Мартин Бубер - Два образа веры. Сборник работ
- Название:Два образа веры. Сборник работ
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Республика
- Год:1995
- Город:Москва
- ISBN:5-250-02327-4
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Мартин Бубер - Два образа веры. Сборник работ краткое содержание
В издание включены наиболее значительные работы известного еврейского философа Мартина Бубера, в творчестве которого соединились исследование основ иудаистской традиции, опыт религиозной жизни и современное философское мышление. Стержневая тема его произведений - то особое состояние личности, при котором возможен "диалог" между человеком и Богом, между человеком и человеком, между человеком и миром. Эмоционально напряженная манера письма и непрестанное усилие схватить это "подлинное" измерение человеческого бытия создают, а его работах высокий настрой искренности. Большая часть вошедших в этот том трудов переведена на русский язык специально для настоящего издания.
Книга адресована не только философам, историкам, теологам, культурологам, но и широкому кругу читателей, интересующихся современными проблемами философии.
Два образа веры. Сборник работ - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
В борьбе за спасение сотворенный человек сам призван совершить выбор между добром и злом, С того момента, как "мудрый владыка" вдохнул в него жизнь, ему доверено решение. С выбором его даэна, его самость, вступила на земной путь; однако он должен все время вновь и вновь разделять в предстающих ему новых смешениях обман и истину и принимать решения. Ему должна быть оказана помощь свыше; "так как лучший путь не открыт перед выбором, — говорит Заратустра, — я прихожу ко всем вам, чтобы мы жили по истине". Его задача "поставить людей перед выбором" и указать им правильный путь, чтобы они, как сказано в конце того стиха, где речь идет о выборе близнецов, по собственному решению покорялись мудрому владыке и совершали дела, следуя истине. Те, кто так поступают, помогают ему "довести существование до просветления".
Подобно владыке небес, и человек совершает внутренний выбор между добром и злом, которые он так же, как тот, содержит в себе. Но между Богом и человеком стоят исконные духи; они также совершают выбор, но в чистой парадоксальности. Ни в них, ни перед ними не стоит двоякое; каждый заключает в себе лишь самого себя в крайней обособленности: другое выступает для него лишь как его противник; в такой ситуации он выбирает самого себя, свой тип и соответствующее ему свершение. Выбирая, каждый из них подтверждает самого себя. Злое избирает и подтверждает самого себя, но не только как такое, а не иное по своим свойствам, а именно как злое, и тем, кто ему следуют, оно не только предназначает пребывать с ним после смерти, а определяет их участь как самое злое существование (в этом учении нет различения между категориями дурного и злого; зло и есть то, что творит дурное, и в конечном итоге нет иного дурного, кроме созданного им). Злое начало хочет зла как такового, и этим оно выполняет волю верховного Бога, создавшего его и его двойника; только путем покорения несмягченного зла существование достигает просветления. Здесь не задается самый мучительный вопрос: как в Боге, в исконном бытии могло быть зло? В зороастризме все настойчивее предлагается этот вопрос, пока наконец западноиранская религия не даст на него ответ в мифе о Зурване, о безграничном времени. Нам этот миф известен только в поздней обработке(9), однако его первоначальное содержание очевидно. Зурван пробуждается, очевидно, от изначального сна и, бормоча (по-видимому, имеется в виду песня о рождении богов, известная нам благодаря Геродоту), приносит жертвы в течение тысячи или десятков тысяч лет, чтобы ему был дан сын Ахурамазда, который создаст Небо и Землю. Здесь неуместно спрашивать, кому Зурван приносит жертвы, именно так приносят жертвы (или жертвуют собой) и древнейшие индийские боги, чтобы из них возник мир. После всех тщетных жертвоприношений Зурван начинает сомневаться: "Какой смысл в жертвах? Быть может, бытие есть ничто?" Тогда в материнском лоне возникли двое: мудрый владыка — из жертвы, злой дух — из сомнения. Зурван же, очевидно, двуполый Бог. Зло возникает в нем вследствие его грехопадения. Он не выбирает, он сомневается. Сомнение — отказ от выбора, отказ от принятия решения. Из него возникает зло.
Следует обратить внимание на то, что злой Ангра Майнью, хорошо знакомый нам Ариман, здесь не сын Ахурамазды, а его брат. Ахурамазда, Ормузд, — не исконный бог, он вступает в бытие вначале, как только добрый. Близнецы и здесь решительно противостоят друг другу, но в отличие от авестийского мифа о близнецах противоположность их друг другу не высказывается и будущий мировой процесс не возвещается; мы ничего не узнаем о добре и зле и их взаимоотношении, появляются только протагонисты начинающейся космической борьбы. Однако то, что сказано о самом древнем боге, вводит нас не менее глубоко, чем там, а, быть может, даже глубже, в вопрос о сущности добра и зла. Раньше друг другу противостояли обман и истина, обман
9 Важнейшие тексты см: Nyberg. Questions de cosmogonie et de cosmologie mazdeennes // Journal asiatique. 1931. P. 72 ff. Достопримечательный вариант формулы сомнения я взял из asch-Schahrastani.
