Виктор Нюхтилин - Шпаргалки по философии

А когда разум начнет формировать научные понятия из чувственного опыта, то ему потребуется определенная теория доказательств, которая на базе логики могла бы устанавливать для него ясные и несомненные правила для различения верных и не верных умозаключений, выводимых из опыта.

3. В качестве такой теории доказательств предлагается индукция, основанная на четырех правилах-методах, позволяющих определять истинную причину того или иного явления в полном согласии с реальным опытом:

I. Метод сходства, который работает следующим образом:

допустим, что мы наблюдаем постоянное возникновение явления d и хотим знать истинную причину этого возникновения. Из наблюдений нам также известно, что d всегда появлялось после трёх различных предшествующих этому обстоятельств: АВС, BMT и POB. Нам совершенно ясно, что причина появления d находится в составе всех трёх предшествующих возникновению d обстоятельств. Но где именно и что именно? Эти три, предшествующие появлению d обстоятельства, сложны по своему составу и содержат в себе различные элементы: А, В, С, М, Т, Р и О. Следовательно, причиной d может быть любой из этих элементов. Так какой же? Нетрудно заметить, что внешним сходством всех предшествующих обстоятельств является то, что все они вызывают появление d, а внутренним сходством их структур (АВС, BMT и POB) является наличие в каждом из них элемента В. Следовательно, исходно достоверным и сразу же бесспорно истинным умозаключением здесь будет положение о том, что В уж точно является причиной d, поскольку В является признаком сходства всех трёх обстоятельств, предшествующих появлению d.

Если есть АВС, то появляется d

Если есть BMT, то появляется d

Если есть POB, то появляется d

Следовательно, именно B точно является причиной появления d

II. Метод различия, который работает следующим образом:

допустим, нами замечено, что после одних обстоятельств явление d появляется, а после других — не появляется. Так, например, если складываются обстоятельства АВСМ, то d после них всегда появляется, а если складываются обстоятельства АВС, то d после них не появляется никогда. Нетрудно заметить, что наблюдения дали нам две различных ситуации — АВСМ и АВС, одна из которых содержит причину появления d (АВСМ), а другая не содержит (АВС). Различие внешних последствий этих ситуаций (появление или не появление d) выражается различием их внутренней структуры — наличием или отсутствием в их составе элемента М, и, следовательно, совершенно истинным будет умозаключение, что причиной появления d является М.

Если есть ABCM, то d появляется

Если ABC есть, но М отсутствует, то d не появляется

Следовательно, M является причиной появления d

III. Метод сопутствующих изменений, который работает следующим образом:

допустим, что из наблюдений нам известно: обстоятельство АВС всегда вызывает появление d. В дальнейшем, из опыта наблюдений мы замечаем, что явление d периодически переходит в свои различные изменённые состояния: d1, d2 и d3. В чем же причина этих изменений d? На основании наблюдений мы замечаем, что измененному состоянию d1 всегда предшествует изменение обстоятельства АВС в состояние АВС1; измененному состоянию d2 предшествует изменение обстоятельства АВС в состояние АВС2, и, соответственно, для d3 — изменение АВС в состояние АВС3. Налицо ситуация, когда различным измененным состояниям d сопутствуют соответствующие изменения элемента С. Следовательно, причиной изменения d являются изменения С.

Если есть АВС, то в итоге появляется d

Если складывается ABC1, то d изменяется в d1

Если складывается ABC2, то d изменяется в d2

Если складывается ABC3, то d изменяется в d3

Следовательно, изменения C являются причиной изменения d

IV. Метод остатков, который работает следующим образом:

допустим, у нас есть наблюдаемый факт, что обстоятельство АВС всегда вызывает появление duz. Из опыта прошлых наблюдений мы знаем, что причиной появления d всегда является А, а причиной появления u всегда является В. Следовательно, для появления z должно быть еще что-то, кроме А и В, поскольку z не вызвано ими, так как они вызывают собою соответственно, только d и u. Таким образом, абсолютно бесспорным умозаключением здесь должно быть то, что для появления z в реальности должно существовать еще и некое С, которое и есть несомненная причина его возникновения.

A всегда причина появления d

B всегда причина появления u

Следовательно, если есть duz, то его причиной должно быть АВС, так как для появления z необходимо С.

Таким образом, полагал Милль, данная система может стать основой для единой методологии наук, обеспечивающей получение достоверных научных знаний, проистекающих из достоверного опыта.

исходил из того, что:

1. Наука не способна давать достоверных знаний, поскольку научное знание добывается из опыта, а опыт проистекает из физических чувств человека. И при этом получается, что:

— каждый опыт ограничен характером физических чувств человека, и нет никаких оснований говорить о том, что характер этих чувств способен передавать характеристики действительности таковыми, каковы они есть на самом деле. То есть, на что способны физические чувства, то мы и получаем из опыта, а совсем не то, что есть на самом деле в действительности;

— каждый опыт ограничен составом физических чувств человека, и нет никаких оснований предполагать, что состав этих чувств полностью раскрывает все стороны действительности. То есть, что способны воспринимать физические чувства, то мы и находим в действительности, и нет никаких оснований говорить о том, что мы находим в действительности всё, что там есть.

Таким образом, любое знание об опытном мире всегда определяется совсем не тем, что представляет из себя на самом деле «вещь в себе», а определяется только тем, как и какие ощущения создают для нас чувственное явление этой вещи.

2. Но и философия также не способна давать достоверные знания, поскольку философии от науки отличается не качественно, а только количественно.

Ведь всё отличие философии от науки состоит лишь в способности к более высокой степени обобщения научных данных и в способности выводить из них законы. Но это качественно ничего не меняет, поскольку научные данные получены из опыта и, следовательно, они недостоверны изначально.

3. Таким образом, признав, что и философия, и наука дают нам сомнительное знание лишь о какой-то части действительности, мы должны признать и то, что мир для человека делится на две реальности:

— Непознаваемое, то есть суть вещей, недоступная ни науке, ни философии;