М Иовчук - Краткий очерк истории философии

Большинство физиков и химиков не поддержали претензий «энергетизма», справедливо усмотрев в них покушение на материалистические основы естествознания. Активно боролись против идеалистических концепций Оствальда и Маха физики, сознательно стоявшие на позициях материализма, — Л. Больцман в Австрии, Д. Фицджеральд в Англии, А. Г. Столетов в России и многие другие. Столетов, например, отмечал, что Оствальд безосновательно приписывает энергии свойство вещества, т. е. материи, что понятие энергии употребляется им в отрыве «от возрастившей его механической (т. е. материалистической. — Авт.) почвы».

Ленин критикует «энергетизм» в специальном параграфе своей книги, озаглавленном «Мыслимо ли движение без материи?». Отрыв движения от материи — вот что приводит сторонников «энергетизма» к отрыву мышления от объективной реальности. Действительно, энергия есть определенная мера движения. Если подвести понятия материи и духа, как это делает Оствальд, под понятие энергии, или (что то же самое) движения, то мы получаем тезис: «Мир есть движение». Но что же в таком случае движется, спрашивает сторонников «энергетизма» Ленин. Если материя исчезает, растворившись в энергии, то движется, видимо, мысль? «Если нет, если с исчезновением материи исчезла и мысль, с исчезновением мозга и нервной системы исчезли и представления и ощущения, — тогда, значит, все исчезло, исчезло и ваше рассуждение, как один из образчиков какой ни на есть „мысли“ (или недомыслия)! Если же — да, если при исчезновении материи предполагается не исчезнувшей мысль (представление, ощущение и т. д.), то вы, значит, тайком перешли на точку зрения философского идеализма».

Борьба Ленина с «физическим идеализмом» по проблемам причинности, пространства и времени.Ленин подвергает критическому разбору попытки «физического идеализма» использовать новейшие данные физики для протаскивания идеалистических воззрений на причинность и закономерность, на пространство и время. Идеалисты и агностики всех мастей выступали против материализма по этим проблемам на редкость единодушно, так как если по вопросу о существовании вещей вне сознания между кантовской и юмовской разновидностями агностицизма имеется существенное различие, то они вполне согласны в том, что пространство, время, причинность «вносятся» в мир человеческим сознанием.

Глава «физического идеализма» того времени Э. Мах объявил причинность «устаревшим», «метафизическим» понятием на том основании, что в физику проникло математическое представление о функциональной зависимости. Действительно, механистическое представление о причинности все более уступало в физике место более полному, диалектическому пониманию причинности как такой связи, где причина и следствие взаимодействуют и где, следовательно, математическое понятие функции позволяет более точно отобразить реальное взаимодействие тел.

Но для Маха критика механистического, упрощенного понимания причинности была лишь поводом для того, чтобы отвергнуть объективный характер причинности и протащить мысль о том, что причинность вносится в мир явлений разумом человека. Аналогичным образом Пуанкаре называл законы науки «символами», «условностями», которые человек создает для «удобства», для «гармонизации» своего опыта, т. е. ощущений.

Критикуя Маха, Пуанкаре и поверивших им на слово русских махистов, Ленин выступает против подмены философского вопроса о признании или непризнании причинности вопросом о той или иной формулировке причинных связей. Наука, проникая все глубже в сущность явлений, будет открывать нам в реальном мире все новые, более сложные формы причинной связи явлений. Относительность наших представлений о причинности показывает, что причинность, необходимость, закономерность существуют в природе независимо от нашего сознания и находят в законах науки свое все более точное отображение.

Махисты проповедовали субъективизм и в понимании пространства и времени. Критикуя устаревшее ньютоновское представление об абсолютном пространстве и абсолютном времени, Мах приходил к отрицанию объективного времени и пространства, к выводу о том, что не человек с его сознанием находится в пространстве и во времени, а, наоборот, пространство и время существуют лишь в голове человека. Физик Мах под влиянием Маха-философа доходил до такой бессмыслицы, что в 1872 г. предлагал искать атомы химических элементов, а в 1906 г. — электроны вне реального пространства с его тремя измерениями. «Рассуждение Маха, — писал Ленин, — есть переход из лагеря естествознания в лагерь фидеизма. Естествознание и в 1872 и в 1906 г. искало, ищет и находит — по крайней мере, нащупывает — атом электричества, электрон, в пространстве с тремя измерениями. Естествознание не задумывается над тем, что вещество, которое им исследуется, существует не иначе, как в пространстве с 3-мя измерениями, а следовательно, и частицы этого вещества, хотя бы они были так мелки, что видеть мы их не можем, „обязательно“ существуют в том же пространстве с 3-мя измерениями».

Ленин отмечает, что в решении философской стороны проблемы пространства и времени релятивисты применяют такой прием: изменчивость, относительность научных представлений и ошибку метафизического материализма, утверждавшего, что наши знания носят абсолютный характер, они используют для атак на материализм вообще. Представления о пространстве и времени как раз в этот период, когда создавалась и входила в сознание ученых теория относительности, испытывали коренную ломку, и это облегчало релятивистам их задачу.

Ленин показывает беспочвенность подобного рода попыток: «Изменчивость человеческих представлений о пространстве и времени так же мало опровергает объективную реальность того и другого, как изменчивость научных знаний о строении и формах движения материи не опровергает объективной реальности внешнего мира».

Ленин о неисчерпаемости материи.Замечательным примером философского обобщения достижений естествознания является ленинская идея о неисчерпаемости незадолго перед тем открытого электрона.

Открытие электрона разрушило метафизическое представление об атомах как «последних», неделимых частицах. Но многие склонные к метафизическому мышлению ученые пытались объявить теперь уже не атом, а электрон искомой и наконец найденной «последней» частицей. В противовес этим тенденциям Ленин формулирует мысль о бесконечности материи вглубь: «…природа бесконечна, как бесконечна и мельчайшая частица ее (и электрон в том числе)», «электрон так же неисчерпаем, как и атом, природа бесконечна…»