М Иовчук - Краткий очерк истории философии

В качестве критерия истины Герцен и Огарев выдвигали то разум, то бытие и мышление. Однако они все более склонялись к тому, что поскольку человек не только мыслящее, но и действующее существо, то его «деяние есть живое единство теории и практики»3.

Герцен и Огарев считали, что для успешного развития философии и естествознания большое значение имеет тесный союз, взаимосвязь между ними Философия, заявил Герцен, без естествознания погрязает в голых абстракциях, естествознание без философии теряется в фактах, превращается в описательную морфологию.

В своем литературном творчестве Герцен и Огарев развивали революционно-демократические и материалистические эстетические идеи, отстаивали в борьбе с идеалистическими теориями «чистого искусства» принципы идейности, реализма и народности. Подчеркивая огромное значение литературы, Герцен писал: «У народа, лишенного общественной свободы, литература — единственная трибуна, с высоты которой он заставляет услышать крик своего возмущения и своей совести».

Диалектика — «алгебра революции».Герцен и Огарев были диалектиками. Они высоко ценили диалектику Гераклита, Аристотеля, Бруно и особенно Гегеля, диалектические идеи, добытые естествознанием. Природа рассматривалась ими как вечный процесс обновления. Природа не любит застоя. Все застывшее обречено на гибель. Жизнь природы — непрестанное развитие, которое и составляет ее могучий стержень. Это развитие совершается во времени и пространстве, оно неискоренимо, как неискоренима сама материя.

В работе «Опыт бесед с молодыми людьми» (1858) Герцен отстаивает закон сохранения вещества и движения в природе. На отдельных примерах он показывает переход одного состояния материи в другое, одной формы движения в другую. Этот закон он называет «величайшим законом природы», замечательным открытием науки, подтверждающим не только научный принцип неуничтожимости материи и движения, но и положение о том, что «миры возникают беспрерывно», что «одни существуют теперь, другие едва образуются, третьи кончают свою жизнь в этой форме»2. Высший продукт природы — человек, который осознает исторический путь природы, ее постепенное восхождение от простейших форм до высших.

Характеризуя Гераклита как гениального мыслителя, Герцен утверждал, что «практически мы именно гераклитовски смотрим на вещи», так как все живое есть не что иное, как «вечное брожение», все живущее находится в постоянном взаимодействии и вечном изменении. Но развитие не есть плавный и безболезненный процесс, оно совершается через борьбу противоположных начал; «борьба — это вечно у конца и вечно у начала», она закон жизни, закон развития. Борьба противоположных начал завершается отрицанием одной из сторон и торжеством другой; без отрицания нет жизни, нет развития и прогресса. Если бы при отрицании старого новым не учитывались достижения и достоинства прошлого и их значение для настоящего и будущего, то история была бы бессмысленна, ибо в ходе развития теряет значение только ложное, отжившее, несущественное.

В диалектике Герцен и Огарев видели «алгебру революции», т. е. рассматривали ее как обоснование необходимости революционных преобразований. «Теорию с практикой в деле отрицания примиряет революция. В ней отрицание не личное, не исключительное, не на выбор, не уклонение, а открытое противудействие старому и водворение нового». Они видели противоречие между диалектическими принципами гегелевской философии и ее системой и упрекали Гегеля за то, что сам он из своей диалектики делал консервативные выводы в угоду сохранению конституционной монархии. У Герцена и Огарева диалектика призвана соединить философию с социализмом, доказать неизбежность уничтожения самодержавия и крепостного права в России и буржуазного строя на Западе, необходимость социальной революции, которая привела бы к торжеству социализма. «Новый век требует совершить революционный переворот в действительном мире событий», ибо современный социальный мир неразумен, не отвечает коренным интересам народа и потому безусловно нуждается в обновлении. Это обновление принесет социализм.

Обоснование Герценом и Огаревым необходимости революционного переворота, пропаганда социализма, которую они вели, сыграли великую роль в подготовке русской революции. В связи с этим Ленин писал, что «беззаветная преданность революции и обращение с революционной проповедью к народу не пропадает даже тогда, когда целые десятилетия отделяют посев от жатвы».

Ленин дал высокую оценку философии Герцена. «В крепостной России 40-х годов XIX века, — писал Ленин о Герцене, — он сумел подняться на такую высоту, что встал в уровень с величайшими мыслителями своего времени. Он усвоил диалектику Гегеля. Он понял, что она представляет из себя „алгебру революции“. Он пошел дальше Гегеля, к материализму, вслед за Фейербахом. Первое из „Писем об изучении природы“ — „Эмпирия и идеализм“, — написанное в 1844 году, показывает нам мыслителя, который, даже теперь, головой выше бездны современных естествоиспытателей-эмпириков и тьмы тем нынешних философов, идеалистов и полуидеалистов. Герцен вплотную подошел к диалектическому материализму и остановился перед — историческим материализмом».

Герцен и Огарев оставили глубокий след в русском освободительном движении, в истории русской культуры, в развитии революционных идей, материалистической философии и диалектики. Их богатейшее идейное наследие — серьезный вклад в сокровищницу мировой культуры.

Философские и социальные взгляды петрашевцев.Важную роль в развитии философской и общественно-политической мысли в России сыграли последователи Белинского и Герцена, члены кружка петрашевцев Михаил Васильевич Буташевич-Петрашевский (1821–1866), Николай Александрович Спешнее (1821–1882), Николай Петрович Григорьев (1822–1886), Дмитрий Дмитриевич Ахшарумов (1823–1910), Николай Сергеевич Кошкин (1829–1914) и др.

Кружок петрашевцев активно действовал в 1848 и в начале 1849 г. В апреле 1849 г. по доносу провокатора кружок был разгромлен царским правительством, многие из его участников были приговорены к расстрелу, который в последний момент был заменен сперва «гражданской казнью», а затем каторгой.

Кружок петрашевцев не был однородным, в нем были два крыла: революционное и умеренное. К первому принадлежали Буташевич-Петрашевский, Спешнев, Григорьев, Филиппов, Кашкин, Ахшарумов; ко второму — Беклемишев, Ламанский, братья Майковы и другие, делавшие упор на просвещение и проводимые сверху реформы.

Революционно-демократическое крыло петрашевцев ставило перед собой задачу уничтожить в России крепостное право и самодержавие, установить республиканско-демократические порядки, осуществить социализм, На первое место оно поэтому выдвигало подготовку народа, солдат к восстанию, хотя и не отказывалось от использования реформ. Петрашевцы высказывались за уравнительное землепользование и общественную собственность на землю и промышленные предприятия. Они отвергали расизм, национальную вражду, колониализм, притеснение одного народа другим. Осуждая крупную частную собственность, анархию производства и угнетение человека человеком, петрашевцы объявляли себя сторонниками социалистических идей Фурье, в честь которого устраивали вечера, писали рефераты, произносили речи. Но в отличие от Фурье революционное крыло петрашевцев признавало классовую борьбу и революционные действия масс, главные надежды в осуществлении социализма оно возлагало на народ, ратовало за народовластие. И все же петрашевцы не вышли за пределы утопического социализма.