Эдмунд Гуссерль - Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. Книга 1

Если же продолжать изыскания в глубину, то выступят и дальнейшие различения — различения среди мотивирующих подоснов, задевающих характер очевидности. К примеру, различение чисто формальной («аналитической», «логической») и материальной (синтетически-априорной) очевидности. Однако пока мы не в праве выходить за рамки самых первых начертаний.

Примем теперь во внимание второе из указанных выше различений очевидности — различение, взаимосвязанное с различием адекватной и неадекватной данности; оно в то же самое время даст нам повод описать особо отмеченный тип «нечистой» очевидности. Хотя полагание на основе живого, телесного явления вещи есть полагание и разумное, однако явление всегда — лишь одностороннее, «несовершенное»; не только «собственно» являющееся — вещь предстоит как живо-телесное — как сознаваемое так, но и попросту сама вот эта самая вещь, само целое — сообразно совокупному, хотя лишь односторонне наглядному, а притом и многообразно неопределенному смыслу. Притом «собственно» являющиеся вещи никак не отделить в качестве особой вещи для себя, — ее смысловой коррелят составляет лишь несамостоятельную часть во всей полноте вещного смысла, а такая часть может обладать смысловым единством и смысловой самостоятельностью в таком целом, какое необходимо скрывает в себе пустые и неопределенные компоненты.

В принципе нечто вещно-реальное, некое бытие с таким смыслом в качестве такого замкнутого явления может являться лишь «неадекватно». С этим, по мере сущности, взаимосвязано то, что ни одно полагание разума, покоящееся на такой неадекватно дающем явлении, не может быть «окончательным», ни одно не может быть «непревозмогаемым», и то, что ни одно полагание в своем индивидуальном обособлении не равнозначно безусловному — «Вот эта вещь действительна», — а равнозначно лишь — «Вот это действительно», — последнее в предположении, что дальнейший ход опыта не принесет с собой «более сильных мотивов разума», благодаря каким первоначальное полагание выступило бы в дальнейшей взаимосвязи как подлежащее «перечеркиванию». При этом разумно мотивированно полагание лишь явлением в себе и для себя, — несовершенно ис-полненным смыслом восприятия, — рассматривая таковое в его индивидуальном обособлении.

Итак, феноменологии разума надлежит изучать в сфере тех видов бытия (трансценденций в смысле реальностей), что в принципе могут даваться лишь неадекватно, различные, априорно предначертанные в этой сфере события. Ей надлежит довести до ясности, в каком отношении ко всем новым и новым, непрерывно переходящим друг в друга явлениям с одним и тем же определимым X находится неадекватное сознание данности, одностороннее явление, пребывающее в непрерывном поступательном движении, какие сущностные возможности вытекают отсюда в результате; каким образом возможен тут, с одной стороны, поступательный ход опыта, непрестанно разумно мотивируемый непрерывно-континуально предшествующими полаганиями разума, — именно тот самый ход опыта, в каком заполняются пустоты предшествующих явлений, конкретнее определяются неопределенности — и так все непрестанно, по способу последовательно согласующего ис-полнения с его постоянно все нарастающей силой разума. С другой же стороны, нужно прояснить возможности противоположного — случаи слияний или политетических тезисов несогласицы, «определения в качестве иного» постоянно сознаваемого тем же самым X — определения его иначе, нежели то соответствовало первоначальному придаванию смысла. При этом надо показать, как компоненты полагания из ранее протекавшего восприятия вместе с их смыслом претерпевают перечеркивание, как, при известных обстоятельствах, все восприятие, так сказать, взрывается, распадаясь на «противоборствующие вещные постижения», подступы к вещным полаганиям, как снимают себя тезисы таких подступов, своеобразно модифицируясь в таком своем снятии, или как известный тезис, оставаясь немодифицированным, «обуславливает» перечеркивание «противо-тезиса», — и какие бы подобные события ни встретились еще тут.

Ближайшим образом следует изучать и своеобразные модификации, претерпеваемые первоначальными полаганиями разума вследствие того, что в поступательном ходе согласующего ис-полнения они испытывают позитивное феноменологическое возрастание, что касается их мотивирующей «силы, что их вес» непрестанно увеличивается, так что они хотя и постоянно и сущностно содержат в себе вес — однако вес, различный в своей градации. Далее, следует анализировать и другие возможности — в аспекте того, каким образом вес полаганий страдает от своих «противомотивов», каким образом они в сомнительных случаях «удерживают друг друга в равно- весии », каким образом одно полагание, конкурируя с другим, может быть «пере-вешано» более тяжелым — «более сильным» весом и тогда «отброшено» и т. д.

Для всего этого, естественно, необходимо подвергать всеобъемлющему сущностному анализу те происходящие в самом смысле события (как сопринадлежной материи полагания), какие определяют, по мере сущности, изменения характера полагания (к примеру, события «противоборствования», или же «состязания» явлений). Ибо здесь, как и повсюду в феноменологической сфере, нет случайностей, нет фактичностей — все определенно мотивировано по мере сущности.

Равным образом следовало бы — во взаимосвязи общей феноменологии ноэтических и ноэматических данностей — проводить сущностное исследование всех видов непосредственных актов разума.

Любому региону и любой категории заявляющих о себе предметов феноменологически соответствует не только некий основополагающий вид смыслов и соответственно, предложений, но и основополагающий вид первозданно дающего сознания таких смыслов, а также принадлежный такому виду основополагающий тип первозданной очевидности, какая мотивирована, по мере сущности, так устроенным видом первозданной данности.

Любая такая очевидность — разумея слово в нашем расширенном смысле — это либо адекватная очевидность, какую в принципе невозможно ни «подкрепить», ни «лишить силы» и какая, следовательно, обходится без градаций веса, либо неадекватная и тем самым способная к возрастанию и убыванию. Возможен ли в такой сфере тот или этот вид очевидности, зависит от типа этой сферы, к какому она принадлежит по своему роду; итак вид очевидности априорно пред-образован, и было бы противосмысленно требовать совершенства, принадлежащего к очевидности в одной сфере (например, в сфере сущностных сопряжений), требовать в иных сферах, которые по мере сущности исключают подобное совершенство.