Роджер Бэкон - Избранное

Nec solum damnant quantum ad principale, scilicet propter errorem quem habent de coelestibus, sed quia mathematici isti daemones advocant in adiutorium coelestium dispositionum per coniurationes et sacrificia, quod est omnino nefandum, atque nihilominus maculant suas considerations in coelestibus per ciiculos et figuras et characteres vanissimos et carmina stultissima, et orationes irrationabiles in quibus confidunt. Praeterea fraudes operum adiungunt, scilicet per consensum, per tenebras, per instrumenta sophistica, per subtilitatem motionis manualis, in quibus sciunt illusionem esse, et multa stultis miranda faciunt per haec in quibus virtus coeli nihil operatur, et ideo sibimetipsis contradicentes, quod coelo attribuuntur coram aliis, apud seipsos sciunt non habere veritatem. Similiter licet alias in quibusdam coniurationibus et sacrificiis et carminibus et characteribus et figuris variis confidunt tanquam cooperantibus constellationi secundum eorum iudicium, tamen plures fraudulenter ista componunt secundum species fraudis praedictas, et coram sibi credentibus ascribunt plurima constellationi, respectu quorum ipsa nullam habet potestatem. Et hoc eos non latet. Propter igitui has stultitias mathematicae sophisticae philosophi earn damnaverunt, et sancti ac viri catholici haec percipientes earn simul cum philosophis reprobaverunt.

И они осуждали их не только в силу главной причины, а именно в силу заблуждений, которые те имели о небесных [телах], но и потому, что эти математики посредством [особых] заклинаний и жертвоприношений призывали демонов для содействия [силам, связанным с] расположением небесных [тел], что является чудовищным нечестием, а, кроме того, они все же запятнали свои исследования небесного пустейшими кругами, фигурами и магическими формулами, глупейшими заговорами, бестолковыми заклинаниями, на которые они уповают. Кроме того, они присоединили к своим делам обман: действуя по сговору и с помощью хитроумных инструментов, используя темноту и ловкость рук (ибо в этом, как они знают, заключается искусство создания иллюзий). И при помощи [всего] этого, к чему силы небесных [тел] не имеют никакого отношения, они показывают глупцам много удивительного. Поэтому они противоречат сами себе: в присутствии других приписывая небесам то, что, как они знают между собой, не является истинным. Равным образом, хотя иногда они верят в некоторые заклинания, жертвоприношения, заговоры, магические формулы и различные фигуры, как бы помогающие, по их мнению, [силам] констелляции, однако чаще они обманным путем подгоняют одно под другое, используя вышеуказанные способы надувательства, и в среде тех, кто им верит, приписывают констелляции многое такое, по отношению к чему, и это им известно, последствия не имеет никакой власти. И вследствие этих глупостей софистической математики ее осуждают философы, а святые и католические мужи, видя это, вместе с философами ее отвергают.

Sed praecipua ratio sanctorum fuit ad hoc, quod tales mathematici impediverunt a principio ingressum fidei in hunc mundum, quia non solum imbuti hac fantasia erraverunt in fide et finxerunl mores suos in coelestibus, tanquam per coelestia et caetera dicta de necessitate fierent iracundi vel mansueti, casti vel luxuriosi, et sic de aliis: sed opera miraculosa fidem Christi probantia ascripserunl isti mathematicae, dicentes, Christianos esse mathematicos et magos populum seducentes. Sicut enim ipsi per hanc daemoniacam callidi tatem potuerunt multa coram populo rudi facere per quae detine bant eos ad errores et dominabantur eis, sic imposuerunt apostolis et martyribus et caeteris praedicatoribus fidei quod non ex parte Dei fecerunt vera miracula, sed per artem magicam qua ipsimet usi sunt. Et ideo hanc mathematicam et eius professores sancti et ecclesia penitus damnaverunt.

Но главная причина, по которой святые [осуждали ложных математиков] заключалась в том, что эти математики изначально препятствовали распространению веры в этом мире, поскольку они не только, будучи заражены этими фантазиями, заблуждались в вере относили свои нравы на счет [расположения] небесных [тел], так, как будто они вследствие необходимости становились гневными или спокойными, благочестивыми или сладострастными и т.д. из-за влияния сил этих] небесных [тел] и прочего, но и чудеса, доказывающие веру Христову, приписывали математике, говоря, что христиане являются математиками и магами, совращающими народ. Ибо как сами они могли с помощью дьявольских хитростей сотворить вред необразованными людьми много [ложных чудес], благодаря которым удерживали их в заблуждении и повиновении, то же они приписывали апостолам, мученикам и другим провозвестникам веры, [говоря] что те совершают не истинные чудеса благодаря Богу, но [ложные чудеса] посредством магического искусства, которым сами пользовались. И потому эта математика и ее учители были безусловно осуждены святыми и Церковью.

