Николай Уранов - Огненный Подвиг. часть I

Деятельность этих звездочек в галактике человека иногда тесно связана, иногда слабо, а иногда почти совершенно не связана с сознанием данного человека. Внешне человеческий организм напоминает армию с ее корпусами, дивизиями, полками, батальонами, ротами, взводами и отделениями, сложную иерархию единого жизненного центра, воюющего за жизнь против разрушения или хаоса.

Имеются подразделения, которые обслуживают только самого человека (скажем, пищеварительные дивизии), но есть и такие, которые нужны не только самому человеку, но еще нужны человечеству. Например, клетки половые. Они нужны для поддержания и распространения жизни людей. Эти клетки, возглавляемые у мужчин сперматозоидами, а у женщин яйцеклетками, причиняют человеку множество беспокойств, усложняющих его жизнь как самостоятельного организма.

Но человек не есть, как это думает еще малознающая наука, лишь его тело. Человек — это комплекс нескольких тел различной градации утончения. Каждое из этих тел или "принципов", так же состоит из многих частей и подразделений, подобно физическим телам. Человек — это гигантский мир и подлинный зачаток галактики, не только трех, но и множества измерений еще.

Даже части физического тела разнятся у каждого человека. Например, даже с точки зрения современного врача — каждое сердце отличается от другого. Это есть результат взаимодействия многих факторов: наследственности, условий существования, различных по качеству и продолжительности сердечных нагрузок. Совершенно то же происходит и с частями эфирного, астрального, ментального и прочих принципов человека.

Одним словом, выражаясь языком буддистов, человек состоит из многочисленных дхарм — физических, астральных, ментальных и духовных. С этой точки зрения и качества-свойства [11] человеческого характера, столь различные в каждом, являются дхармами. Каждая такая дхарма у каждого человека подобна и, в то же время, совершенно различна, благодаря неодинаково пройденному пути ее эволюции.

Центр человека есть осколок Единой Жизни. Он абсолютно чист, но как только эта жизнь вступает во взаимоотношение со своим жизненным путем или полем, она обрастает различными качествами, приобретенными в результате борьбы за свое существование, и начинает обладать целым рядом отрицательных свойств, которые являются ничем иным, как еще неприспособленностью этой искры огня жизни к существованию в той среде, куда она проникла — "зло есть отсутствие добра". Человек заражается соблазном, чтобы выработать силу его преодоления. Он учится управлять силами тех слоев материи, через которые проходит.

После смерти физического тела, его физические дхармы рассеваются вместе с телом, но то, что было причиной их качества, переживает их, и по возвращении человека на физический план, вновь ударяет аккорд на клавиатуре одинаковой для всех — свой индивидуальный аккорд, который может быть иным, нежели аккорд предыдущего воплощения, но он будет обусловлен причинами, заложенными в прошлых существованиях.

Таким образом, если человек был чувственным и не преодолел своей слабости, в новом воплощении астральные, физические половые центры будут управляться дхармами, которые будут способствовать выработке противодействия хаосу половой стихии.

24.05.72

Развитие присущих каждому человеку творческих способностей неотъемлемо от принципа совершенствования.

Помню, уже в детстве я чувствовал сильнейшее желание творить. С другом моего детства, перед началом каждого нового месяца мы собирались, чтобы составить план и подписать письменное обязательство его выполнения. Замахивались мы широко, но выполняли обязательства плохо. Все же и те ничтожные обязательства, которые выполнялись, сложили фундамент наших будущих жизней. Мы брались за все: писали прозу и стихи, рисовали, сочиняли музыку, изобретали и даже… заключали договора на установление между нами АЛЬТРУИСТИЧЕСКИХ отношений, то есть занимались высшим искусством: в масштабах нашей дружбы творили наши личные отношения.

Я постоянно был недоволен достигнутым, напрягался, тратил много времени. Старался ввести ритм. Так, например, перед тем как лечь спать, я непременно продолжал свой роман "Гроза Прерий", стараясь хотя бы на несколько строк двинуть его вперед. Брат, который спал со мной в одной комнате, страшно возмущался. "Зачем ты так мучаешься! Все равно ты не станешь ни Пушкиным, ни Толстым. Неужели ты думаешь, что можешь создать что-либо лучше того, что создали великие писатели. То время, которое ты убиваешь на эту писанину, ты лучше используй на чтение классиков. Это будет для тебя полезнее."

Тогда я не мог ему возразить. Слова его подействовали на меня убийственно. Если прежде я страдал от творческих мук, то теперь стал страдать еще сильнее от попыток погасить в себе творческие устремления. Где-то в глубине души я чувствовал, что брат не прав, но не находил слов, чтобы возразить ему. Лишь много времени спустя я понял, что если бы Пушкин и Толстой, Левитан и Бетховен стали на столь же убийственную точку зрения, то человечество было бы лишено сокровищ их творческого духа. Читая биографии великих творцов, наталкиваешься на их преклонение перед предшествовавшими им творцами, достичь славы которых они даже не мечтали. Они были для них недосягаемым идеалом. Но прошли десятки лет, и человечество поставило их намного выше их кумиров.

Но не в этом была главная ошибка брата. И для человека, и для человечества в целом, в аспекте его развития, самое важное не результат его творчества, но ТВОРЧЕСТВО САМО ПО СЕБЕ, ибо творческий процесс развивает внутренние силы человека — и если бы все люди сознательно развивали их, то человечество продвинулось бы вперед по лестнице эволюции несравненно скорее, минуя все ужасы, порожденные разложением энергии, предназначенной для творчества и не использованной по назначению.

Всякий, вступивший на путь самосовершенствования и пожелавший помочь в этом другим, обязан выявить все способности, заниматься их развитием и воспитанием, с предельно-доступным напряжением. Одухотворяя свои действия, начиная с каждодневного, необходимого для жизни труда, и кончая наивысшими формами труда, наивысшими формами творчества, человек лучше всего будет способствовать своему самоусовершенствованию, развитию в себе высоких этических идеалов.

Не следует только ограничивать формы творчества. Пусть для кого-то это будет поэзия, музыка или живопись, но другой познает вдохновение и восторги творчества в строительстве городов и зданий, в шитье одежды или обуви, в создании мебели или изобретении машин. Не важны не только результаты творчества, но и те формы, в которых кипит творческая энергия. Важно пылание, вдохновение и творческий восторг. В этом любой сапожник может сравняться с композитором, и булочник с художником.