Владимир Каргополов - Путь без иллюзий: Том II. Теория и практика медитации

Пытаясь найти избавление от «чаньской болезни», Хакуин отправился в странствие по Японии, посещая знаменитых дзэнских наставников и спрашивая у них совета и помощи.

«Я открывал им состояние, в котором находился, и просил о поддержке, однако все они говорили одно и то же: «Я тоже страдал от дзэнской болезни, но никто не смог мне помочь» х «Дикий плющ. Духовная автобиография дзэнского наставника Хакуина». ъ.

Поскольку Хакуин очень враждебно и нетерпимо относился к дзэну «безмолвного созерцания», естественно, за советом он обращался к тем учителям, которые, так же как и он, практиковали «дзэн всматривания в коаны» и, естественно, не могли оказать ему необходимую помощь. Они и сами не знали, что в таких случаях делать. Обычно ему рекомендовалось удалиться в уединение и терпеливо ждать пока «само не пройдёт».

В конце концов, он сумел вылечиться, попав к горному отшельнику, занимавшемуся даосской практикой сосредоточения на Дань-Тяне. Этот метод помог ему снять верхний энергетический перегруз (следствие практики коанов) и направить жизненную энергию вниз. В результате наступило быстрое выздоровление. Самое любопытное, что средство его излечения всегда находилось рядом с ним. Если бы Хакуин, заболев чаньской болезнью, сменил свой метод практики «всматривания в коаны» на метод «безмятежного созерцания», столь яростно им критикуемой школы Сото, он бы вылечился от дзэнской болезни ещё быстрее.

Таким образом, Хакуин стал жертвой собственного воинствующего невежества. Результативность метода сосредоточения на Дань-Тяне произвела настолько сильное впечатление на Хакуина, что он подробно описал дзэнскую болезнь, которой страдал в течение длительного времени, и методику избавления от неё, полученную им от горного отшельника, в своём трактате «Задушевные беседы в ночной лодке», а также в четвёртой главе своей автобиографии. В дальнейшем он в обязательном порядке обучал всех своих последователей этому методу, гарантирующему безопасность всем, кто практикует дзадзэн.

Раскол Чань-буддизма на две школы, подвергающие друг друга ожесточенной критике, на мой взгляд, имеет своё психологическое обоснование. Существуют два противоположных типа людей: созерцательный и деятельный. Созерцательный тип личности имеет предрасположенность к практике сидячей медитации в режиме спокойного безмятежного самосозерцания. Для личности деятельного типа подобная практика тяжела и мучительна. Такие люди не умеют расслабляться как физически, так и ментально. Спокойное и бездеятельное сидение для них просто невыносимо. У этих людей, имеющих яркий темперамент и потребность в активном действии, совершенно иные представления о правильной духовной практике. Она должна отвечать их внутренней потребности в усилии, самопреодолении, в достижении поставленной цели через максимальное напряжение всех своих сил. Дзэн коанов и явился ответом на эту потребность, которая не может быть удовлетворена в рамках дзэна безмолвного созерцания. Дзэн коанов в наибольшей степени отвечает самурайскому духу, для которого великое деяние — это, прежде всего, волевое самопреодоление, максимальное напряжение и предельная концентрация всех сил.

Деятельные— это люди Силы, но не Мудрости; активности, но не спокойствия. Люди этого типа имеют выраженную предрасположенность к дзэну коанов. Для них понятна и естественна практика, основанная на фокусировании всех сил, как телесных так и душевных, на чём-то одном. Это силовой стиль духовного подвижничества, при котором практик подобен гребцу, имеющему чётко поставленную цель и вкладывающему всю свою силу в работу вёслами.

Созерцательные,напротив, являются людьми Мудрости, но не людьми Силы. Для них более естественна практика безобъектной медитации (медитации свободного осознания). Это уже не силовой стиль духовной практики, не стиль преодоления, а скорее стиль принятия,спокойного следования естественности. Возвращаясь к метафоре плавания по реке, практик «безмолвного созерцания» подобен рулевому, а не гребцу. Он доверяет течению реки и, вместо того, чтобы грести самому, стремится держать лодку в центре течения, на стремнине.

Риндзай дзэн (дзэн коанов) осуществляет силовой, я бы даже сказал, насильственный подход к духовной практике. Самурайский дух Риндзай-дзэн проявляется в том, что ученик набрасывается на коан, подобно самураю, отчаянно, яростно и беззаветно бросающемуся на врага. Так, один из учителей дзэн даёт следующие наставления:

«…только потому, что вы не решили биться до последней капли крови, чтобы найти путь к свободе, вы говорите: «это слишком трудно, это мне не под силу». Какая чушь! Если у вас действительно есть воля, вы узнаете, что означает ваш коан!».

Работа над коаном в школе Риндзай совсем не похожа на безмятежное созерцание. По своему психологическому содержанию это скорее отчаянная борьба с коаном, в ходе которой внутрипсихическое напряжение становится невыносимым. Как пишет один из дзэнских учителей: «это подобно борьбе со смертельным врагом или попытке прорваться через кольцо огня». Накопление внутрипсихического напряжения, как я уже говорил, довольно опасно и может причинить практикующему большой вред. Практика коанов может привести к внутреннему взрыву и последующему тяжёлому психическому расстройству.

В отличие от этого, практика безмолвного самосозерцания (безобъектной медитации школы Сото) в конечном итоге приводит к естественному (в отличие от преждевременного), духовному преображению, скорее напоминающему то, как лопается кожура, когда плод достигает полного созревания.

Дзэн коанов предлагает решить проблему, которая вообще никакому интеллектуальному решению не поддаётся. Ум тщетно бьётся, как рыба об лёд, в напрасных попытках найти «решение» коана. Однако существует ли подлинная необходимость так надсаживаться, пытаясь поднять неподъёмную ношу с риском заполучить умственную «грыжу» — чаньскую болезнь? Лично я убеждён в том, что такой необходимости на самом деле нет, что весь дзэн коанов — не что иное, как огромное недоразумение.

Последователи Риндзай-дзэн осуждали школу Сото за её чрезмерную пассивность. Сидячая медитация безмолвного созерцания, по их мнению, делает человека ленивым и безвольным, он утрачивает способность решительно действовать и погружается в полусонное состояние.

Да, такая опасность действительно существует в случае однобокой и несбалансированной практики. Однако это не должно быть причиной отказа от такого ценного и незаменимого метода как медитация-самонаблюдение. Если ум человека возбуждён и беспокоен (верхний энергетический перегруз, восходящие энергопотоки сильнее, чем нисходящие) — тогда именно медитация безмолвного самосозерцания является наилучшей, чтобы привести его в спокойствие. Если же нет спокойствия — тогда нет и мудрости-праджни.