Витольд Шабловский - Танцующие медведи. Опыт обретения свободы

Возвращаемся к нашим медведям.

3

– На первую встречу цыгана нужно пригласить в ресторан, – говорит Васил. – Не слишком дорогой, иначе у него фантазия разыграется, и он задерет цену до небес, но и не слишком дешевый, чтобы цыган не обиделся. Уж в чем в чем, а в этом им не откажешь: у них пунктик на вопросах чести. Этим ни в коем случае нельзя пренебрегать, потому что потом они будут специально делать тебе все назло: ты ему называешь хорошую цену, например пять тысяч левов за медведя, а он твердит, что хочет миллион. Если упрется, дело год с места не сдвинется. Вот тогда придется по-настоящему потрудиться: просить о помощи деревенских старост, цыганских старейшин и их родственников, потому что иначе от обиженного цыгана ничего не добьешься.

Лучше сразу правильно начать.

Когда ты уже заманил цыгана в ресторан, нужно заказать что-то из еды и не забывать подливать ракию. Спросить, какую он любит, сидеть с ним и пить. Неважно, что тебе цыгане не нравятся – кому они вообще нравятся? Что? Тебе нравятся? У тебя есть друзья-цыгане? Что ж, может, у вас в Польше другие цыгане. В любом случае необходимо все время помнить, что ты здесь не ради себя, что твоя цель – медведь. Так нас учили на тренинге в Австрии. Даже нарисовали нам схему:

Цель – медведь.

Миссия – освободить медведя.

Медведь, медведя, медведю, с медведем, о медведе.

Если помнить, зачем ты там, вытерпеть все это несложно. Медведь, скажу я тебе, прекрасное животное. Умное, гордое, царственное. Природа в своем самом совершенном воплощении.

Итак, цыгана придется напоить, а это задача не из легких, ведь пьете-то вы вместе. Если он напьется, то и ты тоже. Проблема, да, но у тебя есть козырь: воображение. Ты знаешь, зачем все это нужно. Ты знаешь, как выглядит наш прекрасный парк в Белице, и уже практически видишь этих несчастных медведей на свободе. Поэтому ты умеешь держать чувства в узде. Не начинаешь по пьяни с цыганом брататься, а если и начинаешь, то не больше, чем того требует ситуация. И все время контролируешь разговор.

Если цыган пытается говорить о семье, детях, правительстве, ценах на бензин, ты вежливо слушаешь, но через какое-то время подливаешь ракии и говоришь: “Так когда мы можем приехать за медведем?”

Как говорят у нас в Болгарии: капля за каплей – получается озеро.

Вот почему нужно постоянно подливать ракию. И не забывать о подарках. Цыгане падки на подарки. Любые. Брелок, майка, кепка, зажигалка. Что угодно. Главное, чтоб в красивой упаковке (большой пакет с какими-нибудь узорами) и чтоб шуршало. Сидите вы, пьете, и тут ты раз: “А у меня для тебя маленький сувенир”. И достаешь подарок, пакет шуршит, цвета переливаются. Цыган радуется как ребенок. Неважно, что внутри. Они не умеют определять стоимость вещей. Если что-то сверкает и шуршит – цыган счастлив.

И еще кое-что, самое важное.

В подходящий момент ты должен сказать что-то вроде: “Вообще-то я не должен тебе этого давать, но…”

Или: “Мой шеф не должен об этом знать, но.”

И приносишь что-то из машины или достаешь из кармана куртки. Это опять-таки может быть брелок, кепка или футболка. Но с этого момента цыган уверен, что ты на его стороне. Если вы вместе проворачиваете какое-то дельце, если ты обманываешь собственного шефа, чтобы что-то ему дать, значит, ты настоящий друг.

4

Я таких бесед с цыганами провел несколько десятков.

Получил больше двадцати медведей: почти всех, что живут в нашем парке. Начальство мне полностью доверяет. Если я сторговал медведя за десять тысяч левов [3], значит, столько и нужно заплатить. Если за двадцать тысяч – значит, дешевле не вышло.

Правда, однажды я сторговался за две тысячи. Да еще мужик, который нам своего медведя за такие деньги отдал, сам, на своей же машине, его и привез.

Что здесь самое важное? Цыган должен тебе доверять. Он должен быть уверен, что скорее родная семья его подставит, чем ты.

Пожалуй, похвастаюсь: по непонятной причине все, абсолютно все цыгане мне верили. Я им говорил так: “Слушай, я к тебе пришел как друг. Я тебе добуду денег из Германии. Хорошие деньги добуду, может, даже три тысячи левов. Но если ты со мной не договоришься, приедет полиция и медведя у тебя конфискует. И не получишь ты ничего”.

Цыган на это всегда вскидывался: “Что?! Три тысячи левов за моего Мишо, за мою Велю, за мою Изауру (они их часто называли Изаурами в честь рабыни из бразильского телесериала)?! Шутишь?!” Устраивал маленький театр и пел песню, какой его Мишо молодой и какие трюки знает, какая его Веля умная и как ее туристы любят, какая его Изаура замечательная и как она пиво пьет. В общем, пытался своим глупым цыганским способом вытянуть из тебя побольше денег. Мол, три тысячи – это курам на смех. Мол, он (как сказал нам первый цыган, с которым мы разговаривали) хочет миллион немецких марок.

И придется тебе спустить его с этого миллиона на землю и заплатить, ну, скажем, десять тысяч.

Некоторые цепляются за своего медведя до конца. Наплевав на логику, потому что мир ушел вперед и в двадцать первом веке, когда мы общаемся с помощью айфонов и летаем в космос, нет места танцующим медведям.

Но многие просто привыкли к такой работе. Так они устроили свою жизнь, и я понимаю, что им трудно переключиться.

Говоришь такому: “Отдай медведя. Иначе у тебя будут проблемы”.

Он обещает отдать. Кажется, дело в шляпе. Но вы расходитесь, он пообщается со своими дружками-цыганами, а потом вдруг передумает, спрячется у какого-нибудь родственника, а медведя не отдаст.

Говоришь ему: “Наша страна теперь в Евросоюзе. Туристы со всего мира протестуют против таких, как ты. Тебе придется отдать медведя”.

(Про протесты туристов чистая правда, их подбивает наш отдел по связям с общественностью.)

Цыган говорит, что отдаст. А на следующий день – что все-таки не отдаст и что назло Евросоюзу возьмет себе еще одного. И добавляет (и вот это с моей точки зрения самая большая наглость), что ему лучше знать, что медведю хорошо. Что кукуруза и хлеб лучше наших орехов и яблок. Что цыганская цепь и глДулкл лучше наших двенадцати гектаров.

Но больше всего меня бесит, когда он говорит, что медведя любит. А мы, мол, хотим у него забрать члена семьи.

Мужик, думаю я, ты же это животное мучишь. Унижаешь. Заставляешь вести себя не так, как задумано природой. Дикое гордое животное превращаешь в посмешище! Дурака из него делаешь!

Но разве такой глупый цыган поймет, даже если я все это ему выскажу?

Они много лет слышали, что медведей придется отдать, и привыкли к этим разговорам. Думали, все снова одной болтовней и ограничится. Не понимали, что мы их уже не отпустим. Что подготовим заповедник. Что нас поддерживают важные люди – политики, актеры, журналисты. И что они, сев с нами за стол с угощением, ракией и подарками, заведомо проиграли, потому что все на нашей стороне, а они всего лишь глупые цыгане, цепляющиеся за какие-то традиции из мира, которого уже нет.