Улукбек Чиналиев - Реализация принципа разделения властей в современном Кыргызстане

Такая система власти в республике вполне объяснима. Она, естественно, не имеет ничего общего с верховенством власти народа, а всевластие Советов было чисто декоративным. Фактически вся полнота власти в центре и на местах принадлежала КПСС. Конституция Киргизской ССР, дублируя соответствующую статью Конституции СССР, провозглашала:

«Руководящей и направляющей силой советского общества, ядром его политической системы, государственных и общественных организаций является Коммунистическая партия Советского Союза» [6] Там же – Ст.6. . Конституция определяла, что КПСС:

– определяет генеральную перспективу развития общества;

– определяет линию внутренней и внешней политики;

– руководит созидательной деятельностью советского народа;

– придает научно обоснованный характер борьбе советского народа за победу коммунизма.

На практике роль «руководящей и направляющей силы советского общества» сводилась к следующему:

1. Все кадровые вопросы в стране решались исключительно через партийные органы. Любое должностное лицо – от председателя сельсовета до Председателя Президиума Верховного Совета – могло быть рекомендовано и избрано на эту должность только после утверждения соответствующим партийным органом.

2. Все более-менее важные вопросы политической, экономической, социальной, культурной, идеологической жизни подлежали предварительному рассмотрению и одобрению соответствующими партийными органами и лишь после этого могли оформляться в виде законов, постановлений, других нормативных актов. Широко практиковалось принятие т. н. «совместных решений» – партийного и соответствующего исполнительного органа (например, ЦК КПСС и Совета Министров СССР, ЦК Компартии Киргизии и Совета Министров Киргизской ССР и т. д.).

3. Партийные органы имели право контроля за деятельностью любого государственного органа и широко пользовались этим правом. Эта норма была зафиксирована в уставе КПСС, хотя и отсутствовала в Конституции. Но в тоталитарном государстве партийный устав всегда был выше Основного Закона.

Таким образом, в СССР имело место своеобразное «разделение» властей, не имеющее ничего общего с классической формой, утвердившейся в демократических государствах: КПСС принимала решения, а советские органы должны были их выполнять.

Несмотря на всю недемократичность существовавшей системы власти, в ней были и некоторые преимущества. Партийные органы активно действовали и обладали неограниченной властью на всех уровнях – всесоюзном, республиканском, областном, районном, а далее – на уровне предприятий, организаций, учреждений. Поскольку КПСС руководствовалась принципами демократического централизма, один из которых предполагал обязательность решений вышестоящих органов для нижестоящих и подотчетность нижестоящих перед вышестоящими, то тем самым обеспечивалась довольно жесткая властная вертикаль. В условиях централизации такая властная вертикаль обеспечивала высокий уровень управляемости всеми сферами политической, экономической, идеологической, социальной, культурной жизни, решения вышестоящих партийных органов незамедлительно доводились до сведения нижестоящих и принимались ими к неукоснительному исполнению.

К этому надо добавить установленный в стране высокий уровень ответственности перед партией и ее органами, когда отступление от решений «директивных» органов влекло за собой наказание вплоть до исключения из КПСС, что рассматривалось как политическая смерть и воспринималось в обществе как непоправимая трагедия. Эта система обеспечивала в стране дисциплину, организованность, правопорядок, выполнение (зачастую реальное, но нередко и мнимое) намеченных планов и принятых решений, позволяла при необходимости быстро мобилизовать нужные ресурсы. Все это вполне вписывалось в рамки тоталитарной системы, но, повторимся, не имело ничего общего с демократией.

К сказанному необходимо добавить следующее. В СССР под руководством КПСС был установлен высокий уровень централизации. Важнейшие вопросы всех сфер жизни решались в центре, в Москве. Союзные республики неоднократно поднимали вопрос о том, чтобы вопросы, затрагивающие их интересы, решались по согласованию с республиканскими органами. Но, несмотря на некоторые паллиативные меры, фактическое размежевание полномочий центра и республик произведено не было. Однако и в этом случае не все было однозначно отрицательным. Например, Кыргызстан, где велось масштабное промышленное и энергетическое строительство, ежегодно получал ощутимую помощь из союзного бюджета.

После провозглашения 31 августа 1991 г. независимости Кыргызстан, естественно, стал на путь построения суверенного, демократического, правового, светского государства. Решая эти задачи, республика, как и большинство советских республик, встретилась с большими трудностями.

Ведь КПСС, олицетворявшая фактическое верховенство и обеспечивавшая согласованную деятельность всех властных структур сверху до низу, была запрещена и формально устранена с политической арены. С распадом СССР рухнул и всесоюзный центр.

Среди множества задач, вставших перед молодым кыргызским государством, самой важной была задача организации власти. Нужно было решить вопрос о структуре власти, определить полномочия отдельных ее ветвей, наладить взаимоотношения между ними, сконструировать механизм взаимных сдержек и противовесов и др. В решении этих и других вопросов определяющая роль принадлежала Президенту и Верховному Совету. К сожалению, их взаимоотношения с самого начала были обозначены острыми противоречиями, знаменовавшими разные, подчас диаметрально противоположные, подходы к решению возникших задач.

Парламент, игравший до этого преимущественно декоративную роль и безмолвно проводивший в жизнь решения центральных союзных органов или решения ЦК Компартии Киргизии, неожиданно оказался на вершине политической власти и стремился к дальнейшему усилению своей власти, предполагая создать в Кыргызстане парламентскую республику, оставив большинство элементов существовавшей ранее советской политической системы. Правда, в самом парламенте единства не было, существовали непримиримые противоречия.

В то же время А. Акаев, избранный Президентом в октябре 1990 г. парламентом, а через год, уже в условиях независимости – всенародным голосованием, не согласился свести свои функции, как это кое-кем мыслилось, к чисто представительским, начал активный поиск путей строительства нового независимого государства и приступил к реформам. Его действия не только не получали поддержки парламента, но и вызывали жесткое сопротивление. Ситуация усугублялась тем, что функции и полномочия высших органов государственной власти не были четко определены и разграничены, механизм сдержек и противовесов отсутствовал.