Кейс Ваайман - Духовность. Формы, принципы, подходы. Том I

инквизицией. (4) Четвертая волна ни с чем не сравнима по своему охвату и планомерности: это Холокост [961] J. Robinson, Holocaust, в EJ8, 1971, 902–905. . Шесть миллионов евреев было уничтожено лишь на том основании, что они были евреями.

Мученики в третьем мире. Духовность освобождения направлена против систематического угнетения народов в третьем мире. Это привело «политическую святость» [962] J. Sobrino, Spirituality of Liberation. Toward Political Holiness, New York, 1988. к конфликту с военно-индустриальными центрами власти. В этой борьбе многие поплатились жизнью. Собрино различает следующие аспекты этой формы мученичества [963] Cm.J. Sobrino, Spirituality and the. Following of Jesus, в Mysterium Liberationis. Fundamental Concepts of Liberation Theology, Maryknoll-Collins Dove, 1993, 694–695. . (1) Мученики в третьем мире умирают, подобно Иисусу, за дело человечности и за бедных. (2) Они разделяют мученичество народа, иногда целых народов. (3) Христианство и социо-религи- озная реальность ни в чем не уступают друг другу и взаимно проявляют друг друга. (4) Смерть во имя праведности — это самая совершенная форма политической святости. Движущая сила здесь — любовь, полагающая свою жизнь за друзей своих. В третьем мире тысячи людей умерли, так как рисковали своей жизнью ради тех, кто лишен гражданских прав.

Теперь мы представим три парадигмы, в которых может быть услышан голос духовности мучеников.

Семеро братьев и их мать

Во времена Маккавеев много евреев приняли мученическую смерть. Эллинистические деспоты принуждали их действовать вопреки своим убеждениям и обычаям. От этого периода до нас дошло несколько повествований о мученичестве и апокалипсисов: о мученичестве рабби Елеазара (2 Макк 6), о трех отроках в огненной печи (Дан 3), о Данииле в львином рву (Дан 6). Среди этих историй особенный отклик получил рассказ о мученичестве семерых братьев и их матери (2 Макк 7:1-42) [964] О различных версиях, которые содержат 4 Макк, Плач Рабба, Седер Элиягу Рабба, Песих- та Рабба, Мидраш Зутта и Иалкут Шимони, см. G. Cohen, The Story of Hannah and the Seven Sons in Hebrew Literature, в Mordecai M. Kaplan Jubilee Volume, New York, 1953, 109–122. О дополнительном резонансе в этой рецепции Акеда-мотива (связывание Исаака для жертвоприношения) см. A. Agus, The Binding of Isaac and Messiah in Law, Martyrdom, and Deliverance in Early Rabbinic Religiosity, New York — Albany, 1988, 11–32. . В этой истории мы можем указать на три мотива, которыми определяется «модель» (hypodeigma) маккавей- ских мучеников. Поскольку в этой истории о мученичестве семерых братьев и их матери рассказывается семь раз, духовность вырисовывается в ней сама собой.

Столкновение двух миров

Эллинистический правитель пытался насилием принудить благочестивых отказаться от своей веры. Семерых братьев били бичами и жилами, чтобы заставить их есть свинину (2 Макк 7:1). После их отказа истязания стали быстро усиливаться. Царские слуги содрали с братьев кожу (7:4, 7), отрезали им языки (7:4,10), отсекли руки и ноги (7:4,10–11) и, в конце концов, сожгли заживо (7:5). Усиление истязаний соответствовало усилению ярости правителя, когда он не достиг своей цели. Ответом на их противоречие, отказ и сопротивление была нарастающая беспощадность (7:3–5, 8). Особенно сопротивление последнего из братьев вызвало беспримерное зверство со стороны тирана: «Тогда разгневанный царь поступил с ним еще жесточе, чем с прочими, негодуя на посмеяние» (7:39). Деспот увещевал его словами, обещая ему награду, если тот откажется от своей веры. Так, Антиох клятвенно заверял его, что «и обогатит и осчастливит его, если он отступит от отеческих законов, что будет иметь его другом и вверит ему почетные должности» (7:24). Затем он пытался убедить мать отрока, «чтобы она посоветовала сыну сберечь себя» (7:26). Истязаемые братья проявили со своей стороны силу слова и благородную крепость своих убеждений. Первый брат сразу же смело выступил против тирана: «О чем ты хочешь спрашивать или что узнать от нас? Мы готовы лучше умереть, нежели преступить отеческие законы» (7:2). На грубую силу братья отвечали гордостью, сарказмом и мужеством. Иногда они выражали свой отказ кратким и почти надменным «Нет!» (7:8), говоря на «отечественном языке» (7:8), тем самым пренебрегая тираном. Третий брат «на требование дать язык тотчас выставил его, неустрашимо протянув и руки», и «мужественно сказал: от неба я получил их и за законы Его не жалею их, и от Него надеюсь опять получить их» (7:10–11). Это вдохновенный ответ даже вызвал у тирана изумление (7:12). Братья также пустили в ход словесную угрозу: «Подожди, и ты увидишь великую силу Его, как Он накажет тебя и семя твое… Но не думай остаться безнаказанным ты, дерзнувший противоборствовать Богу» (7:17, 19).

