Кейс Ваайман - Духовность. Формы, принципы, подходы. Том I

Затмение Бога. Когда «актуализация Бога в мире» завершена, процесс преображения застывает. Мы приходим к фиксированным типам религии, в которых божественное было выражено в самых важных сферах жизни. Вечное «Ты», которое само по себе превосходит все границы, пределы и качества, которое является невообразимым и непредсказуемым, люди считают чем-то,

чем они обладают в границах образа. В вере и обрядах акт личного пути в неповторимости своего бытия принимается и замещается кругом общины, которая приспосабливает этот личный путь к своим собственным ритмам. В этот момент религиозные формы начинают терпеть неудачу. Вместо того, чтобы обратить взор к вечному «Ты», они начинают создавать препятствия его живому присутствию. Именно тогда происходит затмение Бога. Мертвая форма и образ оказываются между людьми и Невообразимым. Это — противоречие, которое свойственно любой религии: люди внимают Богу [1986] Ibid., 164. , но при этом препятствуют фундаментальной тенденции откровения. Тот факт, что такое изменение вновь и вновь возникает во всех религиях, имеет причиной позицию людей, состоящую в стремлении обрести устойчивую опору в общепринятых религиозных моделях. «Человек желает иметь Бога: он желает всегда иметь Бога во времени и в пространстве» [1987] Ibid., 161. . Но по этой причине люди отказались от понимания постоянно меняющейся реальности и обратились к тому, чтобы «внимать» Богу: «Снова и снова человек избегает актуализации и отклоняется назад к Тому, Кто дарует откровение: он скорее будет внимать Богу, нежели миру. Однако теперь, когда он отклонился назад, ему уже не противостоит “Ты”» [1988] Ibid., 164. . Религиозный Бог-Оно обрел бытие как независимый объект. Из различных утверждений люди извлекают общую доктрину, а из множества примеров они извлекают универсальную мораль. Религиозные формы — это объективированные доктрины, модели поведения, позы молитвы. Единственный путь, по которому люди могут еще идти, — это путь возвращения, «познание центра, новое обращение к нему. В этом важнейшем деле воскресает погребенная способность человека к отношениям» [1989] 895 Ibid., 149. . Без этого возвращения «Я» еще глубже погружается в религиозные объективизации, которые отсекают его от непосредственного контакта с вечным «Я». Тогда «лик образа затмевается, его уста мертвы, его руки опускаются, Бог уже не знает его, и дом мира, выстроенный вокруг его алтаря, — человеческий космос — рушится» [1990] Ibid., 167–168. .

Теперь мы предприняли два шага, необходимые для разработки методологии изучения дисциплины духовности. Первый шаг осуществлялся на эпистемологическом уровне: изучение духовности относится к области знания, рассматривающей человеческий опыт. Это знание приобретается в практической мудрости (фронэсис), которая, с одной стороны, является оком конкретного опыта, а с другой, участвует в божественной деятельности. Второй этап осуществлялся на более низком уровне абстракции — уровне научного подхода. Феноменологически-диалогический подход более всего приемлем для основной структуры фронэсис, поскольку он развивает зрение для мира опыта и в то же время позволяет себе руководствоваться принципом «Я-Ты», то есть непосредственным влиянием и действием Лика. Третий шаг приводит нас на уровень дисциплины духовности: в рамках феноменологически-диалоги- ческого подхода мы разработаем методологически согласованное исследование, которое научно изучает процесс развития божественно-человеческих отношений с точки зрения преображения.

При методологическом формулировании дисциплины духовности мы вновь позволим себе руководствоваться процессом распознавания (диакрисис). Как мы видели ранее, процесс распознавания выдвигает четыре вопроса: действительно эта монета изготовлена из золота, или она просто походит на золото? Чье изображение выгравировано на монете: царя или тирана? На каком монетном дворе отчеканена монета? Как она выглядит, когда цела и полновесна? Мы видели, что практическая мудрость (фронэсис) выдвигает те же вопросы: она рассматривает [различные] формы жизни с точки зрения их прочности; обостряет взгляд человека на опыт; здраво выбирает корректную середину между крайностями; считает созерцание Бога высшим предназначением людей. Четыре позиции проницательных менял и практической мудрости Аристотеля предоставляют прочную схему для последовательной методологической разработки изучения духовности. Перед тем, как перейти к описанию этой методологической разработки, мы коротко пересмотрим эти четыре позиции.

