Вальтер Каспер - Иисус Христос

Разрыв веры и жизни в церкви нашего времени совершается на обширнейшем духовно–и общественно–историческом фоне, описанном еще Гегелем в его ранних произведениях. Пропасть между верой и жизнью для него лишь форма отчуждения, которое характеризует все новое время. Внешний мир, обусловленный современной эмансипацией субъекта, становился все больше лишь объектом, мертвым материалом совершенствующегося господства над ним человека, осуществляемого с помощью современной науки и техники. Внешняя реальность все больше демифологизировалась и десакрализовалась. Религия же все больше обособлялась в субъекте и становилась здесь пустой и бессодержательной тоской по бесконечному «Религия воздвигает в сердцах индивидуума святилища и алтари, воздыхания и молитвы ищут Бога, созерцания которого он не удостаивается, ибо существует угроза разума, который распознает в созерцаемом вещь, в роще — древесину» [66] G. W. F. Hegel «Glauben und Wissen», в Gesammelte Werkel. Hrsg. von H.Glockner. Stuttgart, 1958 (3–е изд.), S. 281 сл. . Но в итоге с обеих сторон — со стороны объекта и со стороны субъекта — разверзается зияющая пустота. Внешний мир становится плоским и банальным, внутренний мир субъекта — безобразным и пустым. С обеих сторон разверзается бессмысленное Ничто. В итоге современного развития появляется нигилизм, как это уже предчувствовали Ж. Поль, Якоби, Новалис, Фихте, Шеллинг, Гегель и все романтики, как это было доведено до предела Ницше и как это обобщенно констатировал М.Хайдеггер. Кризис идентичности церкви разворачивается на фоне духовного кризиса современного общества.

Вот то место, где за рамками узкого богословского контекста христология обретает значение. В учении о вочеловечении речь идет о примирении Бога и мира. Поскольку единство Бога и человека, совершившееся в Иисусе Христе, не отменяет самобытности человека и различия между ним и Богом, но именно делает его реальным, то примирение в Иисусе Христе осуществляется одновременно как избавление, а избавление — как примирение. Бог выступает здесь не ограничением человеческой свободы, как думает современный атеистический гуманизм, но ее условием и основой. Поэтому христология может поддержать законное стремление нового времени и разрешить его апорию. Правда, это возможно только на основе того решения, которое выявляет принципиальное различие между верой и неверием. Освобождающее примирение, совершающееся в Иисусе Христе и через него, это прежде всего дар Божий, и только потом — задача человека. Именно здесь проходит граница между христианским богословием и всего лишь христиански окрашенной идеологией и утопией. Ставится решающий вопрос: меч или благодать (А.Камю), обетование или исполнение. Разумеется, что согласно и христианскому представлению, из стремления к дарованным избавлению и примирению следует требование прилагать усилия к освобождению и примирению в мире. Однако поставленная альтернатива может быть устранена только ценою утраты христианской идентичности. А без идентичности не существует никакой значимости.

Таким образом, задачей богословия сегодня становится именно христология, в которой идентичность и значимость, бытие и значение сочетаются неповторимым и совершенным образом. Осознание христологии представляет собой сегодня ту необходимую помощь, которую богословие (а оно, разумеется, не составляет полноты церкви) может оказать современному обществу и церкви в отыскании ее идентичности.

