Марк Пенн - Микротенденции. Маленькие изменения, приводящие к большим переменам

Сила слабого максимальна, когда она деструктивна. Раньше малочисленные силы могли устроить убийство, менявшее ход истории, но никогда еще им не удавалось так потрясти современный мир. Мы все знаем, что террористическая ячейка с ядерным чемоданчиком может навсегда изменить наше общество.

Всего один сумасшедший превратил Виргинский политехнический институт в место массовых расстрелов и погрузил страну в траур. Понадобилось менее десятка угонщиков, чтобы перестал существовать Всемирный торговый центр.

Но между этими двумя событиями существует большая разница. Убийства в Виргинском политехническом институте были делом рук убийцы-одиночки, чьи безумные идеи умерли вместе с ним, а события 11 сентября стали результатом деятельности религиозного движения, которое способно было убедить даже хорошо образованных и внешне разумных людей расстаться с собственной жизнью и совершить массовое убийство. Если им захотелось снести Всемирный торговый центр, то не исключено, что когда-нибудь захочется стереть с лица земли весь Нью-Йорк, если у них будут для этого средства.

Не следует сомневаться в могуществе любого такого движения. При наличии более миллиарда мусульман во всем мире «Аль-Каида» может увеличить свои ряды до 10 миллионов человек, если убедит присоединиться к движению всего 1 процент, эта сила больше любой современной армии, которая может организовать беспорядки на всей планете, превратив жизнь в кошмар.

В XX веке массовые движения, такие как фашизм или коммунизм, изменили мир и послужили причиной многих глобальных конфликтов. Сегодня экстремистские движения могут быть малочисленными и тем не менее создать такой же хаос. Им не нужны никакие правительства, выборы или государственное финансирование (хотя экстремистам нужны деньги), и они могут положить конец обществу — такому, каким мы его знаем.

К счастью, «Аль-Каиде» еще далеко до одного процента.

Согласно Базе знаний о терроризме, всеобъемлющей базе данных о глобальных террористических инцидентах и организациях, в мире существует 1255 террористических групп. Сорок две из них государственный департамент США классифицирует как «Иностранные террористические организации». Самой крупной является «Аль-Каида», имеющая в своем составе около 50 тысяч членов и базы в сорока пяти странах. Кстати, общая численность этих сорока двух организаций составляет около 125 тысяч террористов, что говорит о гигантских размерах «Аль-Каиды» в этом пространстве.

Источник: Мемориальный институт предотвращения терроризма, База знаний по терроризму, 2007.

В процентном отношении к населению планеты 125 тысяч террористов составляют 0,002 процента. А если из списка иностранных террористических организаций взять только радикальные исламистские группы, то из 42 определению «радикальный» будут соответствовать 22 группы. Их численность — от «Аль-Каиды» (50 тыс. членов) и «Хамас» и Хезболлы (по тысяче членов) до Джаиш-е-Мухаммад в Пакистане и Вооруженной исламской группы в Алжире (по 100 членов в каждой) — составляют около 57 тысяч террористов во всем мире. В процентном отношении к миллиарду мусульман в мире это составит 0,004 процента. Поэтому терроризм нельзя считать микротенденцией, поскольку он не затрагивает 1 процент населения, однако его нужно рассматривать как критически важную и очевидно опасную нанотенденцию.

Терроризму не нужно быть массовым, чтобы добиться своих целей. Напротив, ему требуется растущее число умных, искушенных, стойких бойцов. Рост терроризма теперь зависит не от вербовки миллионов новых членов, а от успешного создания прослойки лидеров, которые могут привлечь финансовые средства и ресурсы для выполнения специфических задач.

Хотя в качестве первопричины роста фундаментализма называют бедность, основатели терроризма происходят из самых разных, но не бедных слоев общества. В действительности бедность и отчаяние никак не соотносятся с богатыми и хорошо образованными основателями современного терроризма, как, например, бен Ладен, или террористами, действующими на переднем крае, включая угонщиков самолетов 11 сентября или лондонских подрывников 7 июля.

Во всем мире — в США, Европе и на Востоке — лидеры всех религий (включая ислам), правительств, бизнеса и ученых кругов во всеуслышание убедительно связывают терроризм с бедностью и отчаянием. Теория гласит, что, когда разрушаются надежды молодых людей на материальное благополучие, они прибегают к насилию. Если им больше незачем жить, аза терактони могут получить немного денег для своих семей или какое-то духовное вознаграждение, то без колебаний принесут себя в жертву. Поэтому левые ученые говорят, что «США больше

не могут позволить себе допустить банкротств других государств». А правые президенты, как Джордж Буш, заявляют: «Мы боремся с нищетой, потому что надежда — этот достойный ответ террору».