Карл Маркс - Собрание сочинений, том 26, ч.2

Поэтому, если прибыли должны быть равны в своем процентном отношении к капиталу — например за год, — в результате чего равновеликие капиталы должны приносить равные прибыли в равные промежутки времени, то цены товаров неизбежно отличаются от их стоимостей. Эти цены издержек всех товаров, вместе взятых, будут в своей сумме равны их стоимости. Точно так же совокупная прибыль будет равна совокупной прибавочной стоимости, которую эти капиталы, вместе взятые, приносят в течение, например, года. Средняя прибыль, а следовательно также и цены издержек были бы чем-то только воображаемым и лишенным опоры, если бы мы не взяли определения стоимости в качестве основы. Выравнивание прибавочных стоимостей в различных отраслях производства ничего не изменяет в абсолютной величине этой совокупной прибавочной стоимости, оно изменяет только распределение ее по различным отраслям производства. Но определение самой этой прибавочной стоимости проистекает только из определения стоимости рабочим временем. Без этого определения средняя прибыль представляет собой среднее из ничего, чистую фантазию. И она тогда могла бы составлять одинаково как 1000 %, так и 10 %.

Все иллюстрации Рикардо служат ему только для того, чтобы ввести контрабандным путем предпосылку общей нормы прибыли. И это имеет место в главе 1-й («О стоимости»), тогда как к рассмотрению заработной платы Рикардо приступает якобы лишь в главе 5-й, а к рассмотрению прибыли — лишь в главе 6-й. Каким образом из одного только определения «стоимости» товаров проистекает содержащаяся в них прибавочная стоимость, прибыль, а затем даже и общая норма прибыли, — это остается для Рикардо скрытым во мраке. Единственное, что он действительно показывает в вышеприведенных иллюстрациях, это то, что цены товаров, поскольку они определяются общей нормой прибыли, совершенно отличны от стоимостей товаров. И к этому различию он приходит потому, что заранее предполагает норму прибыли как закон. Мы видим, что если Рикардо упрекают в слишком большой абстрактности, то справедливым был бы противоположный упрек, а именно — в недостаточной силе абстракции, в неспособности при рассмотрении стоимостей товаров забыть прибыли — факт, встающий перед ним из сферы конкуренции.

Так как Рикардо, вместо того чтобы из самого определения стоимости развить отличие цен издержек от стоимостей, допускает, что не зависящие от рабочего времени влияния определяют самые «стоимости» (здесь ему было бы уместно придерживаться понятия «абсолютной», или «действительной стоимости», или просто «стоимости») и иногда нарушают их закон, то за это ухватились его противники — такие, как Мальтус, — чтобы напасть на всю его [537] теорию стоимости. При этом Мальтус справедливо замечает, что различия между органическими составными частями капитала и различия во времени оборота капиталов в различных отраслях развиваются вместе с прогрессом производства, так что надо было бы прийти к точке зрения А. Смита, согласно которой определение стоимости рабочим временем во все возрастающей мере не подходит уже больше для «цивилизованных» времен. (См. также Торренса.) С другой стороны, ученики Рикардо прибегали к самым жалким схоластическим измышлениям, чтобы сделать эти явления адекватными основному принципу (см. [Джемса] Милля и жалкого болтуна Мак-Куллоха) [72].

Не останавливаясь на том выводе, который вытекает из его собственных иллюстраций, — а именно, что совершенно независимо от повышения или падения заработной платы, при предположении неизменной заработной платы, цены издержек товаров должны отличаться от их стоимостей, если цены издержек определяются одним и тем же процентом прибыли, — Рикардо в этом отделе переходит к рассмотрению влияния, оказываемого повышением или падением заработной платы на цены издержек, в которые уже выравнены стоимости.

Суть дела сама по себе чрезвычайно проста.

Фермер затрачивает 5000 ф. ст. при прибыли в 10 %; денежная цена его товара — 5500 ф. ст. Если прибыль понижается на 1 %, с 10 % до 9 %, в результате того, что повысилась заработная плата и ее повышение вызвало понижение прибыли, то фермер продает свой товар по-прежнему за 5500 ф. ст. (ибо предположено, что он весь свой капитал затратил на заработную плату). Но из этих 5500 ф. ст. его прибыль составляла бы уже не 500, а только 454 14/ 109. Капитал фабриканта состоит из 5500 ф. ст. на машины и 5000 ф. ст. на труд. Эти последние 5000 ф. ст. получают свое выражение по-прежнему в 5500 ф. ст., но он теперь затрачивает не 5000 ф. ст., a 5045 95/ 109и получает с этой суммы только 454 14/ 109ф. ст. прибыли, как и фермер. На основной же капитал в 5500 ф. ст. он не может уже начислять 10 %, или 550 ф. ст., а только 9 %, или 495 ф. ст. Следовательно, он продаст свой товар за 5995 ф. ст. вместо 6050 ф. ст.; таким образом, в результате повышения заработной платы денежная цена товара фермера осталась та же, а денежная цена товара фабриканта упала; следовательно, стоимость товара фермера в сравнении со стоимостью товара фабриканта повысилась. Вся штука в том, что если бы фабрикант продавал свой товар по той же стоимости, как и прежде, он получил бы прибыль выше средней, так как повышение заработной платы непосредственно затрагивает только ту часть капитала, которая затрачивается на заработную плату. В этой иллюстрации уже заранее предполагаются цены издержек, регулируемые 10 %-й средней прибылью и отличающиеся от стоимостей товаров. Вопрос сводится у Рикардо к тому, как повышение или падение прибыли действует на цены издержек в зависимости от различного соотношения между основным и оборотным капиталом во всем затрачиваемом капитале. К коренному вопросу, к превращению стоимостей в цены издержек, эта иллюстрация (у Рикардо стр. 31–32) [Русский перевод, том I, стр. 52–53] не имеет никакого отношения. Она недурна, так как Рикардо здесь показывает вообще, что повышение заработной платы, которое при одинаковом строении капиталов вызвало бы только понижение прибыли без воздействия — вопреки вульгарному взгляду — на стоимости товаров, при неодинаковом строении их вызывает лишь падение цен некоторых товаров, а не повышение цен всех товаров, как полагает вульгарное воззрение. В рикардовском примере падение товарных цен имеет место вследствие падения нормы прибыли, или, что [для Рикардо] то же самое, повышения заработной платы. Значительная часть цены издержек товара в случае с фабрикантом определяется той средней прибылью, которую он начисляет на основной капитал. Стало быть, если эта норма прибыли падает или повышается вследствие повышения или падения заработной платы, то цена этих товаров соответственно упадет (соответственно той части цены, которая возникает из прибыли, начисленной на основной капитал) или повысится. То же самое имеет силу для тех «оборотных капиталов, которые притекают обратно через более продолжительные периоды, и наоборот» (Мак-Куллох) [ «The Principles of Political Economy», Edinburgh, 1825, стр. 300]. Если бы капиталисты, применяющие меньше переменного капитала, продолжали начислять на цену товара свой основной капитал по прежней норме прибыли, то их норма прибыли повысилась бы, и притом настолько, насколько они применяют основного капитала больше, чем те капиталисты, капитал которых в большей мере состоит из переменного капитала. Конкуренция уравняла бы это.