Давид Юм - Сочинения в двух томах. Том 1

Настоящий том дополнен первым переводом на русский язык «Письма джентльмена его другу в Эдинбурге». Остальные переводы заново сверены с английским оригиналом.

Том снабжен научным аппаратом, в том числе новой вступительной статьей.

Это различение в известной мере перекликается с джеймсовским различением «жесткого» и «мягкого» типа философов (см.: Джемс У. Прагматизм. СПб., 1910. С. 14).

Следует учитывать, что юмовские «восприятия» (перцепции) нельзя отождествлять с тем, что более или менее единодушно понимается под этим термином в современной психологической науке, а именно с восприятием как относительно целостным образом непосредственно познаваемого нашими чувствами объекта. В этом отношении трактовка восприятия главным оппонентом Юма шотландским философом Томасом Ридом (1710–1796) оказалась ближе современной трактовке (о теории восприятия Рида см.: Грязнов А. Ф. Философия Шотландской школы. М., 1979. Гл. 3–4).

Дискуссия по поводу интерпретации «идей», в которой участвовали многие западноевропейские философы, имела особое значение для британской философии XVIII в., ибо отражала не только различие эпистемологических позиций (репрезентативный реализм, непосредственный реализм и феноменализм), но и сам процесс становления новой философской терминологии. Яростным критиком «идеистической гипотезы» был Рид. Он считал неверным понимать слово «идея» как обозначающее особый объект в уме, начало чему в Новое время положил Декарт. В результате «философы-картезианцы» (в широком смысле слова, включающем и эмпиристов) оказались солидарны во мнении, что внешние объекты не познаются непосредственно, а единственными объектами познания являются сами идеи. Эта позиция, полагал Рид, неизбежно приводит к скептицизму в отношении чувственного познания внешнего мира. Что же касается Юма, то «триумф идей был завершен „Трактатом о человеческой природе“, который отвергает также существование духов и оставляет идеи и впечатления в качестве единственно существующих во Вселенной…» (Reid I . The Works. Edinburgh, 1872. Vol. 1. P. 109).

Так, альтернативу юмовскому ассоцианизму представляла теория нервных вибраций Д. Гартли, подробно изложенная в его «Размышлении о человеке, его строении, его долге и упованиях» (1749). Объясняя ее, он писал: «На первый взгляд может показаться, что учение о вибрациях не имеет никакой связи с учением об ассоциации; однако если в действительности обнаружится, что эти учения содержат в себе законы соответственно телесных и духовных сил, то они должны быть связаны друг с другом, поскольку связаны друг с другом тело и дух. Можно ожидать, что вибрации должны заключать в себе ассоциацию как свое следствие, а ассоциация должна указывать на вибрации как на свою причину» (Английские материалисты XVIII в. М., 1967. Т. 2. С. 199–200).

В «Трактате» Юм еще рассматривал геометрию как эмпирическую дисциплину, но в первом «Исследовании» он уже включил геометрию наряду с алгеброй и арифметикой в число наук, достоверность которых или интуитивна, или демонстративна.

В критической литературе это иногда называют «бритвой Юма» (по аналогии с известной «бритвой Оккама»). Подобное требование предвосхищает различные варианты так называемой верификационистской концепции значения слов и предложений, распространенной в аналитической философии.

Следует указать, что «вторичные» качества в философии Локка имеют, так сказать, субъективно-объективную природу, а их ощущения — диспозициоцальны. Это означает, например, что для появления ощущения конкретного цвета необходима реализация определенных условий: наличие независимого от восприятия объекта с его внутренней (молекулярной) структурой, достаточная освещенность и нормально функционирующий зрительный аппарат воспринимающего субъекта.

В англоязычной философии словом «belief» обозначают одно из главных эпистемических понятий. На русский язык его в зависимости от контекста можно переводить и как веру (верование), и как убеждение, и как мнение. В аналитической философии «belief» трактуется как наиболее характерное «ментальное состояние» человека.

Иной, например, была позиция Р. Декарта: «…в существовании материальных вещей меня может убедить находящаяся во мне способность представлять, которой, как это видно из опыта, я пользуюсь, когда внимательно рассматриваю материальные вещи. Ибо, обратив свое внимание на то, что такое представление, я нахожу, что оно есть не что иное, как известное применение познавательной способности к телу, которое перед ней внутренне присутствует и, следовательно, существует» (Избранные произведения. М., 1950. С. 389).

Данное положение напоминает учение об аффектах Б. Спинозы. Правда, у последнего речь идет о преодолении «пассивных» аффектов с помощью «активного» аффекта познания, понимаемого в рационалистическом духе.

Мур Д. Э. Принципы этики. М., 1984. С. 205.

Так, например, создатель феноменологии Э. Гуссерль отмечал, что именно представление Юма о прерывистом и изменчивом характере объектов нашего опыта стимулировало его на выявление тех структур сознания, которые придают опыту и познанию постоянство и смысловое единство.

Локка, лорда Шефтсбсри, д-ра Мандевиля, Хатчесова, д-ра Батлера, и др.

Употребляя здесь термины впечатление и идея в смысле, отличном от обыкновенного, я надеюсь, что эта вольность будет мне разрешена. Быть может, я скорее возвращаю слову идея его первоначальный смысл, от которого оно было удалено Локком, обозначавшим с его помощью все наши восприятия; прошу заметить, что под термином впечатление я разумею не способ порождения в душе живых восприятий, но исключительно сами эти восприятия, для которых не существует отдельного имени ни в английском, пи в каком-либо другом известном мне языке.

Часть III, глава 5.

Беркли 12

Очевидно, что даже различные простые идеи могут быть однородными или же сходными друг с другом, причем нет необходимости, чтобы тот пункт или обстоятельство, в котором они сходны, был отличен или отделим от того, в котором они различны. Голубое и зеленое — различные простые идеи, но они более сходны, чем голубое и красное, хотя их совершенная простота исключает возможность всякого разделения или различения. Так же обстоит дело с отдельными звуками, вкусами и запахами. Все они при общем их рассмотрении и сравнении обнаруживают бесчисленные сходства, хотя у них нет ни единой одинаковой, общей им всем детали. В этом может нас убедить хотя бы употребляемый [нами] весьма абстрактный термин простая идея. Термин этот охватывает все простые идеи; последние сходны друг с другом в своей простоте, а между тем в силу самой их природы, исключающей всякую сложность (composition), тот самый пункт, в котором они сходны, неотличим и неотделим от всего остального. Так же обстоит дело и со всеми степенями любого качества. Все они сходны, а между тем качество в любом единичном объекте не отличается от степени 15 .