Точный процесс различения конкретных духовных форм. Процесс различения- распознавания — это форма познания, выявляющая различия: как отличаются друг от друга путь Бога и путь людей; как божественным силам угрожают силы демонические; как проявляет себя тип духовности по отношению к социо-куль- турному контексту, как божественная и человеческая реальности действуют друг на друга; какое противоречие существует между бытием социализированной личности и личности, которой коснулся Бог; как происходит переход от человеческого плана к божественному «вхождению», и так далее. Главное для этих видов распознавания как формальной структуры — это тщательно обращать внимание на различия, которые являются результатом развития божественно-че- ловеческих отношений. Как конкретно происходит процесс преображения?

Каковы самые валсные его составляющие? Как построен этот процесс? Где он может быть обнаружен? Чему подобен его контекст? Какие конкретные подходы он предлагает? Затем, сосредоточившись на различных уровнях процесса преображения, мы сталкиваемся с такими вопросами: как реально представляется, вербализируется и интерпретируется преображение в творении? Как человек представляет себе духовное преображение? Какие пути преображения стали доступны? Какие модели представлены? По каким путям преображения в любви следуют? Как представляется преображение в славе? Короче говоря, чему конкретно подобна духовная форма, рассматриваемая как снаружи, так и изнутри? Методологически эти вопросы расположены на дескриптивном уровне, являющемся основной стратегией исследования в феноменологии.

Интерпретация знаков с точки зрения внутренней логики. Различение-распознавание — это форма познания, которая стремится осмыслить значение духовных текстов, путей и процессов жизни. Она не просто рассматривает события, состояние вещей и реальности так, как они происходят с точки зрения людей, но и пытается истолковать их значение с позиции Бога. Эта форма познания имеет большое значение, когда человек имеет дело с различными выражениями духовности: духовной автобиографией, духовной лирикой, описаниями духовных процессов, обрядами, нормами жизни и т. п. После того, как будет детально описана их поверхностная структура в связи с ее социокультурным контекстом, необходимо сделать второй шаг: понять их с точки зрения процесса развития божественно-человеческих отношений. В основе этих форм распознавания лежит формальная структура — осмысление данной вещи как знака и интерпретация этого знака как выражения (Ausdruck) опыта-переживания (Erlebnis). Это требует герменевтических знаний. Какая внутренняя идея раскрывается в этой форме? Какое внутреннее движение поддерживает эту форму? Какой лейтмотив содержится во внешней форме? Какова внутренняя логика этого духовного путешествия? Если сосредоточиться на пяти уровнях процесса преображения, возникают следующие вопросы: какое внутреннее движение поддерживает переход от небытия к бытию? Когда незрелость является выражением нового формирования (reformatie), и в чем заключается внутренняя обоснованность этого формирования? Какая структура опыта явствует из предлагаемой модели преображения? Каково внутреннее движение преображения в любви? Какая идея раскрывается в преображении в славе? Все эти вопросы объединяются в один вопрос: какова внутренняя логика, выражающаяся в этой духовной форме? Методологически эти вопросы встречаются на герменевтическом уровне, являющемся основной составляющей феноменологии [1991] См. R. Palmer, Hermeneutics. Interpretation Theory in Schleiermacher, Dilthey, Heidegger, and Gadam- er, Evanston (IL), 1969; Idem, Phenomenology as Foundation for a Post-Modern Philosophy of Literary Interpretation, в Cultural Hermeneutics 1, 1973, 207–223; M. Valdes, Phenomenological Hermeneutics and the Study of Literature, Toronto, 1987. . Очевидно, что тексты дают самое точное выражение опыта и, следовательно, предлагают наилучший путь к внутренней логике формы. Но все духовные формы (музыка, танцы, архитектура, видимые жесты, одежда и так далее) как таковые предлагают доступ к своей внутренней динамике.