Герберт Спенсер - Опыты научные, политические и философские (Том 2)

"До сих пор я излагал те основания, которые были приняты математиками и подтверждены многочисленными опытами. Посредством двух первых законов и двух первых выводов Галилей открыл, что падение свободных тел всегда бывает равномерно ускоренным и что движение ядра совершается по параболе; опыт согласуется с тем и другим" и т. д. Так как это место предшествует тем дедукциям, которые составляют Principia, то оно прежде всего убедительно доказывает, что Ньютон не думал, чтобы "все содержание Principia служило доказательством" законов движения, хотя критик и утверждает это. Далее, в словах, напечатанных мною курсивом, Ньютон высказывает, что Галилей принимал эти законы движения если не как бездоказательные гипотезы (за которые, по его собственным словам, он и не считает их), то как априорные интуиции. Ибо предложение, которое подтверждается опытом и о котором говорится, что оно согласуется с опытом, должно было возникнуть прежде, чем могла произойти упомянутая проверка. А так как прежде, чем Галилей занялся своими опытами над падающими телами и ядрами, он не имел фактов, могущих послужить индуктивным базисом для второго закона движения, то закон этот и не мог быть установлен как таковой посредством индукции.

В заключение позволю себе прибавить к тому, что я имел сказать по этому досадному вопросу, еще один довод к тем, которые я уже привел выше в подтверждение того, что физические аксиомы не могут быть установлены экспериментальным путем. Убеждение в их экспериментальном происхождении основывается на молчаливом признании, что как опыты, так и выводы из них могут быть делаемы без предварительного постулирования каких-либо истин. Но при этом забывается о существовании целого ряда первичных концепций, без которых в физике не могло бы быть ни понятий, ни выводов, - первичных концепций, представляющих собою продукты более простых наблюдений, чем те, которые сопровождают сознательно веденные опыты. Оставляя в стороне все те дедукции, которые непосредственно нас не касаются, я приведу здесь лишь ту, которая имеет для нас непосредственное значение, - дедукцию о точном количественном отношении (пропорциональности) между причиной и следствием. Химики признают за истину, не требующую доказательств, положение, что если 2 объема водорода в соединении с 1 объемом кислорода дают известное количество воды, то 4 объема водорода в соединении с 2 объемами кислорода дадут двойное количество той же воды. Если кубический фут льда при 0o для превращения в жидкое состояние требует известного количества тепла, то считается несомненным, что тройное количество тепла превратит в жидкое состояние три кубических фута льда. То же самое применимо и по отношению к механическим силам, и предположение, что если единица силы, действуя в данном направлении, производит известный результат, то две единицы той же силы произведут удвоенный результат, принимается без всякого колебания за истину. Любой процесс измерения в каком-либо физическом опыте прямо предполагает это, как мы это видим в одном из наиболее простых опытов - в процессе взвешивания. Если известное, определенное по весу, количество металла вследствие притяжения Земли уравновешивается некоторым количеством какого-либо другого вещества, то в каждом акте взвешивания постулируется та истина, что всякое увеличение веса этого металла будет уравновешиваться увеличенным в одинаковой мере количеством того же вещества. Это значит, что каждая единица силы предполагается производящею известный эквивалент действия в том направлении, в каком она действует, а это есть не что иное, как предположение того, что второй закон движения выражает по отношению к действиям иного рода. "Если какая-либо сила производит движение, то удвоенная сила произведет двойное движение" и т. д.; и тогда в приложении к возникновению движений этот закон заключает в себе также утверждение того, что всякая другая сила, действуя в каком-либо другом направлении, произведет в означенном направлении соответственное движение. Таким образом, упомянутый закон является простым утверждением совершенной эквивалентности [или пропорциональности] между причинами и следствиями в известной отдельной категории явлений, тогда как физические опыты предполагают эту эквивалентность [или пропорциональность] между причинами и следствиями во всех вообще категориях явлений. Отсюда следует, что намерение доказать законы движения экспериментальным путем есть намерение доказать более широкое предположение, с целью оправдать более узкое, в нем заключающееся в таком виде, если определенные количественные отношения [пропорциональности] между причинами и следствиями по необходимости предполагаются a priori, то второй закон движения есть прямой непосредственный вывод из этого. Если не существует определенных количественных отношений [пропорциональности] между причинами и следствиями, то все заключения, выведенные из физических опытов, являются несостоятельными. И затем, при отсутствии такого априорного предположения об эквивалентности можно отвергать всякое количественное заключение из любого опыта и взамен признавать какое угодно другое количественное содержание в этом заключении { Приведенное письмо, написанное во время моего отсутствия по случаю праздника Пасхи, запоздало на целую неделю; будучи написано с некоторой поспешностью ряди предупреждения задержки его появления в печати еще на одну неделю, оно было просмотрено менее тщательно, чем следовало бы. Слова, помещенные в квадратных скобках, очевидно обусловливаемые ходом самого рассуждения и вставленные специально с целью сделать его более ясным, отсутствовали в письме при первоначальной его редакции.}

Герберт Спенсер.

Полное извращение вышеизложенного взгляда, допущенное одним новым противником, назвавшим себя "А senior Wrangler" { Ученик, получивший первую награду по математике.}, вызвало со стороны Джемса Кольера, бывшего в то время моим секретарем, объяснительное письмо в мою защиту, помещенное в журнале "Nature" 21 мая 1974 г.; нижеследующие места извлечены из этого письма:

"Мой ответ может быть позаимствован из одного опыта, описанного Спенсером в его Основаниях психологии (п. 468 прим.), где показывается, что когда мы одной рукой тянем другую, то в ощущении напряжения, вызванном в той руке, которую мы тянем, мы имеем меру противодействия, эквивалентного действию другой руки".

"Оба члена отношения между причиной и следствием в этом случае представляются сознанию как мышечные напряжения, которые являются для нас выражением силы вообще. В отсутствие движения они ощущаются нами как равные, поскольку ощущения могут служить мерой равенства; когда же в одной руке ощущается излишек напряжения, то другая делает попытки движения. Здесь, как и в приводимых далее примерах, отношение между причиной и следствием хотя и является численно неопределенным, но представляется определенным в том смысле, что всякое дальнейшее возрастание причин производит и дальнейшее возрастание следствий, а из этого и подобных ему опытов возникает и формируется идея о пропорциональных отношениях".