Кейс Ваайман - Духовность. Формы, принципы, подходы. Том I

После вводного раздела, посвященного феномену мистицизма и возможным подходам к нему, она указывает во второй части некоторые сферы, в которых можно иметь мистический опыт: природа, эротика, страдание, содружество и радость. Но все это лишь увертюра к главному — к описанию мистицизма и сопротивления (часть третья). Классифицируя примеры, Зёлле указывает путь выхода из «нашей тюрьмы “первого мира” конца второго тысячелетия», в котором «человечество заснуло без какой-либо мысли о Боге» [783] Ibid., 267. .

Этот путь выхода уводит — через опыт бездомности, но в единстве действия и созерцания, — прочь из закованного в броню самоуверенного «эго», прочь от нажитого и застрахованного имущества, прочь от мира насилия — к «Я», свободному от эгоизма, к сообществу, в котором царят справедливость и мир — к мистицизму сопротивления.

Библиография

Boff L. & Betto F., Misticaeespiritualida.de, Rio de Janeiro, 1994.

Boyer М., Biblical Reflections on Male Spirituality, Collegeville (Minnesota), 1996.

Carson A., Feminist Spirituality and the Feminine Divine. An Annotated Bibliography, Trumans- burg (New York), 1986.

Casaldaliga P. 8c Vigil J.-M., Espiritualidad de la liberacion, Santander, 1992.

The Feminine Mystic. Readings from Early Spiritual Writers, ed. L. Deming, Cleveland (Ohio), 1997.

Feminist Voices in Spirituality, ed. P. Hegy, Lewiston (New York), 1996.

Fischer C., Of Spirituality. A Feminist Perspective, Lanham (Maryland) — London, 1995. Fortunato J., Embracing the Exile. Healing Journeys of Gay Christians, San Francisco, 1984. Galilfa S., The Way of Living Faith. A Spirituality of Liberation, San Francisco, 1988. Gottwald N., The Tribes ofjahweh, London, 1979.

Gutierrez G., We Drink from Our Own Wells. The SpiritualJourney of a People, Maryknoll (New York) — Melbourne (Australia), 1984.

James D., What Are They Saying about Masculine Spirituality? New York, 1996.

Moinot P., Jeanne d’Arc. Lepouvoiret I’innocence, Paris, 1994.

Perlstein E., Jewish Men’s Spiritual Growth, New York, 1995.

Pernoud R., La spiritualite de Jeanne d’Arc, Paris, 1992.

Schmidt W., Exodus, Neukirchen — Vluyn 1988-

Schulenburg A., Feministische Spiritualitdt. Exodus in eine befreiende Kirche? Stuttgart, 1993. SobrinoJ., Spirituality of Liberation, Maryknoll (New York), 1988.

Solle D., Mystik und Widerstand, Hamburg, 1997.

Solle D., On Earth as in Heaven. A Liberation Spirituality of Sharing, Louisville (Kentucky), 1993. The Spiral Path. Explorations in Women’s Spirituality, ed. T. King, St. Paul (Minnesota), 1992. Spirituality of the Third World. A Cry for Life, eds. K. Abraham & B. Mbuy-Beya, Maryknoll (New York), 1994.

Tavard G., The Spiritual Way of St. Jeanne d’Arc, Collegeville (Minnesota), 1998.

Thompson М., Gay Spirit. Myth and Meaning, New York, 1987.

Townes E., In a Blaze of Glory. Womanist Spirituality as Social Witness, Nashville, 1995.

Van Dyke A., The Search fora Woman-centered Spirituality, New York — London, 1992.

The Virago Book of Spirituality. Of Women and Angels, ed. S. Anderson, London, 1996. Waaijman K., Psalmen over de uittocht, Kampen, 1983.

We Shall Overcome. A Spirituality of Liberation, ed. M. Worsnip & D. van der Water, Pietermaritzburg, 1991.

What We Have Seen and Heard. A Pastoral Letter on Evangelization from the Black Bishops of the United States, Cincinnati, 1984.

Women Resisting Violence. Spirituality for Life, eds. M. Mananzan etal, Maryknoll (New York), 1996. Zappone K., The Hope for Wholeness. A Spirituality for Feminists, Mystic (Connecticut), 1991.