Первая волна нового осознания христологии [67] См. по этому вопросу следующую литературу: А. Grillmeier «Zum Christusbild der heutigen katholischen Theologie», в: J. Feiner — J.Trütsch — F. Böckle (Hrsg.) Fragen der Theologie heute. Einsiedeln, 1957, S. 265–299; R. Lachenschmid «Christologie und Soteriologie», в Η. Vorgrimler — R. Van der Gucht (Hrsg.) Bilanz der Theologie im 20. Jahrhundert, Bd. 3. Freiburg–Basel–Wien, 1970, S. 82–120; J. Pfammatter–F. Furger (Hrsg.) Theologische Berichte II. Zur neueren christologischen Diskussion. Zürich— Einsiedeln—Köln, 1973; K.Reinhardt «Die Einzigartigkeit der Person Jesu Christi. Neue Entwürfe», в Internationale katholische Zeitschrift 2 (1973), S. 206–224; W.Kasper «Jesus im Streit der Meinungen», в Theologie der Gegenwart 16 (1973), S. 233–241; A. Schilson — W. Kasper Christologie im Präsens. Kritische Sichtung neuer Entwürfe. Freiburg— Basel–Wien, 1974. во второй половине нашего столетия началась почти двадцать пять лет назад в связи с празднованием 1500–летия Халкидонского собора (451–1951). Она охарактеризована в программной статье Карла Ранера «Халкидон: конец или начало?» [68] K. Rahner «Chalkedon — Ende oder Anfang?», в Das Konzil von Chalkedon. Hrsg. von A. Grillmeier und H.Bacht, Bd. 3. Würzburg, 1954, S. 3–49 (перепечатано в Schriftenl, 169–222). . Ранер объяснял, что каждое постановление собора означает окончание и итог дискуссии, победу и однозначность правды, но одновременно и возникновение новых вопросов и более глубокое изучение. Ранер говорил о самотрансценденции каждой формулы; «не потому, что она ложна, но именно потому, что она истинна», она должна постоянно продумываться; «она именно потому остается живой, что она интерпретируется» [69] Op. cit., S. 3 сл. . Так возникли важнейшие новые интерпретации халкидонского догмата. Наряду с Ранером следует прежде всего назвать Б. Вельте, Ф.Мальмберга, Э.Схиллебекса [70] B.Welte «Homoousios hemin. Gedanken zum Verständnis der theologischen Problematik der Kategorien von Chalkedon», в Das Konzil von Chalkedon, Bd. 3, S. 51–80 (перепечатано в B.Welte Auf der Spur des Ewigen. Freiburg—Basel—Wien, 1965, S. 429–458); F. Malmberg Über den Gottmenschen (QD, Bd. 9), Basel–Freiburg–Wien, 1960; E.Schillebeeckx «Die Heiligung des Namens Gottes durch die Menschenliebe Jesu des Christus», в Gott in Welt. Festschrift fur K. Rahner. Hrsg. von J.B.Metz und anderen, Bd. 2. Freiburg—Basel—Wien, 1964, S. 43–91; id. «De persoonlijke open–baringsgestalte van de Vader», в Tijdschrift voor Theologien (1966), S. 274–288; id. «De toegang to Jezus van Nazaret», в Tijdschrift voor Theologie 12 (1972), S. 28–59; id. «Ons heil: Jezus' leven of Christus de verrezene?», в Tijdschrift voor Theologie 13 (1973), S. 145–166. . К этому ряду принадлежит также П.Шоненберг [71] PSchoonenberg Ein Gott der Menschen. Zürich—Einsiedeln—Köln, 1969. , хотя его интерпретация халкидонской формулы приводит к путанице и тем самым (как еще будет показано) выходит за ее рамки. Основной задачей всех этих попыток было показать, как сегодня может быть верою понят догмат «истинный Бог и истинный человек в одном лице», и как он может быть интерпретирован и адаптирован с помощью современных философских методов и категорий (в то время — экзистенциальной философии). Таким образом, ставился вопрос, как единственный в своем роде человек может быть одновременно Богом и тем самым может претендовать на универсальное, абсолютное и никогда не превзойденное значение.

Вероятно, старейший, но до сегодняшнего дня все вновь и вновь предпринимаемый подход, рассматривает веру во Христа в космологическом аспекте. Этот подход представлен уже в христологии Логоса апологетов второго века. Они видят повсюду в мире, в природе и в истории, а также в философии и в языческих религиях logoi spermatikoi, частицы (семена) единого Логоса в творении, который был явлен в своей полноте в Иисусе Христе. Такое космологическое толкование веры во Христа в нашем столетии было гениально обновлено прежде всего П.Тейяром де Шарденом [72] Труды по христологии Тейяра де Шардена содержатся в следующих томах его собрания сочинений: Le milieu divin. Paris, 1957 (= О. С. t. 4); Science et Christ. Paris, 1965 (= О. C. t. 9); Comment je crois. Paris, 1969 (= О. C. t. 10). . Правда, Тейяр исходит больше не из статичной, а из эволюционной картины мира, и пытается показать, что космогенез и антропогенез находят свое завершение в христогенезе. В таком случае Иисус Христос является происходящей в себе эволюцией.