Sed veri mathematici, quos in hac parte vocamus astronomos el astrologos, quia indifferenter a Ptolemaeo et Avicenna et aliis pluribus sic vocantur, non redarguuntur de sacrifices coniurationibus carminibus characteribus, ut etiam plebs studentium non ignorat, sed solum super iudicio infallibili et rerum necessario eventu no tantur. Non autem possumus eorum sententiam deprehendere nisi ex libris eorum testimonia propria eruamus, ut sic vel errantes damnemus ex propriis verbis, vel excusatos a dentibus vulgi imperiti liberos extrahamus. Quoniam igitur maxime imponitur eis error in dicii, tamquam infallibiliter velint cum divina certitudine contendere, ut plebs eis imponit, adducantur philosophi nobiliores, scilicer Aristoteles, Avicenna, Ptolemaeus, Hali commentator eius et Messechalae, Albumazar, quibus magis incumbit hoc onus. In universali igitur consideratio quid secundum philosophos tenendum sit hic, Ptolemaeus in principio Centilogii pronuntiat dicens: "Astronomus non debet dicere rem specialiter sed universaliter, ut qui eminus videt aliquam rem", et addit: "Iudicia quae trado tibi sunt inter ne cessarium et impossible" Et dicit Hali super hunc locum: "Hoc ideo dixit, quia haec scientia non est nisi per probationem et opinionem quia materia ad quam pertinet opus totum stellarum convertibile, est ad unum et ad aliud". ...

Но истинные математики, которых мы в этой части именуем астрономами и астрологами, поскольку оба [эти термина] как синонимы использовались Птолемеем, Авиценной и многими другими, не изобличены в [совершении и использовании] жертвоприношений, заклинаний, заговоров, магических формул, что знают даже мало-мальски образованные люди, однако им [приписывается] приверженность мнению, согласно которому астрология непогрешима в своих суждениях, и [все] в вещах [этого мира] происходит по необходимости. И мы можем опровергнуть это [ложное] представление только исходя из их сочинений, приводя их собственные свидетельства, чтобы таким образом либо осудить заблуждающихся на основании их собственных слов, либо спасти их, признав оправданными и свободными [от обвинений], от ярости необразованной толпы. Итак, поскольку толпа приписывает [истинным математикам] заблуждение, согласно которому суждения астрономии обладают как бы безошибочностью и Божественной определенностью, пусть будут приведены [мнения] благороднейших философов, а именно Аристотеля, Авиценны, Птолемея, его комментатора Хали, Мессахала, Абу Машара, на которых в первую очередь ложится тяжесть этого обвинения. И общее представление о том, какого мнения об этом надо придерживаться с точки зрения философов, дает Птолемей в начале Стослова , говоря: «Астроном, как тот, кто видит некую вещь издали, не должен говорить о вещи в частном, но только в общем», — и добавляет: «Суждения, которые я передаю тебе, находятся между необходимым и невозможным[225]». И Хали говорит, касаясь этого места: «Он сказал это потому, что эта наука основывается только на опыте и мнениях, поскольку предмет, к которому относится весь труд [исследователя] звезд, может быть обращен как к одному, так и к другому[226]». ...

Similiter Ptolemaeus in libro De dispositione sphaerae dicit, quod iudicationes astronomi de rebus inferioribus non sunt inventae ex scientia artificili, quare sunt fines earum necessariae, sed sunt ex eis quae sunt secundum plurimum. Et iterum dicit: "Astronomi affirmaverunt illud non secundum viam artificialem, nec secundum ingenium determinatum, sed per convenientiam cadentem superrem propinquiorem". Et tertio dicit, quod manifestum est quod illiid quod affirmant non est affirmatum nisi secundum rem plurimam, non secundum viam artificialem et non est res faciens illud necessarium". Propter illud ergo cadet multotiens error in eis, ut affirmat. Et Ptolemaeus in primo capitulo Quadripartiti dicit: "Huius autem tam excellentis artis occulta profunditas eiusque tam augusta et incomprehensibilis exercitatio, ut ab humano ingenio earn impossibile sit penitus amplecti, ex inefifabili subtilitate, eiusque admiranda quasi quadam divinitate videtur contingere. Longe enim ab humano sensu remota est, et corpoream transcendens naturam quasi ultra ho minem eminus transcenditur". Et tertio capitulo dicit, quod ex nimia ipsius artis profunditate quicunque error incidit.