Благочестие как таковое и благочестие народное, как правило, выпадают из поля зрения институциональных духовностей. Причина этого в том, что данная форма духовности озабочена такими моментами повседневности, как произведение потомства, здоровье, межличностные отношения и собственность. Кроме того, ее ритуальный язык не сообразуется с рациональной структурой школ духовности, которые смотрят на благочестие как на что-то глупое и вульгарное [784] См.: К. Schreiner, iMienfrommigkeit von Eliten oder Frommigkeit des Volkes, в Laimfrommigkeit im spaten Mittelalter, Hrsg. K. Schreiner, Miinchen, 1992, 2-26. . Это принижение значения еще более усиливается, когда благочестие ассоциируют с чем-то женским [785] J. Thiele, Madonna mia. Maria und die Manner, Stuttgart, 1990. . Большие трудности, которые испытывает институциональная религиозность в отношении феномена благочестия, видны по тому, как он трактуется в Dictionnaire de spiritualite. В то время как большинству тем отводится лишь по одной словарной статье, благочестию отведены целых четыре: Devotio [786] J. Chatillon, Devotio, в DSp 3, 1957, 702–716. «Благочестие, набожность» (лат.). — Прим. пер. *, Devotion [787] 7, J. Curran, Devotion, в DSp 3, 1957, 716–727.** «Благочестие, набожность» (фр.). — Прим. пер. **, Devotions [788] Е. Bertaud & A. Rayez, Devotions, в DSp 3, 1957, 747–778.*** Франц. «благочестие» во множ. числе — «виды, или практики, благочестия». — Прим. пер. ***, Devotions pmhibees [789] A. de Bonhome, Devotions prohibees, в DSp 3, 1957, 778–795.**** «Запрещенные виды, или практики, благочестия» (фр.). — Прим. пер. ****. Позитивная роль оставлена за единственным числом: благочестие (Devotio, Devotion) — это пламенное посвящение сердца [790] J. Chatillon, ibid., 710–716. , религиозный акт по преимуществу, поддерживающий изнутри прочие религиозные акты (молитву, поклонение, самопожертвование) [791] J. Curran, ibid., 716–727. . По сравнению с этим пламенным внутренним порывом сердца благочестивые практики (Devotions) представляются как негативные. Они рассматриваются как внешние и инструментальные: «Благочестие — это религиозное посвящение Богу всего своего существа. В противоположность этому, разные благочестивые практики — это что-то более низкое. Будучи средством, они грозят превратиться в самоцель (заменить сущностное благочестие) и тем самым совершенно извратить духовную позицию: служение Богу превратить в самоутверждение» [792] E. Bertaud & A. Rayez, ibid., 747. . Однако роли могут быть и перевернуты: в сравнении с благочестием как позицией практика благочестия отличается аффективностью (укорененностью в более

глубоких движениях сердца), конкретностью (она переплетена с культурой и характером конкретных людей), органичностью (структурирующей линией силы) и многоцветностью (постоянным поиском новых форм) [793] Ibid., 748–750. . Далее, могут сказать, что благочестивые практики предшествуют благочестивой настроенности (позиции), которую они и вызывают: «Виды благочестия (devotions), рассматриваемые с точки зрения их объекта и их практики, имеют своей целью поддержание и питание благочестия как позиции (devotion), для которой ничто, кроме Бога, не имеет значения» [794] Ibid., 749. . Практика порождает позицию (настроенность). Как таковая, практика благочестия (техника, обряд) изначальна. Поэтому она живет не производной жизнью. Это подтверждается и «запрещенными видами благочестия» (devotions prohibees). В конце концов, запретить можно только нечто такое, что уже показало себя в своей нередуцируемой жизненности. Практики (техники, виды) благочестия представляют угрозу для данной школы духовности именно тем, «что составляет их оригинальность: то аффективное целое, которое они охватывают» [795] Ibid., 754. . Благочестие есть часть более широкого целого — народной религиозности, которая, как правило, описывается в уничижительных терминах: неподвижный резервуар пассивных, консервативных, антиинтеллектуальных, эмоциональных, прагматических и неизменно языческих позиций [796] М. Vovelle, Mentaliteitsgeschiedenis, Nijmegen, 1985, 84-125. . В отношении к доминирующей религии эта народная религиозность описывается как «другая религия» 88, которая в значительной степени облачена в молчание: «История, которую мы здесь описываем, есть история молчания. Молчат не только озадаченные люди, но и упрочившееся общество способствует этому молчанию» [797] Ibid., 106. . То, что мы видим, — только верхушка айсберга. То, чего мы не видим, — это «та часть айсберга, которая под водой,, а именно народная религиозность, которая не оставляет места для своего описания ни представителям прессы, ни художникам» [798] Ibid., 123. . Под поверхностью «две религии» [799] Ibid., 117. постоянно взаимодействуют друг с другом. С одной стороны, официальная религия пытается проникнуть со своими структурами как можно глубже в народную религию и вовлечь ее насколько возможно в свой концептуальный мир. С другой стороны, в народной религии «мир магического переоформляется и переосмысляется в самых глубинах народного сознания, принимая роль такой интерпретации, которая больше сообразовывалась бы с религиозным представлением» [800] Ibid., 113–114. . Внутри духовности как целого «благочестие»