Карл Маркс - Собрание сочинений, том 25, ч.1

Здесь он как раз объясняет, что фабриканты и купцы — некапиталисты и что капитал капиталиста — это только денежный капитал.

(3737.) «Разве люди, выписывающие векселя, не капиталисты?» — «Люди, выписывающие векселя, могут быть капиталистами, а могут и не быть».

Здесь он крепко засел.

Ему ставится вопрос, не представляют ли векселя купцов товары, которые они продали или погрузили. Оверстон отрицает, что эти векселя с такой же точностью представляют стоимость товаров, как банкноты — золото (3740, 3741). Вот уж бесстыдство!

(3742.) «Не является ли целью купца получить деньги?» — «Нет, получение денег не составляет цели при выдаче векселя; получение денег, это — цель при учете векселей».

Выдача векселей, это — превращение товара в одну из форм кредитных денег, а учет векселей — лишь превращение этих кредитных денег в другие деньги, а именно в банкноты. Во всяком случае, г-н Оверстон соглашается здесь, что цель учета векселей — получение денег. Раньше он допускал учет только для получения дополнительного капитала, но не для превращения капитала из одной формы в другую.

(3743.) «Каково главное желание торгового мира в условиях паники, имевшей место, по вашим словам, в 1825, 1837 и 1839 годах; стремятся ли деловые люди получить в свое распоряжение капитал или законные платежные деньги?» — «Они стремятся получить в свое распоряжение капитал для дальнейшего ведения своего дела».

Их цель — ввиду наступившего недостатка в кредите получить средства платежа по срочным векселям, выставленным на них самих, чтобы не быть вынужденными продавать свой товар ниже [нормальной] цены. Если у них самих вообще нет капитала, то вместе со средствами платежа они, разумеется, получают одновременно и капитал, потому что они получают стоимость без эквивалента. Спрос на деньги как таковые всегда сводится только к желанию превратить стоимость из формы товара или долговых требований в форму денег. Потому-то, даже если оставить в стороне кризисы, существует большое различие между займом капитала и учетом, который только осуществляет превращение денежных требований из одной формы в другую или в действительные деньги.

{Я — редактор — позволю себе здесь вставить замечание.

У Нормана, как и у Лойда-Оверстона, банкир всегда есть лицо, «ссужающее капитал», а клиент его — лицо, требующее от него «капитал». Так, по словам Оверстона, то или другое лицо учитывает через банкира вексель «потому, что оно хочет получить капитал» (3729), и такому человеку очень приятно, если он «может получить в свое распоряжение капитал из низких процентов» (3730). «Деньги — орудие для получения капитала» (3736), и в случае паники главное желание торгового мира «получить в свое распоряжение капитал» (3743). При всей путанице у Лойда-Оверстона на тот счет, что такое капитал, все же из его слов достаточно ясно видно, что то, что банкир дает деловому клиенту, он называет капиталом, раньше не имевшимся у клиента и данным ему в ссуду, дополнительно к тому, каким раньше располагал клиент.

Банкир настолько привык фигурировать как распределитель — в форме ссуды — свободного в денежной форме общественного капитала, что всякая функция, при которой он отдает деньги, кажется ему ссудой. Все деньги, которые он выплачивает, представляются ему ссудой. Если банкир расходует деньги прямо на выдачу ссуды, то это верно в буквальном смысле. Если он затрачивает их на учет векселей, то для него самого они в действительности представляют собой ссуду, выданную до истечения срока векселя. Таким путем в голове банкира укрепляется представление, что он не может произвести ни одного платежа, который не был бы ссудой. И именно ссудой не в том только смысле, что всякое помещение денег с целью извлечения процента или прибыли рассматривается с экономической точки зрения как ссуда, которую соответствующий владелец денег в качестве частного лица выдает себе самому в качестве предпринимателя. А ссудой в том определенном смысле, что банкир заимообразно передает клиенту сумму, на которую увеличивается находящийся в распоряжении последнего капитал.

Именно это представление, перенесенное из банкирской конторы в политическую экономию, породило вызывающий путаницу спорный вопрос: является ли то, что банкир наличными деньгами предоставляет в распоряжение своего клиента, капиталом или же только деньгами, средством обращения, currency? Чтобы разрешить этот — по существу простой — спорный вопрос, мы должны стать на точку зрения клиентов банка. Все зависит от того, чего те требуют и что получают.

Если банк соглашается дать своему клиенту заем просто под личный его кредит, без предоставления с его стороны обеспечения, то дело ясно. Клиент безусловно получает определенную по величине стоимости ссуду, как дополнение к его капиталу, которым он до сих пор располагал. Он получает ссуду в денежной форме, следовательно, получает не только деньги, но и денежный капитал.

Если же он получает ссуду, выданную под залог ценных бумаг и т. п., то это — ссуда в том смысле, что ему даются деньги под условием их обратной уплаты. Но это не ссуда капитала. Потому что ценные бумаги тоже представляют капитал, и притом на большую сумму, чем ссуда. Следовательно, получатель берет меньшую капитальную стоимость, чем отдает в залог; такая операция отнюдь не представляет собой для него приобретения, добавочного капитала. Он совершает сделку не потому, что ему нужен капитал, — он уже имеет его в своих ценных бумагах, — а потому, что ему нужны деньги. Здесь, следовательно, перед нами ссуда денег, а не капитала.

Если ссуда выдается под учет векселей, тогда исчезает и форма ссуды. Налицо простая купля-продажа. Посредством передаточной надписи вексель переходит в собственность банка, а деньги — в собственность клиента; о возврате их с его стороны нет и речи. Если клиент покупает наличные деньги с помощью векселя или другого орудия кредита, то это такая же ссуда, не больше и не меньше, как если бы он купил наличные деньги за какой-нибудь другой товар: хлопок, железо, хлеб. И всего меньше может быть тут речь о ссуде капитала. Всякая купля-продажа между торговцами есть передача капитала. Ссуда же имеет место только там, где передача капитала совершается не взаимно, а односторонне и на срок. Поэтому ссуда капитала посредством учета векселей может иметь место только там, где вексель — бронзовый вексель, который отнюдь не представляет проданного товара и который не берет ни один банкир, раз он знает, что это за вексель. Следовательно, в нормальной учетной сделке клиент банка не получает никакой ссуды ни капиталом, ни деньгами; он получает деньги за проданный товар.