Коллектив авторов - История философии

Однако принцип верификации вызвал в неопозитивизме серьезные трудности, которые привели к самоотрицанию этой философской теории. Сторонники неопозитивизма попали в ловушку, которую сами же поставили. Со временем они вынуждены были убедиться, что принцип верификации тоже не принадлежит ни к фактическим, ни к аналитическим высказываниям, а представляет собой обычное метафизическое положение, против которого они активно выступали.

Не оправдались и надежды неопозитивистов на получение абсолютного критерия осмысленности предложений. Принцип верификации далеко не во всем отвечал реальному строению и динамике науки. В самом деле, как быть с гипотезами, которые невозможно подтвердить сразу? Но многие из них оправдываются. Невозможно верифицировать явления прошлого и будущего. Однако ученые теоретически восстанавливают события, которые случились давно, и достаточно полно и точно моделируют вероятное развитие определенных систем. Еще более заметной становится методологическая ограниченность верификации при переходе с эмпирического уровня науки на теоретический. Хорошо известно, что научные законы раскрывают существенные, необходимые и общие связи явлений. Между тем никакая констатация отдельных эмпирических фактов не способна привести к выявлению законов и их окончательному подтверждению. Но разве можно представить современное научное знание без законов?

Теоретические знания нельзя полностью свести к опытному материалу. У теории есть собственная база развития, независимая от эмпирических данных. Теория способна даже возвышаться над опытом. Разве не об этом свидетельствует открываемая ею возможность ставить проблемы, выдвигать гипотезы, создавать альтернативные методы решения задач?

Замеченные недостатки верификации заставили М. Шлика и Р. Карнапа ослабить этот принцип. Они заявляют, что достаточно одной возможности проверки факта. Но отступление от исходного принципа не укрепило положение неопозитивизма.

Нереализованным оказалось и стремление неопозитивизма создать идеальный язык науки, который обладал бы универсальной способностью описывать любые явления и непротиворечиво включать эмпирический материал в теоретическую систему. Логик и математик К. Гёдель доказал, что универсальная формально логическая структура невозможна в принципе. В любой формальной системе обязательно найдутся положения, которые нельзя ни доказать, ни опровергнуть собственными средствами этой системы. Усилия неопозитивистов были направлены на анализ готовых знаний. Недаром процесс познания рассматривается ими как совокупность формально логических операций. Естественно, такое положение становится препятствием на путях постижения процесса формирования и развития научных знаний, механизма смены теорий, поиска причин возникновения новых способов описания и объяснения явлений. Исчерпание творческих возможностей неопозитивизма к 60-м гг. XX в. заметно снизило его влияние среди научной и технической интеллигенции.

Нарастала критика неопозитивизма. Некоторые из былых его сторонников выдвинули новые идеи. Постепенно начало оформляться иное понимание характера взаимоотношений науки и философии, подвергались пересмотру представления о механизме развития науки и методах исследования явлений. Все это получило общее название «постпозитивизм». Крупнейшими представителями постпозитивизма стали Карл Поппер(1902–1988), Томас Кун(1922), Имре Лакатос(1922–1974), Пауль Фейерабенд(1924).

Новые школы сохраняют общекультурную рационалистическую ориентацию. Они продолжают исследование природы научного знания, по-прежнему интересуются ролью языка. Но в границах постпозитивизма складывается новый тип рациональности, который возвышает статус вненаучных форм познания. Острой критике подвергается сформированный позитивизмом идеал научности, сведенный в конечном счете к технологии описания фактов. Вжатая в прокрустово ложе формально логического анализа наука теряла свою динамику, представала как совокупность наличных и принципиально неизменных знаний. Постпозитивизм начинает рассматривать науку в ее развитии – возникает проблема роста и изменения научных знаний. Если позитивизму было свойственно неисторическое понимание науки, то постпозитивизм, напротив, стремится раскрыть историю формирования и эволюции научных знаний. Представители постпозитивизма связывают кризис предшествующей формы позитивизма с удалением социально-культурного контекста из сферы философского анализа науки. Они изучают процесс научного познания в контексте социальных, антропологических и психологических проблем. Философы Штарнбергской группы, например, показывают, как осуществляется регуляция науки внешними для нее ценностями, возникающими в экономике, военном деле, медицине, политике и т. д. Внешние факторы задают цели исследованию, формируют приоритеты, поощряют решение особенно актуальных проблем, определяют направления научных разработок [280]. Важной чертой постпозитивизма является реабилитация философско-мировоззренческих вопросов. Доказывается, что они содержат свой смысл, который демонстрирует социально-культурное значение науки и раскрывает ее предпосылки. Философские положения включаются в процесс научного творчества. «Едва ли любое эффективное исследование может быть начато прежде, чем научное сообщество решит, – замечает Т. Кун, – что располагает обоснованными ответами на вопросы, подобные следующим: каковы фундаментальные сущности, из которых состоит универсум? Как они взаимодействуют друг с другом и с органами чувств? Какие вопросы ученый имеет право ставить в отношении таких сущностей и какие методы могут быть использованы для их решения?». Вместе с тем в работах постпозитивистов наблюдается некоторая размытость и неопределенность вопроса о методологической роли философии в науке.

Для постпозитивизма показателен пересмотр прежней установки на эмпирические знания как устойчивый и надежный фундамент науки. В противоположность этому говорится о взаимопроникновении эмпирии и теории. Было замечено, что опыт нагружен выработанными в теории предпосылочными знаниями. А это значит, что на его содержание существенно влияют научные традиции, подсознательные установки и даже ошибочные представления. Как же можно в таких условиях считать опыт безусловной основой науки и окончательным критерием истины?

Большой интерес вызывает разработка постпозитивистами проблемы возникновения, формирования и смены научных теорий. Здесь наиболее полно представлен исторический взгляд на науку, которого они придерживаются.