Максим Мейстер - Лесные сказки. Небо на двоих

– А, я их знаю! – обрадовался Ежик. – Майские жуки действительно быстро летают. Они добрые, очень любят носиться в солнечных лучах и рассказывать сказки. Только жужжат очень громко… Поэтому я с ними не разговариваю. С ними Белочка дружит…

– Да? – недоверчиво спросил Крот. – Впрочем, не важно. Так вот, я просил личинку научить меня «медитации на полет» и долго практиковал вместе с ней, а когда понял, что это очередная выдумка, и что практика не работает, то съел личинку. Она была жирная и вкусная. И очень сильно корчилась, когда я ее жевал!

Ежику стало противно.

– По-моему, это очень некрасиво, когда ешь тех, кто тебя чему-то научил, даже если тебе эта наука не пригодилась, – как мог мягко сказал он.

– Красиво-некрасиво! – пробурчал Крот. – Все не имеет значения на пути. Сам путь оправдывает все. Кстати… – Крот вдруг принюхался. – Ты же тоже меня научил новой практике?…

– Какой это? – не понял Ежик.

– Ну, как же? Сидеть в домике и ждать весну. И тогда, мол, достаточно просто выйти из домика и увидеть свет и Солнце…

– Это никакая не практика, – Ежику все меньше нравилась мордочка Крота, которая теперь невидящими глазами уставилась прямо на него. – Это просто жизнь…

– Спасибо тебе за науку, дорогой Ежик, – не слушая продолжал Крот. – Считай, что я уже попрактиковал и твою практику. Только не верю я в нее, слишком примитивно, даже до «медитации на полет» не дотягивает. Так что, как я тебе и говорил в самом начале, – ты просто еще одна ступенька на моем пути к свету и Солнцу!

– Как хочешь, – Ежик пожал плечами. Он был рад, что не придется делиться припасами с этим странным зверьком. «А Белочке так и скажу, что он сам ушел…»

– …Интересно, как ты будешь корчиться и извиваться, когда я буду тебя есть? – тем временем продолжал говорить Крот, но уже не с Ежиком, а с сами собой.

Ежик испуганно заморгал глазами, а когда увидел, что Крот выбирается из своего лаза, свернулся от страха клубочком.

– Ой! – закричал Крот, наткнувшись на ежикины иголки. – Ты почему такой колючий?!

– Потому что я – Ежик! – гордо сказал Ежик, высунув мордочку. Он вдруг перестал бояться. – Убирайся из моего домика, пока я тебя всего не исколол!

– А как же твоя… как ее там?… Белочка? – испугался Крот, прячась обратно в лаз.

– Уходи, – сказал Ежик. – Я обещал моей Белочке помогать несчастным зверям, а не жестоким!

Крот что– то пробурчал, а потом исчез в земле.

«Наверное, пошел дальше рыть свой путь, – подумал Ежик и закопал лаз. – Надо будет следующим летом что-нибудь придумать и сделать пол покрепче. А то, Солнце знает, кого там еще под землей носит!»

Он пошел в кладовые и как следует наелся, после чего наконец успокоился.

Вернулся в спальню и зарылся в мягкий камышовый пух, почти сразу задремав. Ему привиделась Белочка. Она смотрела на него с серьезным выражением мордочки и грустно качала головой, словно говоря: «Ты же обещал!…»

– Обещал! – ответил Ежик. – Он и вправду очень несчастный. Только он сам убежал, а я по-честному хотел помочь. Я даже готов был поделиться своими припасами, вот!

Белочка ничего не ответила, а только вздохнула, но Ежик и так ее понял, она сказала: «Он не сам ушел, это ты его прогнал!»

– Ну и прогнал! – насупился Ежик. – Нечего меня кушать! К тому же, я все равно не смог бы ему помочь!

– Почему? – наконец вслух спросила Белочка.

– Потому что слепой не может увидеть свет и Солнце, даже если ему их показать…

Ежик посмотрел на Белочку, не сердится ли она на него. Она не сердилась, ей просто было грустно.

«Хорошо, что не сердится», – подумал Ежик. Он немного посопел, немного поворочался и спокойно уснул…

Ежик потянулся в теплом зимнем домике и проснулся. Или сначала проснулся, а потом потянулся. Ежику никак не удавалось уловить, что вначале, а что потом. Он засопел, собираясь с мыслями, несколько раз свернулся и развернулся клубочком, а потом привычно отправился в кладовые, чтобы чего-нибудь покушать.

Он немного пожевал сушеных грибов, но без удовольствия. Уже прошло ползимы, Ежик помногу раз перепробовал все запасы, и ему хотелось чего-нибудь особенного.

– Эх, сейчас бы рябинки! – сказал он. Вообще-то он ее не любил и никогда не запасал, но почему-то именно рябинки хотелось каждую зиму. Иногда Ежик вспоминал летом, что вот придет зима и в один из дней опять захочется рябины. «Запасти немного что ли? – думал он, но быстро отговаривал себя: – Во-первых, я все равно ее есть не буду. Она ведь такая противная! А во-вторых, я сам ее собрать не могу, она растет высоко, и надо кого-нибудь просить. А Белочку не хочется, она и так для меня орешки собирает. Можно, конечно, Синичку попросить, белочкину подружку, но я с ней не дружу, потому что легкомысленная очень, летает целый день, чирикает, спасу никакого нет. И ничего не запасает. Мол, будет день, будет и пища! Разве так можно? Моя Белочка тоже, конечно, легкомысленная, но она хоть припасы делает. Это раз. И еще она мне очень нравится. Это два. Ее щелканье я готов терпеть, а вот чириканье Синички – нет, тем более из-за какой-то дурацкой рябины, которую все равно есть не буду…»

Так Ежик и не запасал рябины, хотя знал, что хоть один день за зиму, но ему будет очень хотеться покушать этих горьких ягод.

Вот и сейчас Ежику не то что грибы, а даже любимая земляника в рот не лезла.

– Все сладкое да сладкое! – тихонько бурчал он. – Хочу чего-нибудь с горчинкой!

Есть не хотелось, и Ежик расстроился:

– Как я буду спать на голодный желудок?!

Он решил походить по домику, пока не нагуляет аппетит. Ходил до вечера, уговаривая себя: «Я хочу грибочков, вкусных сушеных грибочков с черникой и земляникой!», но перед глазами стояла только одна проклятая рябина…

А примерно в это время, в дупле на сосне, в корнях которой Ежик построил домик, сидела Белочка и щелкала орешки. Ей было скучно и хотелось чем-нибудь заняться. Она слышала от Ежика, что самое лучшее занятие, когда скучно – это поспать и поесть. Или поесть и поспать. Белочка не запомнила, в каком порядке, а это, видимо, было важно, потому что она уже пробовала вздремнуть, укрывшись пушистым хвостиком, но у нее не получилось. Тогда она решила поесть, но пока что не находила это занятие особо интересным.

«Наверное, это надо делать как-то по-особому, и Ежик мне просто не все рассказал… – думала она. – Пока что я только наелась. Даже больше не лезет, а все рано скучно!»

Она выбралась из дупла и посмотрела вниз, надеясь, что Ежик каким-то чудом выглянет из домика, и она расспросит его про еду поподробнее.

Ежик, конечно, не выглянул, а Белочка не стала звать, потому что он обычно ругался, когда его беспокоили по пустякам, а Белочка так и не научилась различать, что для него пустяки, а что нет.