Валентин Катасонов - «Китайский синдром» Путина. Прорыв или утопия

Конкурентом Америке может быть, а доминирующей державой, устанавливающей моноцентрический порядок в мире, – нет.

Банк России опубликовал данные об использовании основных видов валют в расчетах по внешней торговле Российской Федерации за 2017 год. Такую статистику Центробанк ведет начиная с 2013 года. В валютной выручке от российского экспорта товаров доля отдельных валют составила в прошлом году (%): российский рубль – 14,3; доллар США – 68,2; евро – 15,6; прочие валюты – 1,9. Для сравнения отмечу, что в 2013 году эти показатели были равны соответственно: 10,2; 79,6; 9,1; 1,1.

В валютных перечислениях за импорт товаров доля отдельных валют в прошлом году составила (%): российский рубль – 30,7; доллар США – 36,3; евро – 30,1; прочие валюты – 2,9. В 2013 году эти показатели имели соответственно следующие значения: 28,0; 40,6; 29,9; 1,5.

Со скрипом, но выдавливание доллара США из расчетов по внешней торговле происходит. Хотя до сих пор доллар США занимает первое место в расчетах как по экспорту, так и импорту. Особенно по экспорту – почти 4/5. Это отчасти обусловлено тем, что в экспорте России основное место занимают нефть и природный газ, по которым на мировом рынке расчеты ведутся почти исключительно в «зеленой» валюте. Понятно, что сегодня в международной торговле большинство участников привыкло работать с долларом или евро. Но уж никак – с российским рублем. Несмотря на многочисленные декларации государственных и политических деятелей разных стран о необходимости дедолларизации международных расчетов, доллар США сохраняет доминирующие позиции.

Согласно данным системы СВИФТ, в декабре 2017 года доля доллара США в расчетах, проходивших через указанную систему, составила 39,89 %. Далее следовали (%): евро – 35,66; британский фунт стерлингов – 7,07; японская иена – 2,96; китайский юань – 1,61. А если брать только трансграничные расчетные операции, то доля доллара США была даже выше – 41,27 %. А доля юаня, например, наоборот, меньше – 0,98 %.

Понятно, что с некоторыми странами России вести переговоры о переходе на расчеты в валютах, отличных от доллара США, достаточно сложно или даже невозможно по причинам как финансово-коммерческого, так и политического характера. Но ведь есть страны, которые не только провозглашают необходимость эмансипации от «зеленой» валюты, но даже имеют для этого неплохие предпосылки. В первую очередь я имею в виду Китай, который некоторые считают главной в мире силой борьбы с Америкой как «мировым злом» и с долларом США как инструментом этого «зла». Уж, кажется, кому, как не России и Китаю, объединиться для такой борьбы. И начать эту борьбу с самого простого и очевидного – с изгнания «зеленой» валюты из взаимных расчетов.

Некоторое снижение доли доллара США в расчетах России и Китая было, но оно не было радикальным. А ведь в эти годы (2013–2017 гг.) обе страны делали очень много заявлений о решимости полностью эмансипироваться от американской валюты и перейти на расчеты в национальных денежных единицах – рубле и юане. Китай в эти годы добился получения юанем статуса резервной валюты (юань был включен к «корзину СДР» Международного валютного фонда), после чего Пекин громко заявил о курсе на «интернационализацию юаня». России уход от доллара необходим, помимо всего, по причине действующих против нее экономических санкций Вашингтона и его ближайших союзников.

Увы, мы видим, что доллар США по итогам прошлого года составил почти 4/5 по экспорту и 3/4 по импорту. Это даже намного больше, чем доля доллара в расчетах по внешней торговле России со всеми странами мира (см. выше). Реальной дедолларизации валютных отношений двух стран не произошло. Доля доллара США во взаимных расчетах может рассматриваться как своеобразная «лакмусовая бумажка» того, насколько две страны действительно готовы объединить свои силы для борьбы с «американским злом».

Примечательно, что валютная картина расчетов между Россией и Индией выглядит более привлекательно. В поступлениях от экспорта российских товаров в Индию доля рубля по итогам 2017 года была равна 20,5 %, доля доллара США – 75,6 %. В перечислениях по импорту товаров из Индии доля рубля составила 21,6 %, а доля доллара США – 66,4 %. А ведь, замечу, Москва и Дели не делали громких заявлений о дедолларизации и переходе к расчетам в национальных валютах. Более 1/5 торговли в российских рублях – весьма неплохой показатель на фоне российско-китайских валютных расчетов…

По некоторым признакам можно заключить, что в расчетах между Россией и Китаем складывается валютная асимметрия. Я имею в виду, что масштабы применения китайского юаня существенно (а по импорту – в несколько раз) превышают масштабы использования российского рубля. Пока реальной угрозы гегемонии юаня в расчетах между двумя странами нет. Но потенциально (учитывая амбиции Пекина) она существует. Одним из преимуществ юаня по сравнению с российским рублем является то, что Народный банк Китая более жестко контролирует валютный курс своей национальной денежной единицы. В то же время Банк России с 2014 года отпустил рубль в «свободное плавание».

Кто же захочет пользоваться валютой, которая имеет высокую волатильность и даже имеет шанс в любой момент обвалиться?

Увы, опять приходится приходить к неутешительному заключению: Банк России ведет подрывную работу против российского рубля и делает его «неконкурентоспособным» по сравнению с юанем и многими другими валютами.

В свежем обзоре за 2018 год представлены результаты управления активами за период с июля 2017 года по июнь 2018 года. За указанный год активы выросли с 417,8 до 450,1 млрд долл., то есть на 40,4 млрд долл. И тут никаких сюрпризов не было. Банк России продолжал неуклонно двигаться к заветной планке в 500 млрд долл. Такая цель была поставлена руководством Центробанка, правда, смысл этой цели нам так и не расшифровали. Походя скажу, что, согласно последним данным Банка России, 11 января текущего года активы уже выросли до 472,6 млрд долл. Если экстраполировать тенденции прошедшего года, то, вероятно, к концу лета 2019 года Банк России сможет выйти на заветный уровень.

Но сейчас разговор не о количественной, а о качественной стороне вопроса. В указанном обзоре обнаруживается много нового и достаточно неожиданного в части, касающейся структуры активов. Вот об этом и поговорим подробнее.

Достаточно заметно изменилась структура активов по видам финансовых инструментов. На протяжении многих лет основным инструментом были иностранные государственные ценные бумаги, преимущественно казначейские облигации. Еще в середине 2017 года на указанные бумаги приходилось 52,3 % всех золотовалютных активов Банка России, а к середине 2018 года их доля упала до 39,5 %. Одновременно очень значительно выросла доля второго по значимости финансового инструмента – валютных депозитов в иностранных банках – с 18,6 до 28,6 %. Напомню, что в 1990-е годы основная часть золотовалютных резервов размещалась именно на валютных депозитах зарубежных банков, а государственные ценные бумаги вышли на первое место лишь в начале нулевых годов. Некоторый прирост долей за указанный период наблюдался по таким финансовым инструментам, как золото (с 16,1 до 16,7 %), негосударственные ценные бумаги иностранных эмитентов (с 7,7 до 8,3 %), ценные бумаги международных организаций (с 2,6 до 4,8 %).