Мученичество-свидетельство

Спор решается физическим насилием. Братья отказываются идти на уступки и проявляют независимость и мужественность, но за каждым таким проявлением следует все большее усиление истязаний, пока жертва не умрет. Но смерти каждый раз сопутствует свидетельство. Когда умирает первый из братьев, остальные братья вместе с матерью свидетельствуют: «Господь Бог видит и по истине умилосердится над нами» (7:6). Второй брат при последнем издыхании говорит, что «Царь мира воскресит нас, умерших за Его законы, для жизни вечной» (7:9). Третий и четвертый братья свидетельствуют, что «умирающему от людей вожделенно возлагать надежду на Бога, что Он опять оживит», но для тирана, добавляет четвертый, «не будет воскресения в жизнь» (7:14). Пятый и шестой братья говорят своим мучителям о перспективе божественного воздаяния (7:17, 19). Последний брат резюмирует все предыдущие

свидетельства: действительно, деспот причиняет великие страдания, но возмездия ему не избежать: Бог примирится со своими верными слугами, мученики наследуют вечную жизнь (7:31–36). Мученичество — это свидетельст- вование о Боге и Его законах: «Я же, как и братья мои, предаю душу и тело за отеческие законы, призывая Бога, чтобы Он скоро умилосердился над народом и чтобы ты с муками и карами исповедал, что Он един есть Бог» (7:37).

Влияние на общину

Подробно и с похвалой говорится о роли матери после описания смерти ее шестого сына: «Наиболее же достойна удивления и славной памяти мать, которая, видя, как семь ее сыновей умерщвлены в течение одного дня, благодушно переносила это в надежде на Господа» (7:20). Мать ободряла своих сыновей, чтобы они были верны и упрямы в своем отказе и умерли ради Бога (7:5, 21). Она поощряла их «на отечественном языке» (7:21–23), так что тиран не мог понять ее слов, и увещевала: «Творец мира… опять даст вам дыхание и жизнь с милостью, так как вы теперь не щадите самих себя за Его законы» (7:23). Подобным же образом она ободряла и своего седьмого сына «на отечественном языке» (7:27–29). Она вновь помещает все в перспективу Божьей милости (7:29). Мать, которая после своих сыновей и сама приняла смерть (7:41), выражает точку зрения угнетаемой общины, поддерживая мучеников не только в их поведении, но, главное, в его мотивации, и все это на своем родном языке. Мать совершает мученическое свидетельствование* и этим укрепляется. В ее свидетельствовании становится явной точка зрения Бога: Его сострадание, Его жизнетворная сила и Его воздаяние. Посреди насилия смерть мученика утверждает точку зрения Бога. В мученичестве Елеазара, предшествующем мученичеству семерых братьев, это звучит весьма выразительно. Елеазар говорит: «Мужественно расставаясь теперь с жизнью, сам я явлюсь достойным старости, а юным оставлю добрый пример — охотно и доблестно принимать смерть за досточтимые и святые законы. Сказав это, он тотчас пошел на мучение» (6:27–28). Это мученичество запечатлено «благочестивым издетства воспитанием» (6:23) и навсегда осталось примером в памяти людей: «Так скончался он, оставив в смерти своей не только юношам, но и весьма многим из народа образец доблести и памятник добродетели» (6:31).