Тертуллиан - Трактаты

5. Так как происхождение игр многим из наших неизвестно, искать его придется в языческих книгах. Есть много авторов, писавших об этом. Вот что они на этот счет повествуют. По словам Тимея [221], лидийцы, выйдя из Азии под предводительством Тиррена, вынужденного уступить царство своему брату, обосновались в Этрурии [222], и там, среди прочих суеверных обрядов, учредили под видом религии зрелища. Римляне, приглашая к себе этрусских мастеров, переняли у них и сами зрелища и время их проведения, так что зрелища от лидийцев получили название «игр» [223]. Варрон [224], правда, выводит это слово от lusus («игра, шутка»), подобно тому, как луперков [225]называли «шутами» (ludii), потому что они носились по улицам с озорными шутками. Но и он эту юношескую забаву связывает с языческими храмами, обрядами и праздниками.

Впрочем, стоит ли рассуждать о происхождении слова, когда самому делу причина – идолопоклонство? Все игры названы по тому или иному языческому божеству. Либералиями [226]именуются празднества в честь Отца Либера: первоначально сельский люд справлял их в честь Либера в благодарность за приписываемое ему изобретение вина. Консуалиями названы игры, посвященные Нептуну, именуемому иначе Консом; Эквириями [227] – те, которые Ромул посвятил Марсу. Впрочем, некоторые приписывают учреждение Консуалий тому же Ромулу, который хотел почтить Конса как бога доброго совета [228]за внушенную ему мысль похитить сабинянок, чтобы женить на них своих воинов, – совет поистине превосходный, который и теперь считается незазорным у римлян, но я не сказал бы, что у Бога. А сделал Он так, чтобы запятнать само происхождение игр, чтобы ты не считал благом то, что берет начало от зла, от бесстыдства, от насилия, от ненависти, от основателя – братоубийцы, от сына Марса. Существует еще и поныне в Цирке, близ первых мет [229], утопленный в землю жертвенник, посвященный Консу, с надписью: «Конс в совете, Марс на войне, Лары могучи в собраниях» [230]. Приносят там жертвы в июльские ноны [т. е. 7 июля] общественные жрецы, а за двенадцать дней до сентябрьских календ [т. е. 21 августа] – фламин Квирина и весталки [231]. После того Ромул установил игры в честь Юпитера Феретрия [232]на Тарпейской скале, отчего в прозваны они Тарпейскими и Капитолийскими, как повествует Пизон [233]. Потом Нума Помпилий [234]учредил другие праздники, посвященные Марсу и Ржавчине, ибо и ржавчина возведена была в богини [235]. Подобные же учреждения установлены еще Туллом Гостилием, Анком Марцием и другими [236]. Кто хочет знать, в каком порядке и каким идолам посвящены различные игры, пусть читает Светония Транквилла [237]или писателей, послуживших ему источником. Но довольно об идолопоклонническом происхождении игр.

6. К свидетельствам древности прибавим свидетельство позднейших времен, столь же ясно открывающее происхождение новых зрелищ из их наименований. Наименования эти покажут, каким идолам и какому суеверию посвящены игры. Мегалесии, Аполлинарии, Цереалии, Нептуналии, Латиарии, Флоралии празднуются как общегосударственные [238]. Другие – по случаю дня рождения царей, или за общественное процветание, или по случаю провинциальных праздников. Есть и такие, которые в силу завещания частные лица празднуют в честь своих усопших родственников, желая исполнить древний обычай: ведь изначально игры делились на священные и погребальные, из которых первые учреждены в честь языческих богов, а другие – в память усопших людей. Впрочем, празднуются ли они в честь богов или в память усопших, в их основе – идолопоклонство, которое мы должны отвергать и от которого отреклись при крещении.

7. Так как происхождение тех и других игр одинаково, и называются они одним и тем же словом, то и в устройстве их есть неизбежное сходство, порожденное все тем же идолопоклонством. Впрочем, цирковые игры празднуются с большей пышностью: доказательство тому – безмерное количество статуй и картин, блеск и пышность колесниц, носилок, венков и иных украшений. Сверх того, сколько церемоний, сколько жертвоприношений предшествует, сопровождает и оканчивает эти игры, сколько движется жрецов, членов коллегий, должностных лиц! Свидетели тому – жители знаменитого города, в котором поселился целый сонм демонов. Хотя в провинциях игры, по недостатку средств, менее великолепны, никогда, однако, не следует забывать их тлетворного происхождения. Как ветвь или ручей сохраняют в себе дурные качества самого дерева или источника, так игры, независимо от их пышности, оскорбляют Господа. Даже если в цирке немного статуй, уже одной достаточно для идолопоклонства; даже если в нем везут одну колесницу, все же это колесница Юпитера. Как бы скромно ни совершалось идолопоклонство, преступность его не подлежит сомнению.

8. Станем следовать поставленной нами цели. Взглянем на места, где зрелища эти представляются. Цирк посвящен преимущественно Солнцу. Посреди цирка ему воздвигнут храм, на вершине которого сверкает его изображение, ибо язычники считают неправильным прятать под крышей храма то, что видят под открытым небом. Уверяя, что Цирцея учредила зрелища в честь своего отца – Солнца, они утверждают, что она же дала цирку и имя [239]. И впрямь, эта колдунья оказала услугу демонам, чьей жрицей она была! Посмотрите, сколько идолопоклонства являет это место: сколько в цирке украшений, столько и храмов богохульных! Здесь и яйца [240], посвященные Кастору и Поллуксу безумцами, которые, не краснея, верят, что близнецы эти родились из яйца, зачатые от Юпитера – лебедя. Здесь и дельфины, посвященные Нептуну [241], и колонны со статуями Сессии, богини посевов, Мессии, богини жатвы, и Тутулины [242], богини, пекущейся о плодах. Перед ними стоят три жертвенника, посвященные трем божествам: Великим, Могучим, Сильным, которые, как полагают, тождественны богам Самофракийским [243]. Огромный обелиск, как утверждает Герматель [244], посвящен или, лучше сказать, выставлен на позор Солнцу. Письмена, его покрывающие, происходят из тех мест, откуда сам обелиск: то и другое – суеверие из Египта. Это собрание демонов могло бы исчахнуть без своей Матери богов, а потому она и восседает там над Эврипом [245]. Коне, как я уже сказал, пребывает под землею у Мурциевых мет, получивших имя от Мурции, почитаемой язычниками за богиню любви, которой они посвятили в той части [246]храм.

Заметь, христианин, сколько грязных имен завладело цирком! Чуждой тебе должна быть святыня, которую населяет столько исчадий дьявола. Говоря об этих местах, постараюсь заранее отвести возможные возражения. «Если, – скажешь ты, – я зайду в цирк не во время представлений, то разве я рискую оскверниться?»– Места сами по себе не предосудительны. Раб Божий без всякого ущерба для веры может входить не только в места, где устраиваются зрелища, но даже в языческие храмы, если только он эти места посещает не с той целью, для которой они созданы. Иначе где и как жить христианам? Улицы, площади, бани, гостиницы, самые дома наши окружены идолами: сатана и ангелы его заняли весь свет. Не тем мы изменяем Богу, что живем в мире, а тем, что пятнаем себя мирскими преступлениями. Если я войду в Капитолий или Серапей [247]для жертвоприношений и молитв, то изменю Богу, точно так же, как если войду в цирк или театр в качестве зрителя. Не места оскверняют нашу душу, но то, что происходит в этих местах, и их самих оскверняет: портит нас то, что само испорчено. Я упомянул, каким божествам посвящены эти места, дабы показать, что происходящее в них относится к идолам, которым они посвящены.