Шамиль Султанов - Плотин. Единое: творящая сила Созерцания

В то утро, как только я вошел в центральное помещение модуля, вспыхнул вспомогательный экран «хронологического информационного процессора» — ХИП. Я забыл упомянуть, что машины тоже могли самостоятельно требовать подключения синтезатора. Но происходило это довольно редко. Естественно, я сразу заинтересовался и, сев в кресло, включил блок голоса. Раздался чуть приглушенный, с хрипотцой, голос ХИПа:

— Возможно ли, в контексте базовой парадигмы, верифицировать следующее утверждение: целостность креативного мышления является прежде всего процессом достижения такой целостности.

Я включил тумблер декодера и сказал:

— Но проблема в том, что целостность этого процесса в конечном счете основана на целостности базовой модели мира..

ХИП отреагировал практически моментально:

— Имеется в виду, что целостность образа мира в рамках нынешней господствующей цивилизации воспринимается как пространственная мозаичная сцепленность: взаимодействие технологий, культур, идеологий, политики, природной среды. Структура реального взаимодействия — 70–80 лет, то есть жизнь двух поколений людей. И далее существует некий разрыв.

Я налил себе в чашку горячего кофе и потом только ответил:

— Ты в определенном смысле прав. В контексте нынешней цивилизации отсутствует реальная хронологическая целостность мира. Я не говорю о схемах, конструкциях, парадигмах, теориях исторического процесса — их-то как раз предостаточно. Нет другого, очень важного…

ХИП меня перебил:

— Идея сформулирована нечетко. Поясните исходные принципы.

— Во-первых, я уже тебе раз говорил — не перебивай. Во-вторых, я имею в виду следующую аналогию. Организм человека целостен, в том числе и в хронологическом смысле. Этот организм сегодня в себе сочетает и прошлое и будущее. Как? Я, например, осознаю (но могу и не осознавать — это не так важно), что если в прошлом нечто не произошло бы или произошло иначе, то сегодня я, как некая уникальная целостность, был бы иным. И я убежден также в том, что некие события через месяц, год или пять лет будут обусловлены именно тем, каков я есть именно сейчас.

Раздался мелодичный голос «Сюзанны» (информационная программа сопоставительного анализа иерархийно-структурированных систем):

— Но здесь есть еще один очень важный аспект. В физическом плане вы иной по сравнению с тем, каким были пять, десять, двадцать или тридцать лет назад. Повторяю: иной. И тем не менее ваше человеческое сознание, ваше человеческое мышление сохраняет определенным образом ваше уникальное прошлое. И можно предположить, что в зависимости от того, каким образом строится ваш диалог с вашим индивидуальным личностным прошлым, определяется некий уровень эффективности вашей сегодняшней жизнедеятельности… как синтезатора.

Я неприятно удивился, что Сюзанна добавила через несколько секунд размышлений «как синтезатора». Но ХИП прервал мои мысли:

— И более того, физически вы будете иным через десять или двадцать лет, но и сегодня неким образом вы ведете определенный диалог со своим недифференцированным, потенциальным, инвариантным будущим, так или иначе реализуя его завтра или через полгода и так далее.

— Но тогда получается, что сегодняшний «я» — это прежде всего момент некоего диалога моего прошлого и будущего. Так… Любопытно… Но давайте пока вернемся к проблеме целостности образа мира.

…Я хорошо помню, что именно в это мгновение у меня возникло неясное ощущение, что в комнате появился кто-то совершенно «иной»…

ХИП.

— Структура современной господствующей технологической цивилизации, основанной прежде всего на принципе экономического роста, не предусматривает хронологической взаимосвязи. Идеология экономического роста базируется на преодолении прошлого настоящим, а настоящего — будущим. Поэтому в технологической культуре, в технологизированных моделях жизни сформировался культурный комплекс превосходства по отношению к прошлому.

…Я неожиданно почувствовал, что кто-то ко мне медленно приближается. Я резко развернулся вместе с вращающимся креслом. Никого не было. Свет, пробивавшийся через зеленоватые затемненные окна, чуть искрился в чистом, прохладном воздухе большой комнаты…

— Да, вариаций много, — я вытянул ноги и стал наблюдать за светом, формулируя продолжение игры. — И, конечно, сам этот комплекс исключает корректный диалог с Прошлым, а поэтому-то и проявляется разрыв в хронологической целостности образа мира. Далее, этот внутренний комплекс превосходства в отношении прошлого как целого предполагает две недвусмысленные закономерности. Во-первых, противопоставление некоего индивидуального прошлого (своей культуры, своего народа, своей истории) вообще Прошлому. А во-вторых, предполагает некое избирательное отношение даже к своему индивидуальному прошлому — так или иначе подчеркивается нечто, что может интерпретироваться как героическое, славное, великое…

В эту секунду я его увидел. Даже нет… сначала что-то ярко блеснуло… Когда я вновь открыл глаза, в лучах солнца сверкала и переливалась фигура. Высотой она была метра полтора, а форма ее напоминала чуть вытянутое яйцо с небольшим расширением кверху. Его поверхность постоянно как бы переливалась… и даже не светом…

Когда яркость «свечения» существа слегка уменьшилась, оно медленно двинулось, как бы полетело, не касаясь пола, по направлению к машинам. Сблизившись со мной, всего лишь в полуметре, существо приостановилось. В этот момент я почувствовал какую-то необыкновенную свежесть и какое-то… как бы это сказать… вдохновение, энергию, исходящую от него… Я вдруг ощутил необыкновенный прилив бодрости…

Голос Сюзанны:

— С другой стороны, этот глубинный комплекс превосходства к прошлому дополняется комплексом неполноценности по отношению к будущему. Кеннет Боулдинг — один из крупных теоретиков общей теории систем — в прошлом веке выразил этот комплекс неполноценности в виде следующего афоризма: «Единственный совет, который можно дать человеку, думающему о будущем, заключается в следующем: будь всегда готов удивиться!» Действительно, эвристический диалог невозможен с абсолютно неопределенным будущим, которое может только удивлять, а тем самым господствовать.

…Я хорошо и ясно слышал Сюзанну, но не мог оторвать глаз от застывшего существа, блеск и мерцание которого периодически то уменьшались, то увеличивались… Я не был испуган или даже удивлен… У меня появилось ощущение, что после других «парадоксов» могло произойти и «иное». В то же время я невольно отметил, что Сюзанна никогда раньше не приводила в качестве аргументов афоризмы.

В игру включился Титан — третья системная программа: