Александр Наумов - «Мягкая сила» и публичная дипломатия

Немаловажным фактором, тормозящим развитие «мягкой силы» Индии в регионе, выступают весьма прохладные отношения с государствами-соседями.Данная ситуация является следствием периода односторонней ориентации Индии на применение «жесткой силы». Правда, за последние годы в Нью-Дели сумели выработать достаточно привлекательную стратегию, основанную на использовании экономических методов «мягкой силы». Еще в конце 1990-х годов была сформулирована так называемая доктрина Гуджрала (Индер Кумар Гуджрал являлся премьер-министром страны в 1997 году). Она предполагала, что Индия как доминирующая региональная держава должна в одностороннем порядке создавать благоприятные условия для развития экономических отношений с соседями, при этом не обязательно рассчитывая на встречные шаги в том же объеме. Доктрина Гуджрала опиралась на принцип невзаимности, который подчеркивал не только большую ответственность Индии, но и необходимость предоставления с ее стороны малым соседям большего, чем она может получить от них. Одновременно с этим новый подход акцентировал внимание на «культурном единстве Южной Азии», фундаментом которого выступает общее историческое наследие стран региона.

Индия в настоящее время действительно прилагает все усилия для нормализации и улучшения отношений с соседними государствами. В отношениях с Пакистаном это проявляется в укреплении сотрудничества в торговле и инвестициях (отдельно стоит отметить индо-пакистанскую «крикетную дипломатию», благодаря которой в 2011 году отношения Нью-Дели и Исламабада были выведены на новый уровень); с Непалом и Бангладеш — в реализации совместных экономических проектов, включая строительство ГЭС; с Мьянмой — в совместных проектах по исследованию месторождений природного газа; со Шри-Ланкой — во взаимовыгодном соглашении о свободной торговле. Кроме того, Индия оказывает окружающим ее странам гуманитарную помощь и помощь в развитии, в основном носящую технический характер. Большую роль играет участие Индии в СААРК — Южно-Азиатской ассоциации регионального сотрудничества, где Нью-Дели выступает объективным лидером. После исторической победы на выборах в 2014 году правой националистической партии «Бхаратия джаната парти» во главе с Нарендрой Моди Индия и вовсе стала придерживаться политики «соседи прежде всего». Только за первый год своего премьерства Моди посетил все соседние страны, кроме Пакистана и Мальдивской Республики, причем некоторые из них, например Непал и Шри-Ланку, индийские руководители до него не посещали более двадцати лет.

Развивается и сотрудничество с КНР как в экономической, так и в политической области, большую роль играет взаимодействие в рамках форматов РНК, БРИКС и ШОС. При этом важнейшим фактором, препятствующим распространению «мягкого» влияния Индии в регионе, является именно жесткая конкуренция со стороны Китая, который пока во многом действует здесь гораздо успешнее Индии. В этой связи нельзя не отметить, что Индия сильно отстает от своих геополитических визави, в том числе и КНР, в плане умелого комбинирования «мягкой силы» и «жесткой силы», то есть использования того, что называется «умная сила».

Сегодня Индия только начинает наращивать потенциал своего «мягкого» влияния. В Нью-Дели все еще окончательно концептуально не определились со своей «мягкой силой» и не сформировали ее целостного видения. В ходе предвыборной кампании Н. Моди был вынужден признать, что среди множества причин, из-за которых страна не в состоянии представить бренд Индии миру во всей его красе, основной является «индийское отсутствие уверенности в Индии». А продавцы, заметил он, должны быть уверены в продукте, который они хотят передать миру.

Тем не менее «мягкая сила» Индии с каждым годом набирает обороты. Развиваясь путем синтеза культурно-философских традиций и современных технологий, «мягкая сила» Индии является одной из самых динамичных и успешных альтернатив западным культурным ценностям. Индийское руководство, отдающее себе отчет в важности наращивания этого внешнеполитического ресурса, активно содействует его расширенному воспроизводству.

Заняв в 2014 году пост премьер-министра, Моди начал энергично наращивать потенциал «мягкой силы» Индии. Так, буквально сразу же после его прихода к власти департаменту аюрведы, йоги, унани, сиддхи и гомеопатии был придан статус ведомства. А в сентябре того же года амбициозный премьер-министр запустил программу «Делай в Индии» (Make in India), призванную привлечь новых инвесторов и более активно продвигать на глобальной арене индийские достижения, улучшая тем самым имидж государства. В дальнейшем были предприняты и другие инициативы, направленные на совершенствование стратегии «мягкой силы» Индии. Все это позволяет говорить о том, что сегодня «мягкосиловая» составляющая уже заняла важное место во внешнеполитическом курсе Республики Индия.

1. Будаев А.В. Светлые и темные стороны «мягкой силы» Китая // Государственное управление [электронный вестник].— 2016.— Февраль.— № 54.— С. 106-129.

2. Емельянова Н.Н. Перспективы «гибкой власти» в Азии (на примере Китая и Индии) // Власть.— 2015.— № 6.— С. 186-191.

3. Наумов А.О., Положевич Р.С. «Мягкая сила» и публичная дипломатия Китайской Народной Республики на современном этапе // Новая и новейшая история.— 2018.— № 5.— С. 105-118.

4. Наумов А.О., Положевич Р.С. «Мягкая сила» Индии как суверенного государства: идейные истоки и ретроспектива // Государственное управление [электронный вестник].— 2018.— Август.— № 69.— С. 410-430.

5. Наумов А.О., Положевич Р.С. «Мягкая сила» Индии как суверенного государства: современные инструменты и механизмы реализации // Государственное управление [электронный вестник].— 2018.— № 70.— С. 291-328.

Российская Федерация обладает значительным потенциалом «мягкой силы», однако в плане практического использования данного ресурса заметно отстает от своих геополитических визави. Пожалуй, основной причиной этого отставания является то, что непосредственно общественно-политический дискурс о «мягкой силе» — явление для России достаточно новое. Если на Западе подобными проблемами стали заниматься в начале 1990-х годов (а термин «публичная дипломатия» вошел в научный и политический обиход в 60-70-е годы XX века), то в России дело обстояло иначе. В то самое время, когда Дж. Най в США концептуально оформлял идею «мягкосилового» воздействия на международной арене, в СССР полным ходом шел процесс саморазрушения. Коллапс Союза Советских Социалистических Республик повлек за собой и фактический развал всей советской системы культурного, образовательного, информационного и идеологического влияния на другие страны. Лидеры новой России долгое время вообще не интересовались данными сюжетами. И все же советское наследие не могло исчезнуть бесследно. Именно в СССР были заложены институциональные основы «мягкой силы» современной России, вновь ставшие актуальными и востребованными после начавшегося в 2000-х годах возрождения державы.