Кришнамурти Джидду - Первая и последняя свобода

Вопрос – что делать? Несомненно, вполне очевидно – убегать нельзя; это верх нелепости и ребячества. Но когда вы лицом к лицу с собой, какой вы есть – что вы делаете? Прежде всего возможно ли не отвергать и не оправдывать это, но лишь оставаться с тем, какой вы есть? – что крайне трудно, ведь ум выискивает объяснения, осуждения, отождествления. Если он не делает ничего из этого, а остаётся с этим, тогда это будет приятием чего-то. Если я принимаю, что я темнокожий – с этим покончено; но если я вознамерился стать более светлым, воз никает проблема. Принять то, что есть, чрезвычайно трудно; это можно сделать тогда, когда нет никакого бегства, а осуждения или оправдания – форма бегства. Поэтому, когда человек понимает весь процесс того, почему он сплетничает, и когда он осознаёт абсурдность этого, жестокость и всё, что включено в это, тогда он остаётся с тем, что он есть; а мы подходим к этому всегда, чтобы либо разрушить это, либо изменить это во что-то ещё. Если мы не делаем ничего из этого, а подходим к этому с намерением понять его, быть с ним полностью, тогда мы обнаружим, что это больше не является чем-то, что устрашает нас. Тогда есть возможность преобразования того, что есть.

ВОПРОС: Какое место во взаимоотношениях занимает критика? В чём разница между деструктивной и конструктивной критикой?

КРИШНАМУРТИ: Прежде всего – почему мы критикуем. Для того чтобы понять? Или это просто процесс придирчивости, ворчливости? Если я критикую вас – понимаю ли я вас? Приходит ли понимание путём осуждения? Если я хочу осознавать, если я хочу понимать не поверхностно, а глубоко всё значение моих взаимоотношений с вами, – начну ли я критиковать вас? Или же я осознаю эти взаимоотношения между вами и мной, молчаливо наблюдая их – не проецируя мнений, критик, суждений, отождествлений или обвинений, а молчаливо наблюдая что происходит? И если я не критикую – что происходит? Человек склонен сползти в спячку, не так ли? Это не значит, что, когда мы придираемся, ворчим, мы не впадаем в спячку. Возможно, это становится привычкой, и мы отправляем себя в спячку через привычку. Более глубокое, более обширное понимание взаимоотношений – существует только благодаря критике? Не в том дело, будет ли критика конструктивной или деструктивной, – суть не в этом. Поэтому вопрос таков: «Какое необходимосостояние ума и сердца, чтобы понимать взаимоотношения?» Что представляет собой процесс понимания? Как мы понимаем что-либо? Как вам понять своего ребёнка, если вы заинтересованы в своём ребёнке? Вы наблюдаете – не так ли? Вы следите за его игрой, вы изучаете его в его различных настроениях; вы не проецируете на него своего мнения. Вы не говорите, что он должен быть этим или тем. Вы бдительно наблюдаете – не так ли? – активно осознаёте. Тогда, возможно, вы начнёте понимать ребёнка. Если вы постоянно критикуете, постоянно навязываете свою собственную личность, свою идиосинкразию, свои мнения, устанавливая, каким он должен или не должен быть, и всё тому подобное, вы, несомненно, создаёте барьер в этих взаимоотношениях. К несчастью, большинство из нас критикует с тем, чтобы оказать формирующее влияние, с тем, чтобы вмешаться, воздействовать, повлиять; это доставляет нам определённое удовольствие, определённое удовлетворение – придавать форму чему-либо: взаимоотношениям с мужем, с ребёнком или ещё с кем-то. Вы чувствуете при этом ощущение власти, вы босс, хозяин положения, и в этом громадное удовлетворение. Конечно, никакого понимания взаимоотношений в таком процессе нет. Здесь просто воздействие, желание привести кого-то в соот ветствие с определённым шаблоном идиосинкразии, вашего желания, вашей прихоти. Всё это препятствие – не так ли? – пониманию взаимоотношений.

Существует также самокритика. Быть критичным к себе, критиковать, осуждать или оправдывать себя – приносит лиэто понимание самого себя? Когда я начинаю критиковать себя – не ограничиваю ли я процесс понимания, исследования? Разве самоанализ, некая форма самокритики, раскрывает «само», наше «я»? Что делает возможным раскрытие «само»? Постоянно анализировать себя, постоянно быть исполненным страха, критичным, несомненно, не способствует раскрытию себя. Что приносит раскрытие «само», такое, что вы начинаете понимать его – так это постоянное осознавание его без всякого принуждения, без всякого отождествления. Должна быть определённая спонтанность; вы не можете постоянно анализировать себя, дисциплинировать себя, формировать себя. Эта спонтанность существенна для понимания. Если я просто ограничиваю, контролирую, осуждаю, то этим я вношу остановку в движениемысли и чувства, не так ли? Лишь при движении мысли и чувства я раскрываю что-то – а не тогда, когда просто контролирую. Когда открываешь, важно выяснить, как действовать с этим. Если я действую в соответствии с идеей, согласно стандарту, со образуясь с идеалом, я тем самым втискиваю, вдавливаю «само» в определённый шаблон. В этом нет понимания, нет возвышения, преображения. Если я могу наблюдать «само» без всякого принуждения, без всякого отождествления, тогда есть возможность выйти за его пределы. Вот потому-то весь этот процесс приближения себя к идеалу совершенно неправилен, ложен. Идеалы – это боги кустарного, домашнего изготовления, и приспособление к образу, который спроецирован нашим «само», нашим собственным «я», несомненно, не способствует раскры тию, не приведёт к освобождению.

Так что понимание может быть только тогда, когда ум молчаливо осознаёт, наблюдая – что очень трудно, потому что нам нравится быть активными, быть неспокойными, неугомонными, критичными, осуждая, оправдывая. Такова структура нашего существа; и, через завесу идей, предрассудков, точек зрения, переживаний, памяти – мы пытаемся понимать. Возможно ли быть свободным от всех этих завес, экранов и благодаря этому понимать непосредственно, прямо? Несомненно, так мы и поступаем, когда проблема очень интенсивна; мы не прибегаем ко всем этим способам, мы подходим прямо, непосредственно. Понимание взаимоотношений приходит только тогда, когда этот процесссамокритики понят и ум тих, спокоен. Если вы слушаете меня и стараетесь следить – не прилагая слишком больших усилий – за тем, что я хочу передать, тогда есть возможность взаимного понимания между нами. Но если вы всё время критикуете, противопоставляя свои мнения, то, что вы усвоили из книг, или кто-то ещё вам что-то сказал и так далее и тому подобное, тогда вы и я не имеем взаимоотношений, потому что между нами существует эта завеса, экран. Если мы оба стараемся выяснить суть проблемы, корень проблемы, лежащий в самой же проблеме, если мы оба страстно желаем дойти до самой её глубины, выяснить истину её, раскрыть, что она такое, – тогда отношения у нас есть. Тогда ваш ум одновременно и бдителен и пассивен, наблюдая, чтобы увидеть, что истинно в этом. Поэтому ваш ум должен бытьчрезвычайно подвижным, не прикреплённым к какой-либо идее или идеалу, к какому-либо суждению, к какому-либо мнению, ук репившемуся и затвердевшему в вас как результат ваших частных опытов, переживаний. Понимание приходит, несомненно, тогда, когда имеет место быстрая гибкость пассивно осознающего ума. Тогда он способен воспринимать, тогда он чувствителен. Ум не чувствителен, когда он загружен идеями, предрассудками, мнениями, будь они за или против.