Федор Константинов - Субъективная диалектика

Неопределенность проблемной ситуации может иметь и объективную и субъективную основу. Так, заблуждение может возникнуть в результате сложности и запутанности проблемы или выбора не соответствующей ее решению методики. В том и другом случае заблуждение возникает вследствие неправильной оценки проблемной ситуации, на основе только накопленных знаний и опыта.

Особую сложность проблема истины и заблуждения приобретает в научном познании тогда, когда «из незнания является знание», когда совершается превращение неизвестного в известное. В развитии науки постоянно имеют место неполнота исходной информации о каких-то явлениях, недостаточность накопленных знаний, незавершенность практики. Выработка новых знаний происходит благодаря преодолению этих взаимосвязанных моментов, характеризующих проблемную ситуацию. Таким образом, как отмечают И.В.Бычко и Е.С.Жариков, «заблуждение, наряду с истиной, выступает неотъемлемым моментом самого познавательного процесса. Сам процесс познания реально осуществляется только лишь в борьбе полярных противоположностей истины и заблуждения» [267] Бычко И. В., Жариков Е. С. Научный поиск. — Логика научного исследования, с. 238. .

Взаимопроникновение и борьба указанных полярных моментов процесса познания определяют диалектику развития истины. В качестве исходного шага познание постоянно предполагает обнаружение в объективной реальности чего-то объективно нового или кажущегося таковым и в то же время узнавание в нем черт уже известного или подобного, аналогичного известному. Вместе с тем в каждый данный момент новизна, реальные черты сходства объекта с другими объектами не обнаруживаются в полном объеме. В условиях такой неполноты, неопределенности и создается исходный (иконический или знаковый) образ объекта, предназначенный для осмысления познаваемого явления и отождествления его с каким-либо из классов познанных объектов. Проблема формирования такого образа усложняется тем, что первоначально и обнаружение нового явления, и узнавание в нем черт уже известного осуществляются не в существенных и необходимых отношениях, а в отношениях, связанных со случайными условиями наблюдения. Чем значительнее новизна или неожиданность обнаруженного, тем выше роль догадки в формировании исходного образа и меньше вероятность его истинности. Зачастую порождаемое на этом этапе заблуждение выступает «формой знания о неизвестном» [268] Там же, с. 240. См. также Курсанов Г. А. Ленинская теория истины и кризис буржуазных воззрений, с. 48–50. . В нем синтезируются наличные сведения об объекте, накопленные знания и опыт, т. е. факты, предположительно относящиеся к делу, с целью дальнейшего изучения объекта, причем синтезируются таким образом, что выявляется неопределенность ситуации в отношениях, первоначально не усматриваемых. Исходное заблуждение в таком случае может выступать как форма выдвижения и постановки проблемы.

Здесь точнее даже говорить не о заблуждении как таковом, а о своеобразном смешении истины и заблуждения в исходном образе. Подобно тому как любой фантастический образ есть соединение реальных элементов, порой гиперболизированных, исходный образ в науке соединяет результаты реальных наблюдений (обнаружение и узнавание) в нечто аналогичное известному. Таковы, например, исходное определение кенгуру европейцами (животное из породы кошачьих, наделенное длинными задними конечностями и перемещающееся прыжками), представление о радиоактивности П.Кюри (атом — своеобразный микроаккумулятор рассеиваемой в окружающей среде энергии) или П.Дебъерна о строении атома (атом — своеобразный сгусток газа, стянутый силами поверхностного натяжения).

Аналогия, объединяющая результаты наблюдения, выбирается так, что полученный на ее основе образ находит опору в накопленных прежде знаниях, соединяет воедино формулирующееся новое знание с имеющимся.

Задача дальнейшего познания сводится к объяснению особенностей объекта, отличающих его от подобного образа, основанного на экстраполяции старых знаний на новую реальность. Выявляемое при этом несоответствие между ними выступает причиной поиска иных аналогий и образования других образов (моделей или гипотез), противопоставляемых исходной. Их борьба, состоящая в развитии, обосновании, сопоставлении и взаимоотрицании, и есть борьба истины и заблуждения, завершающаяся либо выбором наиболее адекватного образа из всех имеющихся, либо созданием нового. Эта борьба заканчивается созданием теории объекта, объясняющей его или охватывающей все сведения об объекте внутренне непротиворечивым образом, а также способной предсказать его новые особенности (нетривиальные черты поведения объекта, прежде не наблюдавшиеся). Таким образом достигается соответствие мысли действительности в первом приближении (в отличие от первоначального соответствия их по видимости).

На этом развитие образа познаваемого объекта и останавливалось бы, подвергаясь в дальнейшем лишь некоторой детализации, если бы накопление знаний происходило только в форме прибавления новых знаний к имеющимся. На деле механизм познания гораздо сложнее. Как уже отмечалось, всякое новое знание должно войти в систему существующего. Но чем более революционным является новое знание, тем глубже переворот, вызываемый им в системе накопленного знания. Преобразование системы имеющихся знаний в результате вхождения в нее революционного нового знания углубляет и уточняет ее. В то же время ни одно преобразование системы знаний не может полностью разорвать преемственность, поступательность в познании. Вследствие этого в нем более или менее долго сохраняются и какие-то элементы заблуждения, обусловленные ограниченностью познания и неисчерпаемостью его объекта.

Решающее значение для познания имеет то, что в борьбе истины и заблуждения ведущей и определяющей является истина. Обусловленность знаний свойствами объективной реальности, а не сознания, практическая направленность мысли, обусловленность ее материальными средствами познания и практической проверкой обеспечивают эту ведущую роль истины. В конечном счете мышление «суверенно, т. е…оно в состоянии познать существующий мир, поскольку человечество будет существовать достаточно долго и поскольку в самих органах и объектах познания не поставлены границы этому познанию» [269] Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 87. .

Основным тезисом материалистической диалектики в учении об истине является признание ее объективной природы. Объективная истина — это такое содержание человеческих представлений, которое не зависит от субъекта, т. е. не зависит ни от человека, ни от человечества [270] См. Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 18, с. 123, 134. . Подчеркнем мысль В.И.Ленина о содержании представлений, которое не зависит от субъекта, и сравним ее с упоминавшимся ранее утверждением К.Маркса о том, что «главный недостаток всего предшествующего материализма… заключается в том, что предмет, действительность, чувственность берется только в форме объекта… а не как человеческая чувственная деятельность, практика, не субъективно» [271] Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 1. . Мы видим, что и К.Маркс и В.И.Ленин подчеркивают одну мысль: в познании нельзя абстрагироваться, с одной стороны, от человека, от его деятельности, от субъективности, а с другой — в самом познании есть содержание, которое не зависит от субъекта (человека и человечества), от которого в равной степени нельзя абстрагироваться. Такая постановка проблемы отражает суть материалистической диалектики и ее противоположность как субъективизму, так и метафизическому материализму, «ибо можно отрицать элемент относительного в тех или иных человеческих представлениях, не отрицая объективной истины, но нельзя отрицать абсолютной истины, не отрицая существования объективной истины» [272] Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 18, с. 124. .