Тьерри Вольтон - КГБ во Франции

Франсуа Миттеран впервые принял участие в канадской столице во встрече на высшем уровне глав семи наиболее индустриально развитых стран западного мира. Собравшиеся с любопытством, а некоторые и с недоверием смотрели на только что избранного президента от социалистической партии" Недоверие сквозило и во взгляде Рональда Рейгана. Месяц назад американский президент выразил свое отрицательное отношение к включению во французское правительство четырех министров-коммунистов. "Тон и содержание союзнических отношений серьезно изменяются вследствие вхождения в это правительство, равно как и в любое другое правительство наших западноевропейских союзников, коммунистов", – говорилось в заявлении госдепартамента США на следующий день после происшедших назначений. Принятый в тот же день в Елисейском дворце вице-президент Джордж Буш дипломатично выразил неодобрение США. На этой встрече французский президент выглядел нерадивым учеником или даже паршивой овцой в стаде.

Однако двое суток спустя подозрительность уступила место признательности. Рональд Рейган полностью пересмотрел свое отношение к Франсуа Миттерану. Что за чудо? Неужели американский президент был настолько поражен правильностью избранной Францией политики? Сумел ли французский президент, адвокат по образованию, настолько хорошо защитить социалистический выбор Франции, что ему удалось переубедить своего самого решительного критика? Ничего подобного не произошло. Главы обоих государств остались на своих позициях.

На самом деле за эти два дня произошло важнейшее событие. Событие, совершенно изменившее отношение Рейгана к Миттерану и к Франции. Событие, после которого мгновенно переменился тон Вашингтона, рассеялись легким туманом все тревоги американцев, а франко-американские отношения значительно улучшились, несмотря на оставшиеся политические разногласия.

Что же произошло в Оттаве?

Ничего особенного: вполне банальная беседа с глазу на глаз между Рейганом и Миттераном. Но именно после этого все и переменилось. Франсуа Миттеран преследовал вполне определенную цель. Не для оправдания нужна была ему эта встреча, но для того, чтобы преподнести американскому президенту бесценный подарок: "Фэарвелл", сверхсекретное досье, о существовании и содержании которого знали в то время только пять человек во Франции.

Рейган обескуражен. Он мгновенно оценил значимость полученной информации и горячо поблагодарил главу французского государства. В результате между двумя политическими деятелями зародились сердечные отношения. Досье "Фэарвелл" утвердило авторитет Франсуа Миттерана.

Спустя несколько недель личный посланник французского президента – Марсель Шале, директор УОТ, – прибыл в Соединенные Штаты с секретной миссией. Его встреча с вице-президентом Бушем бьша посвящена изучению наиболее важных данных из досье "Фэарвелл". Бывший директор ЦРУ, Джордж Буш, еще в большей степени, чем Рональд Рейган, осознал чрезвычайную важность представленных Марселем Шале документов.

Произошла беспрецедентная чистка: 47 советских "дипломатов" в течение нескольких часов выдворены из страны. Подобная мера, единственная за всю историю отношений между Францией и СССР, была одобрена на исключительно высоком уровне – самим президентом республики.

Когда Франсуа Миттеран подписывал распоряжение о высылке за несколько дней до события, на его столе лежали два дополнительных досье, в которых раскрывалась систематическая деятельность КГБ и ГРУ, направленная на подрыв жизненных интересов Франции.

Первое досье было передано в Елисейский дворец с Кэ д'Орсэ в середине января 1983 года. В номере журнала "Пуэн" за 8 апреля 1985 года я опубликовал статью, посвященную этому документу. Вот вкратце его содержание.

Ночью 11 января 1983 года в министерство иностранных дел поступил телекс из посольства Франции в Москве. Только глава кабинета министров и сам министр, в то время Клод Шейсон, ознакомились с его содержанием, прежде чем передать президенту. В телексе сообщалось о поразительном открытии, сделанном тогда в посольстве Франции начальником службы кодирования. В послании, подписанном Жаном Пьером Массе, первым советником посольства, в частности, говорилось: "Во время ремонта телекса было обнаружено, что в корпусе одного из конденсаторов содержится сложное электронное устройство, предназначенное, по всей видимости, для передачи во внешнюю электросеть телеграфной информации". В документе далее уточнялось, что аналогичные электронные устройства найдены во всех телексах, использовавшихся посольством для связи с Парижем.

Новость была просто ошеломляющей: таким образом со дня установки первого телекса в октябре 1976 года вплоть до 11 января 1983 года КГБ получал информацию обо всех дипломатических посланиях, принимавшихся и отсылавшихся посольством Франции в Москве, включая самые секретные.

Два лишних проводка, обнаруженные в конденсаторах, были напрямую подсоединены к электросети. Силовой кабель телекса, следовательно, являлся носителем тока к внешней цепи и передавал информацию в здание КГБ в Москве. Система функционировала в точности как "бретелька" для прослушивания телефонных разговоров. Подключение к конденсатору позволяло перехватывать телексы до шифровки, практически не поддающейся прочтению. В результате советские спецслужбы могли получать "чистые" тексты.

КГБ добился подобного технического успеха благодаря не столько своим способностям, сколько небрежности службы безопасности французского министерства иностранных дел.

Первая небрежность: шесть аппаратов были отправлены из Парижа между октябрем 1976 и февралем 1977 года по железной дороге в так называемых грузовых вагонах, использующихся посольствами для перевозок тяжёлого и громоздкого оборудования. Эти телексы без всякого сопровождения, без защиты в течение двух суток передвигались по советской территории. Воспользовавшись этим, сотрудники КГБ аккуратно вскрыли ящики (опечатанные), сняли "родные" конденсаторы и заменили их другими, снабженными специальным электронным устройством.

Вторая небрежность: ни в момент установки, ни во время их использования компетентные службы посольства в Москве не удосужились снять крышки с корпусов и проверить внутренность аппаратов. И только лишь после поломки одного из телексов была проведена элементарная проверка и обнаружена ловушка.

Ознакомившись с документами, присланными с Кэ д'Орсэ, Франсуа Миттеран решил применить санкции к СССР за недопустимое нарушение тайны дипломатической переписки. В руках у него было грозное оружие: досье "Фэарвелл". УОТ было поручено подготовить для президента справку и список офицеров КГБ и ГРУ, проявлявших особую активность на территории Франции. В середине марта 1983 года новый шеф контрразведки положил на стол президента все необходимые документы. Миттеран сам выбрал из сотни предложенных ему имен 47 "дипломатов" для выдворения. Среди них фигурировали "резидент" (Николай Четвериков), его заместитель (Г.Корепанов), руководители "линии Н", "нелегалы" (Юрий Быков), "линии X", научный и промышленный шпионаж (Юрий Зевакин) и "линии ПР", политический шпионаж (Виталий Юденко).