Карл Маркс - Собрание сочинений, том 25, ч.1

Но оборот одного и того же купеческого капитала может с таким же успехом опосредствовать обороты капиталов различных отраслей производства.

Поскольку один и тот же купеческий капитал в различных оборотах служит для последовательного превращения в деньги различных товарных капиталов, следовательно, поочередно покупает и продает их, он как денежный капитал выполняет по отношению к товарному капиталу ту самую функцию, какую вообще деньги всеми своими оборотами за определенный период выполняют по отношению к товарам.

Оборот купеческого капитала не тождествен с оборотом, или с однократным воспроизводством равновеликого промышленного капитала; напротив, он равен сумме оборотов нескольких таких капиталов в одной и той же или в различных сферах производства. Чем быстрее оборачивается купеческий капитал, тем меньше часть всего денежного капитала, фигурирующая в качестве купеческого капитала, и чем медленнее он оборачивается, тем эта часть больше. Чем менее развито производство, тем больше сумма купеческого капитала по сравнению с суммой товаров, вообще бросаемых в обращение; но абсолютно и сравнительно с суммой купеческого капитала при более развитом производстве сумма купеческого капитала при менее развитом производстве меньше. И наоборот. Поэтому при таком неразвитом производстве большая часть собственно денежного капитала находится в руках купцов, состояние которых таким образом противостоит другим как денежное состояние.

Скорость обращения денежного капитала, авансируемого купцом, зависит: 1) от скорости, с которой возобновляется процесс производства и различные процессы производства переплетаются один с другим; 2) от скорости потребления.

Для того чтобы купеческий капитал совершил только выше рассмотренный оборот, — ему нет необходимости сначала покупать товары на всю величину его стоимости, а затем продавать их. Купец одновременно совершает обе эти операции. Его капитал разделяется в таком случае на две части. Одна состоит из товарного капитала, а другая — из денежного капитала. Он покупает в одном месте, превращая этим свои деньги в товар. Он продает в другом месте, превращая этим другую часть товарного капитала в деньги. С одной стороны, к нему возвращается его капитал как денежный капитал, тогда как, с другой стороны, к нему притекает товарный капитал. Чем больше часть, находящаяся в одной форме, тем меньше часть, существующая в другой форме. Эти части меняются своими местами и взаимно уравниваются. Если с употреблением денег как средства обращения соединяется употребление их как средства платежа и вырастающая отсюда система кредита, то денежная часть купеческого капитала еще более уменьшается по сравнению с размерами сделок, совершаемых этим купеческим капиталом. Если я покупаю вина на 3000 ф. ст. с уплатой через 3 месяца и продаю это вино за наличные деньги до истечения 3 месяцев, то для этой сделки мне не придется авансировать ни гроша. В этом случае также вполне очевидно, что денежный капитал, фигурирующий здесь как купеческий капитал, есть не что иное, как сам промышленный капитал в своей форме денежного капитала, в процессе своего возвращения к самому себе в форме денег. (То обстоятельство, что производитель, продавший товар за 3000 ф. ст. с уплатой через 3 месяца, может полученный при этом вексель, т. е. долговое обязательство, учесть у банкира, нисколько не изменяет дела и не имеет никакого отношения к капиталу торговца товаром.) Если в этот промежуток времени рыночные цены товара понизятся, положим, на 1/ 10, то купец не только не получит никакой прибыли, но вообще выручит только 2700 ф. ст. вместо 3000 фунтов стерлингов. Для расчета ему пришлось бы добавить 300 фунтов стерлингов. Эти 300 ф. ст. функционировали бы только в качестве резерва для выравнивания разницы в цене. Но то же самое относится и к производителю. Если бы он продавал сам, то при понижении цен он тоже потерял бы 300 ф. ст. и без резервного капитала не мог бы снова начать производство в прежнем масштабе.

Торговец холстом покупает у фабриканта холста на 3000 фунтов стерлингов; фабрикант из этих 3000 ф. ст. уплачивает, например, 2000 при покупке пряжи; он покупает эту пряжу у торговца пряжей. Деньги, которыми фабрикант платит торговцу пряжей, это не деньги торговца холстом, потому что последний получил за них товар на такую же сумму. Это денежная форма его собственного капитала. В руках же торговца пряжей эти 2000 ф. ст. являются возвратившимся к нему денежным капиталом; но в какой мере они являются таковым, в какой мере они отличны от тех 2000 ф. ст., которые служат денежной формой, оставленной холстом и принятой пряжей? Если торговец пряжей купил в кредит и продал за наличные до истечения срока платежа, то в этих 2000 ф. ст. не содержится ни гроша купеческого капитала, отличного от той денежной формы, которую принимает сам промышленный капитал в процессе своего кругооборота. Товарно-торговый капитал, поскольку он не является простой формой промышленного капитала, находящегося в виде товарного капитала или денежного капитала в руках купца, есть не что иное, как часть денежного капитала, которая принадлежит самому купцу и действует в области купли и продажи товаров. Эта часть в уменьшенном масштабе представляет часть капитала, авансированного для производства, которая постоянно должна была бы находиться в руках промышленников как денежный резерв, как покупательное средство и должна была бы постоянно

обращаться как их денежный капитал. Эта часть в уменьшенном виде находится теперь в руках капиталистов-купцов, постоянно функционируя как таковая в процессе обращения. Это — часть совокупного капитала, которая, если оставить в стороне долю, расходуемую как доход, должна постоянно обращаться на рынке как покупательное средство для того, чтобы поддерживать непрерывность процесса воспроизводства. По отношению к совокупному капиталу она тем меньше, чем быстрее совершается процесс воспроизводства и чем более развита функция денег как средства платежа, т. е. чем более развита кредитная система {68} .

Купеческий капитал есть не что иное, как капитал, функционирующий в сфере обращения. Процесс обращения есть фаза всего процесса воспроизводства. Но в процессе обращения не производится никакой стоимости, а потому никакой прибавочной стоимости. В нем происходят лишь изменения формы одной и той же массы стоимости. В самом деле, здесь не совершается ничего иного, кроме метаморфоза товаров, который как таковой не имеет никакого отношения к созданию стоимости или к изменению стоимости. Если при продаже произведенного товара реализуется прибавочная стоимость, то это потому, что она уже имеется в нем; поэтому при втором акте, при обратном обмене денежного капитала на товар (на элементы производства), покупателем также не реализуется никакой прибавочной стоимости; посредством обмена денег на средства производства и рабочую силу только подготовляется производство прибавочной стоимости. Напротив. Поскольку такие метаморфозы требуют времени обращения, — времени, в течение которого капитал вообще ничего не производит, а следовательно не производит и прибавочной стоимости, — время это задерживает создание стоимости, и прибавочная стоимость, выраженная в виде нормы прибыли, будет стоять как раз в обратном отношении к продолжительности времени обращения. Следовательно, купеческий капитал не создает ни стоимости, ни прибавочной стоимости, т. е. непосредственно он их не создает. Поскольку он содействует сокращению времени обращения, он косвенным образом может содействовать увеличению прибавочной стоимости, производимой промышленным капиталистом. Поскольку он содействует расширению рынка и опосредствует разделение труда между капиталами, следовательно, дает капиталу возможность работать в более крупном масштабе, его функция повышает производительность промышленного капитала и способствует его накоплению. Поскольку он сокращает время обращения, он повышает отношение прибавочной стоимости к авансированному капиталу, следовательно норму прибыли. Поскольку он уменьшает ту часть капитала, которая должна постоянно оставаться в сфере обращения как денежный капитал, он увеличивает часть капитала, применяемую непосредственно в производстве.