Петр Алексеев - Философия

Остановимся на некоторых явлениях тоталитаризма в СССР. Он открыто проявил себя в сфере духовной культуры уже в конце 20-х годов (а не в 1936 - 1938 гг., как это было принято считать после 1956 г.). В области духовной культуры тоталитаризм заявил о себе особенно широко и неприкрыто в самом начале 30-х годов.

Предварительно надо все-таки сказать, что после революции 1917 г. В. И. Ленин и тогдашнее ядро партии, пошедшее на далеко не демократический акт высылки из России большой группы философов (1922 г.), в целом относились к науке и научным кадрам, особенно естествоиспытателям, бережливо. В. И. Ленин неоднократно указывал на необходимость "привлечь всех до последнего (ибо их у нас невероятно мало) буржуазных, т. е. воспитавшихся в буржуазной обстановке и усвоивших плоды буржуазной культуры, специалистов..." (т. 40. С. 143). Отстаивая эту политику, он подчеркивал: "Если все наши руководяшие учреждения, т. е. и Компартия, и Соввласть, и профсоюзы, не достигнут того, чтобы мы как зеницу ока берегли всякого спеца, работающего добросовестно, со знанием своего дела и с любовью к нему, хотя бы и совершенно чуждому коммунизму идейно, то ни о каких серьезных успехах в деле социалистического строительства не может быть и речи" (т. 44. С- 350 - 351). И, действительно, до конца 20-х годов союз философов-марксистов с естествоиспытателями довольно успешно осуществлялся на практике.

В декабре 1929 года Сталин выступил с речью "К вопросам аграрной политики в СССР" на конференции аграрников-марксистов, в которой подверг разносной критике как "антимарксистские" и отстающие от колхозной "антикулацкой лавины" многие теории, в том числе, бухаринскую теорию равновесия, а также тех практиков, головы которых "засорены" этими и другими "буржуазными" теориями; ставилась задача срочно привести в соответствие теорию (как отстающую от практики) с самой практикой. Эта установка Сталина была немедленно перенесена на другие науки, в том числе на философию, где был обнаружен правый политический уклон ("механицисты") и левый политический уклон ("меньшевиствующие идеалисты"). Как и экономистам, философам этих "направлений" ставилось в вину "отставание от практики", а также "вредительство" в строительстве социализма. Да и все научные кадры после речи Сталина стали делиться по политическому признаку - на "друзей", "врагов" и "нейтральных". Сам Сталин многократно говорил об этом, но с большей откровенностью и с попыткой аргументировать как-то свою точку зрения он выступил позднее, на XVIII съезде партии в 1939 году (см. об этом: Сталин "Вопросы ленинизма", 1952 г. стр. 646 - 648). Согласно этой "теории" "друзья" связывались с малоквалифицированной частью, а "враги" - с высококвалифицированной частью интеллигенции ("специалистов"), т. е. фактически была направлена против ведущих ученых. С такой "теорией" тесно была связана реальная практика. Не без ведома Сталина один из его верных содеятелей Каганович выступил в середине 1930 г. на очередном съезде партии и провозгласил положение, звучавшее как инструкция всему партийному аппарату: лучшие элементы из специалистов перевоспитать, привлечь на свою сторону, выгнать негодных и вредных, расстрелять, выслать на Соловки тех, кто занимается вредительством и срывает наше социалистическое строительство, поставить взамен их наши пролетарские кадры. Итак, уже к 1930 году политическая стратегия сталинизма по отношению к научной интеллигенции (в том числе философам) и определение мер к "врагам" и "политически нейтральным" была достаточно недвусмысленно сформулирована и обнародована.

Начался поиск вредителей, результаты этого поиска заполонили газеты, журналы.

Вот, к примеру, статья Э. Кольмана в журнале ЦК партии "Вредительство в науке", (Несколько слов о самом Эрнесте Кольмане. Родился он в 1892 г. в Праге, там же получил математическое образование. Бывший военнопленный. В 20-х годах - сначала партработник в Сибири, затем в Москве с 1929 г. до марта 1931 г. работал в Агитпропе ЦК, поставлен ЦК во главе самого крупного центра в СССР по разработке философско-методологических проблем науки Ассоциации институтов естествознания Коммунистической академии, заменив после снятия с этого поста О. Ю. Шмидта за "ошибочное руководство". Одновременно стал главным редактором журнала "Естествознание и марксизм". В 1936 - 1938 гг. заведовал отделом науки Московского горкома ВКП(б). Справедливости ради надо отметить, что в конце 40-х годов Э. Кольман сам подвергся репрессиям. Позже выехал в Швецию. В своих мемуарах конца 70-х годов выступил с "покаянием" по поводу своей бывшей идеологической позиции.)

В начале 30-х годов Кольман провозгласил положение о том, что "философия, естественные и математические науки так же партийны, как и науки экономические или исторические", и был рупором проведения этого положения в жизнь. Он заявлял о "прогрессирующем" загнивании науки на Западе, о "ее неспособности разрешить ту или иную конкретную проблему". В упомянутой статье ("Вредительство в науке") он писал, в частности, что "подмена большевистской политики в науке, подмена борьбы за партийность науки либерализмом тем более преступна, что носителями теорий являются маститые профессора". Далее следовали "махист Френкель в физике", "виталисты Гурвич и Берг в биологии", "Кольцов в евгенике", "Вернадский в геологии", "Егоров и Богомолов в математике", - все они, по утверждению Кольмана, "выводят" каждый из своей науки реакционнейшие социальные теории" ("Большевик", № 2, 1931, 31 января, стр. 78). Профессор С. Вавилов, как указывал Кольман, фактически неверно и вразрез со взглядами Энгельса противопоставляет Галилея Кеплеру, а философ В.Ф. Асмус зачисляет категорию "вероятность" "или по штату провидения божия, или имманентно творящей человеческой головы". Главный редактор журнала "Охрана природы" Н. Подъяпольский, после Октября 1917 г., подготавливавший декрет об охране природы, был ошельмован Э. Кольманом за то, что предлагал объявить Ямскую степь заповедной. Примечателен комментарий к словам Н. Польяпольского: "Первобытностью веет, и уносишься мыслями в доагрикуль-турное прошлое края". Э. Кольман заключал: "Вот именно, "охрана природы" становится охраной от социализма". И еще он обобщал: "Таким образом, сущность всех вредительских теорий одна и та же. Иначе и быть не может - цель у вредителей всех мастей одна: срыв нашего социалистического строительства, реставрация капитализма" (там же, стр. 75). Какой, оказывается, в СССР был широкий набор вредительств! Чем это не политический "наукообразный" донос в соответствующие государственные и партийные органы?

Одним из приводных ремней от этих органов к массам политически нейтральных ученых оказалась крупная по тем временам организация ВАРНИТСО (Всесоюзная ассоциация работников науки и техники для содействия социалистическому строительству). Вначале эта организация, действительно, способствовала установлению мировоззренческого союза ученых. Ее возглавлял биохимик А. Н. Бах. Но с конца 20-х годов она резко повернула в сторону политизациии ученых и, подобно руководству партии, вместо лозунга "Кто против буржуазии, тот с нами", выдвинула лозунг "Кто не с нами (т. е. кто не со сталинистами. - П. А.), тот против нас".