Александр и Антонина Бобковы - О новом в эволюции жизни на Земле

А что говорит о случайности современная наука и философия? Случайность характерна для высокоэнтропийных, неупорядоченных процессов, а не для жизни. Высокая степень энтропии, согласно законам термодинамики, смертельна для всего живого. Известно и другое, а именно, что всякое упорядоченное причинно-следственное движение состоит из масс случайных… Даже беспорядочное броуновское движение в среднем соответствует постоянному направлению. Таким образом, следует говорить о единстве случайного и закономерного, но при определяющей роли последнего. Наилучшим примером, в данном случае, являются мутации. Их называют случайными, ошибками, а они закономерны, поскольку закономерен набор аллелей в молекуле ДНК.

И последнее предположение, раскрывающее вероятную природу единства случайного и закономерного – это то, что случайное, по-видимому, есть неосознаваемое до поры до времени логическое и причинно-следственное. Если сформулировать более чётко, то случайность есть неосознанная и необъяснённая причинность. Ну а где есть причина, там есть и следствие… По большому счёту, случайного нет вообще. Если признать случайность, то и сами законы изменчивости и наследования жизни тоже случайны?.. Конечно, если есть Бог, то он не «играет в кости». Так выразился А. Эйнштейн, протестуя против физической неопределённости во Вселенной. Конечно, её там нет… Но ведь современная квантовая механика не только предсказывает некий ряд разных результатов, но и определяет вероятность каждого из них. А более высокая или низкая степень вероятности в человеческой науке часто бывает гораздо точнее абсолютизирования одного, может быть, именно случайного результата, который в последующем и окажется ложным…

Таким образом, современное понимание случайности не даёт учёным права противопоставлять ее закономерности, особенно при постулировании таких тонких биологических механизмов, каким является механизм эволюционирования жизни. Эволюционная изменчивость не случайна, как не случайны и мутации, её вызывающие, как не случаен и процент доминантных и рецессивных аллелей в гаметах.

К вопросу о случайных и закономерных явлениях в живой природе тесно примыкает проблема взаимоотношения жизни с окружающей её средой обитания. Хотя современное эволюционное учение и учитывает адаптационные возможности живого, его удивительную приспособляемость к постоянно изменяющимся условиям и факторам внешней среды, вместе с тем, в современной концепции эволюции недостаточно учтено эволюционирующее значение стрессорных экзогенных и эндогенных воздействий на живой организм в условиях компенсации и декомпенсации его систем при патологических состояниях, а также – при дезинтеграции и смерти.

Но опять возникает вопрос. А случаен ли стресс? Назовите хотя бы один случайный катаклизм в природе (землетрясение, шторм, наводнение, засуху). Таких нет. И не случайно, опять-таки не случайно человек всё лучше и лучше научно прогнозирует их, постепенно проникая в суть закономерностей этих стихийных процессов. А ургентные заболевания, эпидемии инфекций и даже уличные травмы… Разве они действительно случайны? Они случайны для нас лишь на том поверхностном уровне восприятия, на котором мы все внешне существуем и на котором не осознаём всех скрытых причинно-следственных отношений тех или иных так называемых случайных стрессорных происшествий. Но став профессионалами, например, врачами, мы, получая известие о той или иной эпидемии, выслушав внешне сбивчивые жалобы больного или оценив его объективный статус, мысленно проникаем в причинно-следственный мир состоявшейся случайности (в виде острых болей в сердце или диспептических расстройств со стороны желудочно-кишечного тракта); или анализируя характер травмы, устанавливаем причинно-следственную цепочку, приведшую к настоящему происшествию (скользкий тротуар, пьяный водитель, состояние сознания потерпевшего и так далее).

Но какое отношение, спросите вы, имеет пусть даже и не случайная уличная травма к эволюции жизни? Оказывается, самое прямое, как и вообще любое стрессовое происшествие является вполне определённым эволюционно значимым событием. Более того, не только сам стрессовый инцидент, но и его отдалённые последствия также эволюционно значимы, а иногда могут становиться решающими как для развития конкретного индивидуума, так и для его потомства.

Итак, свойство адаптации (приспособления) живого к постоянно изменяющимся условиям и факторам окружающей среды можно рассматривать в качестве некой данности, получаемой живыми организмами вместе с жизнью. Но сама адаптация не может быть не связана с потребностью организма изменяться в ответ на изменения среды обитания.

Однако одно из принципиальных положений концепции Ч. Дарвина состоит в том, что изменчивость живого в процессе эволюционирования жизни случайна и следовательно, не зависит от потребностей организма. И это ещё одно очень слабое место в эволюционной теории, поскольку, как теперь уже доподлинно известно, именно потребность организма следовать постоянному изменению условий окружающей среды лежит в основе адаптационной изменчивости всего живого.

Таким образом, адаптации и компенсации являются неотъемлемой частью развития живого организма любой степени сложности и, следовательно, эволюционируют вместе с организмом (организмами) в онто– и филогенезе. Более того, сама эволюция возможна и осуществляется именно благодаря существованию адаптивных и компенсаторных реакций живого.

Далее теория считает, что процесс развития жизни имеет вид вертикально расположенной спирали, в которой каждый следующий виток поднимает развитие на новый уровень, повторяющий, однако, многие формы и элементы старого. Таким образом, эволюция представляется непрерывно-прогрессирующим, в целом, линейным процессом развития. Но так ли это?

Сегодня мы уже должны понимать, что старение и смерть тоже являются частью эволюционного процесса живого на Земле. Стареют и умирают индивидуумы, популяции, виды, цивилизации… умирают… и возрождаются… При этом возрождение обычно начинается с упадка, а часто – из пепла и праха предшествующей высокой организации жизни. Новая жизнь возрождается, как птица Феникс из пепла, и развивается с ещё большей стремительностью, по сравнению с жизнью предыдущей.

Но умирание вида – необычный процесс эволюции, хотя и закономерный. Освобождающаяся одним каким-либо видом экологическая ниша Земли должна быть заполнена другим, прогрессирующим в своем развитии. Хотя до этого момента возможно длительное одновременное существование деградирующего (деградирующих) и развивающегося (развивающихся) видов, подвидов, популяций. Но выбор уже был сделан и сделан не случайно…