Сборник статей - Открой самого себя

До сих пор самые современные теории говорят, как правило, о снах физиологической природы, то есть о снах, вызванных внешним или каким-нибудь внутренним физиологическим фактором. Например, с нас ночью сползло одеяло, нам стало холодно, и поэтому нам приснилась невероятная история. Или наоборот, фактор может быть внутренним – например, у нас что-то болит, у нас тяжелое расстройство пищеварения, и снова этот органический элемент определяет сюжет сна.

Те же авторы говорят нам и о других снах – сугубо психологических или бессознательных. И есть один очень любопытный момент: бессознательное, о котором говорит вся современная психология, по своим характеристикам очень совпадает с тонкими планами древних эзотериков. Бессознательное подобно астралу и той части ментала, которой мы не владеем, и эти бессознательные сны очень разнообразны. Есть сны легкие для понимания: если мы просыпаемся и вспоминаем их, нет необходимости, чтобы кто-нибудь нам объяснял, что они означают. Мы это знаем, потому что они касаются непосредственно нас. Некоторые сны более символичны, другие предупреждают о чем-то или содержат решение волнующего нас вопроса. Иногда мы ложимся спать озабоченные проблемой, решения которой не знаем, и вдруг среди ночи понимаем, как надо поступить. Проснувшись утром, мы отмечаем, что нашли решение, хотя можем и не вспомнить в точности содержание сна.

Если мы во время сна бодрствуем на астральном плане, это еще не значит, что после пробуждения обязательно все вспомним. Этого не происходит, потому что нет того моста, о котором упоминалось выше.

Мы часто просыпаемся с ощущением, что видели во сне что-то очень существенное, открывшее нам важные, незнакомые черты нашей личности, и, хотя мы не помним самого сна, это ощущение сохраняется порой в течение всего дня. В другой раз, напротив, мы прекрасно помним сон, который нам приснился. (Говорят, что лучше запоминается последнее сновидение, хотя мы могли видеть три, четыре и даже пять снов.) Мы могли бы рассказать его кому-то, кто оказался бы рядом с нами в момент пробуждения. Через полчаса сон начинает стираться из памяти, и когда мы прилагаем усилия, чтобы его вспомнить, он ускользает от нас, как будто мы своими мыслями подавляем воспоминания о сне, который принадлежит нам, но каждый раз все быстрее возвращается в свой собственный мир.

Иногда мы настолько забывчивы, что, просыпаясь с чем-то новым, чему научились, не помним, откуда это знаем. Но если бы мы были способны – вспоминая это потом или нет – передвигаться по миру наших сновидений, то могли бы использовать свои ночи наилучшим образом. Было бы достаточно перед сном поставить себе цель: выучить то, что не выучил днем, повторить что-то, заняться задачей, на которую днем не хватило времени, встретиться с кем-нибудь, кто знает больше меня, постараться помочь кому-то, поехать куда-нибудь, посмотреть на красивые вещи, увидеть великолепные пейзажи, послушать музыку, потанцевать или порисовать. Самое важное – ответить на вопрос «Что я буду делать этой ночью, когда пойду спать?». Это одна из самых лучших техник, позволяющих нам научиться постепенно управлять нашими снами.

Самые простые и наименее важные из всех сновидений – это, несомненно, сны, имеющие физиологический характер. Они возникают из тех импульсов, которые посылает наше тело, плохо контролирующее себя во время сна, и самого незначительного внешнего воздействия бывает достаточно для того, чтобы оно отправило к мозгу живописные образы, которые превращаются в сновидения. Наше физическое сознание очень простое, обычно автоматическое. Кроме того, физическое тело само по себе не может воспринимать абстрактные идеи, воспоминания, оно немедленно превращает все это в образы, которые могут быть самыми нелепыми.

Физическое сознание не боится абсурда. Оно совершенно не способно определить, реальны ли возникшие образы, имеют ли они какое-то значение и можно ли убедиться в их подлинности. Ему все равно. Чем абсурднее, тем лучше – так мы сможем больше развлечься ночью. Кроме того, любое пространственное открытие превращается для тела в образ поездки. Например, во сне я вспоминаю друга, который живет в Кадисе, – и оказываюсь в Кадисе. Физическое сознание работает по принципу ассоциации идей, «помещая» одну рядом с другой. Неважно, связаны они или нет. Поэтому во сне мы часто объединяем произошедшие с нами и никак не связанные друг с другом события, что приводит к характерному абсурду.

Точно также физическое сознание сильно впечатляет все то, что происходит вокруг: шум, запах, изменение температуры. Все это еще и сильно преувеличивается: шум превращается во взрыв бомбы, приятный запах перемещает нас в магазин парфюмерии, где мы сидим на коврах, а сам султан старается продать нам то, что производится в его дворце. Способность к преувеличению здесь очень велика.

Но это не те сны, которые нас интересуют. Не интересуют нас и те сны, что прислушиваются только к уму, который блуждает одиноко и хаотично и дает увлечь себя множеству течений, мыслей, не всегда наших, а часто представляющих собой собранные там и сям отрывки того, что думают другие. В такое трудное время, как наше, позволять уму плыть по этим волнам и собирать все подряд означает ставить его в самые ужасные ситуации.

Если мы не контролируем наш ум и он похож на воздушный шар, он будет впитывать все, что находится вокруг.

Поэтому древние были очень осторожны в выборе места для сна и советовали своим ученикам делать его как можно чище и приятнее. И поэтому они такое большое внимание уделяли в особенности последней мысли, последней идее, которая приходила к ним перед сном. То последнее, что мы читаем, думаем, видим перед тем, как закрыть глаза, открывает нам двери в мир сновидений – природа сна такова, какова природа идеи.

Это лежит в основе той традиции, которую еще соблюдают некоторые из нас, – иметь на своем ночном столике любимую книгу или ту музыку, которая нравится нам больше других, – то, что мы предпочитаем взять с собой, прежде чем уснуть, чтобы сохранить хорошие воспоминания.

Больше всего нас интересуют те сны, которые действительно соотносятся с самой лучшей нашей частью, нашим Высшим Я, те сны, в которых мы способны узнать самих себя и даже, если это возможно, себя контролировать.

В египетских храмах учеников обучали управлять своими снами, контролировать их, прерывать, если необходимо, нежелательный сон. Мне всегда казалось, что надо иметь необыкновенную силу, чтобы управлять собственным бессознательным, астралом, даже когда наше тело спит. Но это становится возможным, если мы постоянно познаем себя, не пугаясь того, что находим внутри, а наоборот, день за днем стараясь преодолевать наши недостатки.