Олаф Стэплдон - Последние и первые люди: История близлежащего и далекого будущего

Но из всех природных бедствий, выпавших на долю Вторых Людей, самое худшее было связано со спонтанным изменением в их собственном физическом телосложении. Почти так же, как клыки древних саблезубых тигров вырастали такими большими, что звери не могли есть, так и мозг у представителей новых человеческих племен стал угрожать перерасти по размерам остальное их тело. В черепе, первоначально достаточно просторном, это высочайшее произведение природы теперь постепенно уплотнялось, но затем кровеносная система, которая некогда была совершенно адекватной, начала все больше и больше сбоить при перекачке крови через уплотнившуюся структуру. Две эти причины, в конце концов, привели к серьезным последствиям. Врожденное слабоумие становилось все более обыденным явлением, наряду с разнообразными благоприобретенными умственными болезнями. На протяжении нескольких тысяч лет раса оставалась в наиболее критическом состоянии: то была почти вымирающей, то неожиданно быстро достигала непомерного развития культуры в некоем регионе, где физическая природа случайно оказывалась благоприятной более обычного. Одна из таких необычайных вспышек духа произошла в долине реки Янцзы, как неожиданное и минутное величие государств-городов, населенных невротиками, как гениальными, так и неразумными. Устойчивым результатом этой цивилизации была яркая литература отчаяния и безнадежности, пронизанная ощущением различия между реальным и скрытым в человеке и во вселенной. Позже, когда раса достигла своей высшей славы, появилось обыкновение размышлять над этим трагическим голосом из прошлого, чтобы напоминать себе о скрытом ужасе существования.

Между тем, мозг продолжал все более и более увеличиваться, и раса, становилась все более и более дезорганизованной. Не было никакого сомнения, что она исчезнет по той же причине, что и саблезубые тигры – просто-напросто двигаясь в фатальном направлении собственного физиологического развития, – не появись в конце концов более устойчивая разновидность этого нового человеческого племени. В Северной Америке, в которую, через Африку, очень давно распространились Вторые Люди, впервые появился этот новый тип, с более просторным черепом и более здоровым сердцем. Великой удачей также оказалось то, что эта новая разновидность оказалась менделевской доминантой. И как только этот вид скрестился с более старым видом, великолепная здоровая раса вскоре заселила всю Америку. Порода была спасена.

Но должна была пройти еще одна сотня тысяч лет, прежде чем Вторые Люди смогли достичь своего зенита. Я не буду подробно описывать это последовательное развитие человеческой гармонии, хотя оно и является одной из величайших ценностей. Многие темы из жизни ранних племен неизбежно повторяются теперь многократно, но с различными особенностями, и охватывают диапазон, так сказать, от минорного до мажорного ключа. В очередной раз первобытные культуры сменяют одна другую или переходят в цивилизацию, варварскую или «средневековую», и та, в свою очередь, либо рушится, либо трансформируется. И планета не раз становилась домом единого мирового сообщества, существовавшего многие тысячи лет, пока несчастье не губило его. Таковой крах не был совсем уж неожиданным, потому что, в отличие от ранних племен, Вторые Люди не имели ни угля, ни нефти. В каждом из этих ранних обществ, созданных Вторыми Людьми, наблюдался удручающий недостаток механической энергии. В результате, хотя они и были всемирными и достаточно сложными, но оставались «средневековыми» по своей сути. На всех континентах интенсивное и высокоразвитое земледелие медленно распространялось из речных пойм на склоны гор и в орошаемые пустыни. В беспорядочно разбросанных городах, с многочисленными садами, каждый житель был занят своей долей тяжелого труда, занимаясь еще и какими-либо ремеслами, хотя, тем не менее, у него еще находилось свободное время для веселья и созерцания. Взаимосвязи внутри и между пятью великими континентальными общинами могли поддерживаться только с помощью конных экипажей, караванов и парусных кораблей. Морские путешествия, конечно же, вновь обрели свое прежнее значение и заметно превзошли свои прежние достижения. В каждом море были бесчисленные флотилии огромных, заполненных множеством пассажиров красно-парусных клиперов, деревянных, с резными полуютами и носами, но с гладкими боковыми кранцами; корабли перевозили товары и продукты из разных стран и множество путешественников, которые были безумно рады провести годовой отдых среди иностранцев.

Столь многого смогли достичь за вполне обозримое время, и даже без механической энергии; племена, наделенные высоким разумом и иммунитетом против антиобщественного самолюбия. Но неизбежно этому пришел конец. Вирус, чье слабое воздействие на эндокринную систему организма никогда не принималось в расчет расой людей со столь чистой физиологией, распространил по всему миру загадочную усталость. Век за веком сельское хозяйство уходило с холмов и из пустынь, приходили в упадок изящные ремесла, мышление становилось стереотипным. Широко распространившаяся вялость повсеместно вызвала падение духа и потерю веры. Со временем нации утратили взаимные контакты, забыли о существовании соседей, забыли их культуру, распались на варварские племена. И Земля уснула в очередной раз.

Много тысячелетий спустя, уже через долгое время после того, как болезнь сама полностью иссякла, независимо друг от друга появились несколько поистине великих людей. Когда же, наконец, между ними установился контакт, они оказались до того чуждыми друг другу, что в каждом из них должна была произойти сложная культурная перестройка, прежде чем мир смог бы в очередной раз почувствовать себя единым. Но это второе обустройство мира продержалось лишь несколько веков, потому что существовавшие теперь глубокие подсознательные различия сделали невозможной глубокую привязанность рас друг к другу. А религии окончательно разъединили сообщества, которые стремились друг к другу, но никому не доверяли. Нация монотеистов героически попыталась изыскать способ навязать свою веру в охваченном пантеизмом мире. В первый и последний раз Вторые Люди были ввергнуты в мировую гражданскую войну, и именно потому, что война была религиозной, она проявила доселе неизвестную жестокость. С примитивной артиллерией, но с величайшим фанатизмом, две группировки гражданских армий уничтожали друг друга. Пустовали поля, горели города; реки и даже сам воздух были отравлены. Много времени длился этот наплыв ужаса, при котором более примитивные племена наверняка потеряли бы душу, а эти героические безумцы продолжали творить разрушения. И когда, наконец, произошел неизбежный и окончательный развал, он оказался еще более глобальным. У восприимчивых племен, вся энергия которых ушла на приведшую к разрушениям просвещенность, смятение стало заполнять почти каждый ум: ошеломляющее чувство измены человеческому духу и трагический комизм всей борьбы. Даже за тысячелетия не удалось Вторым Людям в очередной раз достичь мирового единства. Но этот урок они выучили хорошо.