Идрис Шах - Путь суфиев

Вор подумал: "Несчастная женщина страдает от какой-то ужасной болезни -- зловредного диб-диба, о котором я никогда раньше не слышал!"

Стоны тем временем становились все сильней и тяжелей, и наконец вор начал бормотать про себя:

-- Уж не заразился ли я? Ведь ее дыхание почти коснулось меня, когда я наклонялся через окно...

Чем больше он думал об этом, тем сильнее становился его страх перед тем, что он на самом деле подхватил этот губительный диб-диб. Несколько минут спустя он уже трясся, как осиновый лист. Ему едва хватило сил добраться домой к жене, стеная и тяжело вздыхая:

-- Зловредный диб-диб, какие тут могут быть сомнения, это проклятый диб-диб взял меня за горло...

Жена, в большом испуге, уложила его в кровать. "Что за чудовище напало на моего супруга?" Сначала она подумала, что диб-диб -- это какой-то дикий зверь. Но поскольку речь вора становилась все менее и менее связной, и никаких следов нападения зверя обнаружить не удалось, она начала опасаться, что тут замешаны сверхъестественные силы.

Она знала, что в таких случаях следует обращаться к местному святому. Тот был чем-то вроде священника, сведущего в Законе, по имени мудрец Факих.

Женщина тотчас же поспешила к дому мудреца и молила его навестить ее мужа. Факих, решив, что случай действительно требует проявления его особой святости, поспешил к больному вору.

Вор, увидев подле себя святого отца, решил, что дело, по-видимому, еще хуже, чем он предполагал. Собрав последние силы, он промолвил:

-- Старая женщина в конце дороги, у нее проклятый диб-диб, и от нее он передался мне. Помоги, если можешь, препо-добный Факих!

-- Сын мой, -- сказал Факих, сам немало удивленный, -- покайся и молись о милосердии, ибо жить тебе, возможно, осталось недолго.

Он покинул вора и поспешил к дому старой женщины. Просунувшись в окно, он отчетливо услышал ее хныканье, в то время как сама она корчилась и вздрагивала:

-- О вредный диб-диб, ты убьешь меня. Прекрати, отстань злой диб-диб, ты, иссушающий мою кровь...

Так продолжалось несколько минут; старуха то всхлипывала, то на время умолкала. Сам Факих вдруг ощутил жуткий холод, охватывающий постепенно все его тело. Он начал дрожать, и оконная рама, за которую он держался, стала издавать звуки, похожие на щелканье зубов.

От такого звука старуха вскочила с кровати и вцепилась в объятого страхом Факиха.

-- О муж почтенный и ученый, что вы тут делаете глубокой ночью, заглядывая в окна добропорядочных граждан?

-- Добрая, но несчастная женщина, -- пролепетал священник, -- я услышал, как ты говорила о страшном диб-дибе, и теперь я чую, как он когтями своими впился в мое сердце, и я погиб физически и духовно...

-- Какой же ты неслыханный болван! -- взвизгнула старуха. -- Подумать только, что все эти годы я считала тебя человеком начитанным и мудрым! Ты услышал, как кто-то говорит "диб-диб", и думаешь, что он собирается убить тебя! Иди, посмотри вон в том углу, что же такое этот ужасный диб-диб на самом деле!

И она указала на протекавший кран, из которого, как до Факиха внезапно дошло, капала вода: диб, диб, диб...

Священники быстро оправляются от таких ударов. В следующий же миг он почувствовал облегчение и прилив сил и поспешил к дому вора, чтобы исполнить свой долг.

-- Прочь отсюда, -- простонал вор. -- Ты бросил меня в беде, а выражение твоего лица оставляет мне мало надежд на будущее...

Старейшина прервал его:

-- Неблагодарная тварь! И ты мог подумать, что человек с моим благочестием и знаниями оставит подобное дело неразрешен-ным? Внемли моим словам и делам, и ты поймешь, как неустанно трудился я, чтобы спасти тебя и вернуть тебе здоровье, как и подобает моему божественному предназначению.

Слово "здоровье" тут же заставило и вора, и его жену вспомнить о высоком сане этого священника, слывшего мудрецом.

Он взял немного воды и произнес над ней несколько слов. Затем он потребовал от вора дать клятву никогда более не красть. Наконец, он окропил водой вора, сопровождая это действо многими замысловатыми словами и жестами, и в завершение произнес:

-- Сгинь, нечистый, дьявольский диб-диб, уйди, откуда пришел, и никогда впредь не приближайся к этому несчастному человеку!

И вор сел -- исцеленный.

С того дня и поныне вор ни разу не посягнул на чужое добро. Но и о своем чудесном выздоровлении он никому не рассказывал, ибо, несмотря ни на что, он питал мало симпатий к мудрецу и его идеям. Что касается старухи, обыкновенной сплетницы, она и словом не обмолвилась о глупости Факиха. Она приберегает это для выгодного случая, и, возможно, со временем ей удастся обратить этот инцидент себе на пользу.

Конечно, остается еще Факих... но он-то отнюдь не мечтает о том, чтобы подробности выплыли наружу, так что и он будет держать язык за зубами.

Однако, как водится у людей, каждый из них доверил свою версию случившегося -- разумеется, под большим секретом -- одному из своих знакомых. Вот потому-то вам и посчастливилось узнать целиком историю о женщине, воре, священнике и ужасном диб-дибе.

ВОР, ЛАВОЧНИК И ЗАКОН

Вор забрался в лавку. Пока он был там, острое шило, оставленное лавочником на полке, попало ему в глаз, и глаза не стало.

Вор подал в суд, заявляя: "За воровство по закону полагается тюрьма, но за неосмотрительность, повлекшую за собой потерю глаза, предусмотрена выплата значительной компенсации".

-- Он забрался ко мне, чтобы обокрасть меня, -- выступил лавочник в свою защиту.

-- Этот вопрос будет разбираться на другом заседании, -- сказал судья, -- к нашему же делу он не может иметь отношения.

-- Если вы заберете все мое имущество, моя семья умрет с голоду, пока я буду в тюрьме, -- сказал вор. -- Это явная несправедливость по отношению к ним.

-- В таком случае суд постановляет в качестве компенсации изъять глаз у лавочника.

-- Но если вы это сделаете, -- сказал лавочник, -- я потеряю еще больше, чем вор, и это не будет справедливо. Я ювелир, и потеря глаза лишит меня возможности заниматься этой работой.

-- Хорошо, -- постановил судья. -- Поскольку закон беспристрастен и никто не должен страдать больше, чем ему положено, и поскольку все общество обретает и теряет вместе со своими членами, приведите человека, нуждающегося только в одном глазе, -- скажем, лучника, и удалите ему второй глаз.

И приговор был приведен в исполнение.

ПОМОГАЙ ЕГО ДРУЗЬЯМ...

Помогай Его друзьям, независимо от их обличия! Иначе придет день и ты услышишь: "Я был в нужде, и ты не помог Мне. Тот, кто помогает Моим друзьям, помогает Мне".

Ибн аль-Ариф аль-Кадири

(цитируя традицию Пророка Мухаммада)

ПЛАТА И ТРУД

Как-то лошадь повстречала лягушку.

Лошадь сказала:

-- Отнеси вместо меня это послание змее, и я отдам тебе всех мух, вьющихся вокруг меня.