Дмитрий Медведев - Уинстон Черчилль. Личность и власть. 1939–1965

Черчилль рассказывает отцу о частичном решении ирландского вопроса, а также о победе всеобщего избирательного права с предоставлением права голоса прекрасной половине человечества. Слушая сына, лорд Рандольф восклицает:

— Должно быть, ты живешь в очень счастливую эпоху. Я бы сказал, в золотом веке!

Кто как не Черчилль знал, каким багровым оттенком отдавало это золото? Не одергивая восхищения своего отца, он произносит главное:

— После того как демократия одержала верх, мы не имеем ничего кроме войн.

Но лорд Рандольф не понимает, о чем идет речь.

— Ты имеешь в виду настоящие, а не пограничные войны? — переспрашивает он.

— О да! Самые настоящие.

Черчилль начинает перечислять военные конфликты первой половины XX столетия, в которых ему довелось принять личное участие: Вторая англо-бурская, Первая и Вторая мировые. Характеризуя две последние, он заявляет, что это были «народные войны, вызванные демагогами и тиранами». Также, отвечая на вопрос отца «Одержали ли мы победу?», он говорит: «Мы победили во всех войнах, разбили всех врагов и даже провели безоговорочную капитуляцию». После чего лорд Рандольф произносит: «Не следовало это делать. Великие люди забывают страдание, но помнят оскорбление».

В реальной жизни масштабные общественные и военные события разворачиваются одновременно с жизнью отдельных индивидов, аналогичная конструкция выдерживается и в рассказе. Помимо обсуждения захлестнувших мир войн и трансформаций на политической сцене, лорд Рандольф также интересуется частной жизнью своего сына. Он узнает, что Уинстон женат, что у него четверо детей и четверо внуков. Эта часть диалога также интересна. Особенно — повышенной учтивостью героя к своему отцу. Черчилль вообще проявляет достаточную самокритичность, сознательно принижая свои достижения. Например, когда лорд Рандольф удивляется, что сын копирует его портрет, Уинстон, словно оправдываясь, поизносит: «Я это делаю лишь для забавы», не упоминая при этом, что является автором сотен картин и в прошлом 1946 году был избран в Королевскую академию художеств. Также, отвечая на предположение отца: «Я надеюсь, ты сумел сделать успешную военную карьеру», Черчилль, словно забывая о своем руководстве в годы Первой мировой 6-м батальоном Королевских шотландских фузилеров из 9-й дивизии, скромно указывает, что является лишь майором йоменов.

Несмотря на подробные расспросы, лорд Рандольф не догадывается, кем стал его сын и каких успехов добился. В этом отношении автору пригодился рассмотренный вначале прием с представлением себя в образе художника-любителя. Также Черчиллю подыгрывает и его собеседник, который не задает прямого вопроса о роде деятельности своего сына, интересуясь лишь, чем он зарабатывает себе на жизнь. Уинстон отвечает, что своим достатком он обязан написанию книг и статей, тем самым подчеркивая, что профессией считает не политику, а литературу.

Если продолжать развивать тему взаимоотношений отца и сына, то нельзя не заметить, что этот рассказ не относится к произведениям со счастливым концом. Не нужно быть профессиональным психологом, чтобы признать — Черчилль не просто дорожил мнением отца, он всю жизнь мечтал, чтобы тот узнал о его успехах и признал их. «Я бы очень хотел, чтобы мой отец прожил достаточно долго и смог бы увидеть все, чего я добился в жизни», — сказал он однажды своей младшей дочери Мэри“. Но именно этого признания заслуг в фабуле и нет. Лорд Рандольф не только не высказывает своего мнения относительно достижений сына, но даже не ведает о них. И в этом отношении автор вводит читателей в заблуждение, дав им завязку без развязки.

Черчилль делает это вполне осознанно, поскольку диссонанс между ожидаемым и реальным сюжетом касается не только взаимоотношений отца и сына, но и самой жанровой композиции рассказа. Обращение к призракам — довольно распространенный прием в мировой литературе. Появление персонажа из «страны, откуда ни один не возвращался» предоставляет автору достаточно возможностей для выражения чего-то важного или описания поступка, который невозможен в реальном мире. Но в том-то и заключается парадокс «Сна», что за исключением своего появления и исчезновения лорд Рандольф не делает ничего сверхъестественного. Почему? Потому что автору это не нужно. Главным персонажем этого произведения является не Черчилль-старший и не его сын, а диалог, который состоялся между ними.

Эта беседа не ограничивается внутриполитической составляющей. Герои затрагивают вопросы геополитики и высказывают мысли, имеющие принципиальное для автора значение. Отвечая на вопрос «какая страна является сейчас ведущей мировой державой», Уинстон указывает — США, добавляя, что всегда стремился к установлению с бывшей британской колонией дружественных отношений. Затем они переходят к родному континенту, констатируя, что «Европа лежит в руинах»: Германия и Франция сокрушены, и «единственной надеждой» на их возрождение является совместное движение вперед.

Касаются Черчилли и России.

— В России до сих пор правит царь? — спрашивает лорд Рандольф.

— Да, — отвечает Черчилль. — Но его фамилия не Романов. Он гораздо более могущественен и гораздо более деспотичен.

Далее наш герой выражает свою обеспокоенность тем, что будущее, несмотря на две страшные и кровопролитные войны, не защищено от начало нового, еще более жуткого противостояния.

— Далеки те дни королевы Виктории, когда во всем был заданный мировой порядок, — говорит он. — Но, даже перенеся столь многое, мы не отчаиваемся.

Отец не разделяет оптимизма сына.

— Уинстон, ты рассказал мне ужасные вещи. Я никогда не мог поверить в такое. Я рад, что не дожил до них.

Не имея понятия, кем является его сын, лорд Рандольф выражает сожаление, что Уинстон не пошел в политику.

— Ты бы мог многое сделать и многое улучшить. Ты бы даже смог сделать себе имя.

Произнеся последние слова, лорд Рандольф по-доброму улыбнулся, зажег спичку, поднес ее к сигарете, раздалась вспышка, и он исчез. Черчилль хотел было закончить изображение усов, но почувствовал себя слишком усталым, решил прерваться [100].

Примечательно, что этот рассказ был найден и опубликован после смерти политика. Человек смертен, но написанное им остается и продолжает жить. На протяжении семи десятилетий своей активной политической и общественной деятельности Черчилль с большим трепетом относился к своему месту в истории. Он добился желаемого, войдя в исторические летописи и на многие годы оставшись в памяти человечества. Его поступки, идеи, замыслы и стремления подверглись тщательному изучению и осмыслению. Не все сделанное им вызывает сегодня одобрение. Но сама его неординарная личность продолжает приковывать к себе внимание. В каждой эпохе каждый исследователь найдет что-то свое в произведениях и решениях Черчилля, но для сегодняшнего дня личность британского политика полезна тем, что является ярким примером огромного потенциала человеческих возможностей. Главное — верить в себя и работать над собой, достигать большего и стремиться к лучшему, преодолевать страх и рутину, не изменять себе и другим, уважать прошлое, ценить настоящее и сражаться за будущее.