в смысле бытия обмана, истина в смысле бытия истины, здесь же зло — сомнение в бытии, добро есть "знание", вера в бытие, и вина Зурвана в том, что он сомневается в нем. Здесь речь, в сущности, идет о верности и неверности бытию.
Некоторые из членов общины Зурвана не могли вынести мысли о грехопадении бога. Одни из них пришли к заключению, что бог времени усомнился в бытии не в какой-то определенный момент, но в нем с самого начала было нечто дурное, дурное мышление или испорченность сущности, и из этого вышло зло; сторонники такого понимания мифа возвращаются к авестийскому учению, правда в модифицированном виде. Другие же утверждали, что Зурван создал и то и другое, чтобы смешать добро со злом; при этом, очевидно, считается, что полное многообразие вещей могло возникнуть только благодаря различной степени полноты этого смешения. Здесь совершается отход от иранской традиции. Добро и зло уже не непримиримые принципы, а применимые свойства, и вследствие их применимости вопрос о безусловной ценности исчезает. Другой традиции следует третья секта, по мнению которой Ариман — "изгнанный ангел, проклятый за неповиновение". "Об этом, — так завершается после этих слов рассказ, — можно сказать многое". Есть, однако, фрагмент Авесты, где говорится: "Все добрые мысли, все добрые слова, все добрые дела я совершаю сознательно. Все злые мысли, все злые слова, все злые дела я совершаю бессознательно". Отсюда путь ведет к психологической проблеме зла в том виде, в каком она возникла в раннем христианстве.
Ложь бытию
В самых различных пластах иранской письменности, начиная от древнейших текстов Авесты до поэзии Фирдоуси, обнаруживаются элементы сказания(10) о древнейшем короле Иима, или Йама, — образ, который перешел из индоарийских изначальных преданий в индийскую и иранскую мифологию. Он "солнцеподобно взирающий" "великий пастырь" — в крестьянском восприятии его с достаточным основанием считали богом пастухов персидского народа — родился бессмертным, но из-за своей вины стал смертным. Верховный бог Ахурамазда повелевает ему заботиться о его религии, религии Ахурамазды, и охранять ее, а когда Иима объясняет, что он на это неспособен, Ахурамазда повелевает ему заботиться о его мире, мире Ахурамазды, увеличивать и защищать его. На это Иима готов, он берет на себя господство над миром, и этот мир должен быть свободен от всех сил уничтожения; в нем не будет ни холодного, ни горячего ветра, не будет болезни и смерти. Уже раньше он, принося жертвы богам, просил их быть милостивыми к нему и избавить людей и животных его царства от смерти, а воду и деревья — от высыхания. Он просил богов, чтобы они сделали его властителем всех земель, прежде всего повелителем демонов, чтобы он мог, покорив их, избавить создания Ахурамазды от всех бед. Боги выполняют его просьбу. Проходит триста лет, и так как ни одно существо не умирает, земля становится переполненной "мелким и крупным скотом, собаками и птицами и полыхающим пламенем". По велению Ахурамазды Иима идет "к свету, в полдень, навстречу пути солнца" и пытается с помощью полученной от бога золотой иглы и ласковых слов заставить Землю расшириться и стать на треть больше. Это повторяется дважды: Земля стала вдвое больше, и все твари живут в свое удовольствие. Но вот Ахурамазда собирает богов и лучших людей во главе с Йимой. Ему он говорит, что в отданном материальности мире (здесь как бы отзвук того, что вследствие первого отказа Йимы мир лишен духовности) наступит великая зима: мир покроется снегом, который затем, растаяв, затопит его, чтобы ничто живое не могло удержаться на Земле. Йиме он повелевает построить громадное убежище и спрятать там семена лучшего и прекраснейшего из всего живущего и растущего. Это повеление выполняется. Однако Иима предоставляет выход демонизму, который он до сих пор подавлял, и принимает ложь в свое сознание тем, что прославляет и благословляет себя. Мгновенно царственная слава и отблеск счастья, сиявшие на его лбу, улетают в образе ворона, и он становится смертным. Не зная покоя, он блуждает по земле и прячется. Он объединяется с демонами и женится на ведьме, с которой он порождает на свет различную нечисть. Его сестра, приняв образ ведьмы, ложится к нему. О последствиях этого мы не узнаем, но, вероятно, демоны обошлись с ним как с мятежником, ибо в конце концов они расчленяют его пилой с десятью зубьями. Он (уже в древнеиндийских песнях, где он выступает как король умерших) первый из умерших; лишь после него умирают другие.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: