Федор Константинов - Объективная диалектика

Так, еще Демокрит утверждал: «Люди измыслили идол [образ] случая, чтобы пользоваться им как предлогом, прикрывающим их собственную нерассудительность» [283] . Аналогичную позицию занимали Спиноза и Гольбах [284].

Отождествление необходимости с причинной обусловленностью, отрицание беспричинных явлений приводили к выводу, что в мире все необходимо, а случайность — результат незнания. Как известно, Энгельс подверг резкой критике эту точку зрения [285], которая применительно к человеческой деятельности естественным образом приводила к фатализму: раз все в мире необходимо, раз все, что происходит, должно быть именно таким и иным быть не может, следовательно, все предопределено и человеку остается пассивно плыть «по воле волн».

Но среди представителей метафизического материализма были сторонники и той точки зрения, что в мире все случайно; необходимости отказывалось в объективном существовании, в лучшем случае она рассматривалась как логическое понятие. Эту точку зрения в философии Нового времени проводили представители иррационалистического направления. Так, Шопенгауэр отрицал объективную необходимость; мир, утверждал он, — это результат действия стихийной, слепой, бессознательной силы, а потому в мире нет ничего закономерного, мир — хаос случайностей. Следствием этой концепции также являлось фаталистическое отношение к миру; человек бессилен что-либо изменить в мире. Крайности сошлись.

Критики метафизического материализма по проблеме понимания необходимости и случайности подчеркивали причинную обусловленность как необходимых, так и случайных явлений. Еще Аристотель, определяя необходимость как «невозможность быть иначе», а случайность как то, что «может обстоять так, а может обстоять и иначе», писал: «Для случайного нет никакой определенной причины, а есть какая попадется, т. е. неопределенная» [286]. О причинной обусловленности случайности говорил и Гегель. Но как понимать причинную обусловленность необходимого и случайного?

В философской литературе вслед за Гегелем обычно дают такие характеристики необходимости и случайности. Необходимость рассматривается как то, что имеет внутреннюю обусловленность, что имеет причину в самом себе, в своей сущности, что неизбежно должно произойти именно так, а не иначе. Случайность толкуется как то, что имеет причину не в самом себе, а в другом, что вытекает из внешних связей, а потому может быть, а может и не быть, может произойти в различной форме. Необходимость и случайность представляются обусловленными существенными и несущественными связями, причем существенное понимается как внутреннее, несущественное — как внешнее.

Критикуя такое понимание необходимости и случайности, Н. В. Пилипенко замечает: «…когда категории необходимости и случайности определяются соответственно только через внутренние и внешние причины, они отрываются друг от друга, их относительное различие возводится в абсолютную противоположность, упускается из виду, что вещи, события в одно и то же время, но в разных отношениях являются необходимыми и случайными, что в каждой вещи, процессе имеются необходимые и случайные моменты в различных соотношениях, что необходимость и случайность никогда не существуют в чистом виде» [287].

Понимание необходимости и случайности как обусловленного внутренними или внешними факторами приводит к следующему затруднению. Прежде всего при таком понимании случайности сохраняется возможность для отрицания ее объективного существования. Действительно, если понимать случайность в данном объекте как обусловленное внешним воздействием, то в системе, в которую данный объект входит как элемент, внешнее становится внутренним и случайность оказывается необходимостью. Продолжая рассматривать все более обширные системы, мы все дальше и дальше удаляем случайность. А так как у бесконечного материального мира нет «внешнего», то в нем не остается места случайности.

Такое понимание необходимости и случайности вызывает трудности, когда мы имеем дело с конечной и замкнутой системой. Здесь все изменения должны объясняться исходя из природы самой системы, и тогда получается, что все они необходимы и случайных явлений нет. Это, однако, противоречит опыту, поскольку известны системы (неорганические, биологические и социальные), в которых случайные явления имеются и при условии изоляции от внешних воздействий. Ссылка на невозможность абсолютной изоляции не помогает, поскольку (как показывает опыт) с ослаблением внешних воздействий масштаб случайных эффектов, вообще говоря, не уменьшается.

Поскольку случайность может иметь внутреннее основание [288], постольку признак характера основания (внутреннего или внешнего) не может быть положен в основу различения необходимости и случайности (хотя и необходимость, и случайность имеют неодинаковый характер обусловленности, о чем речь пойдет ниже). Возникает потребность в других определениях содержания категорий необходимости и случайности. В основу этих определений будет положена специфика превращения возможности в действительность.

При изучении превращения возможности в действительность обнаруживаются два случая:

1) в объекте в данных условиях в определенном отношении имеется лишь одна возможность, которая может превратиться в действительность. Человека, например, в отношении его существования как живого существа реально присуща лишь одна «возможность смерти» (объективно нет ни «возможности загробной жизни» (христианство), ни «возможности перевоплощения» (буддизм), ни «возможности вечной жизни» (фантастика). Эта возможность при обычных биологических условиях существования рано или поздно реализуется. Поэтому смерть объективно неизбежна. Капитализм как общественно-экономическая формация в отношении его будущего имеет лишь одну возможность — быть отрицаемым социальной революцией (и нет возможности вечного сохранения или вечного сосуществования с социализмом). Такой способ превращения возможности в действительность есть необходимость. Необходимость — это такой способ реализации возможности, когда у объекта в определенных условиях в определенном отношении имеется единственная возможность, которая рано или поздно превращается в действительность. Символически это может быть изображено следующим образом: X в — >X д (в объекте X единственная возможность в превращается в действительность д) ;

2) в объекте при данных условиях в определенном отношении имеется несколько различных возможностей, любая из которых в принципе может превратиться в действительность, но превращается лишь одна. Например, при бросании игральной кости объективно существуют 6 различных возможностей, каждая из которых при обычных условиях может в принципе реализоваться и лишь одна из которых реализуется при каждом бросании. Такой способ превращения возможности в действительность назовем случайностью. Случайность — это такой способ реализации возможности, когда у объекта в определенных условиях, в определенном отношении имеется несколько возможностей, но реализуется одна из них. Символически это может быть изображено следующим образом: X kв — >X kд, где k= 1, 2….. п (в объекте X имеется k возможностей, некоторая из них превращается в действительность). При этом возможности могут быть как равновероятными, так и разновероятными [289].