результат; он возникает лишь когда мы понимаем, целиком и полностью понимаем весь процесс мышления, не только на сознательном уровне но также, и на более глубоких, скрытых уровнях сознания.