Андрей Пионтковский - Кто играет Путина. Акт четвертый – последний?

Послание предназначено, очевидно, не городу и миру, а вниманию одного человека, и мы знаем этого человека. Интересен вопрос: а зачем, собственно, Сурков именно сегодня выступил с этим своим опусом?

Ответ, на мой взгляд, заключается в том, что правящая клептократия хорошо понимает, какую для нее угрозу представляет растущий запрос громадного большинства населения на социальную справедливость, и пытается перехватить и приватизировать этот запрос.

Мы видим, как выбрасываются на колья народного гнева наиболее аппетитные жирные ломти бюрократического мяса, как Арашуков, до этого — Улюкаев, Белых, несколько других губернаторов. Я не люблю прямых исторических аналогий, но ситуация пока еще не масштабом, но характером расправ напоминает 1937-й год. Ведь чем он выделялся — впервые за десятилетия непрерывного коммунистического террора его объектом стала сама номенклатура: до этого уничтожали интеллигенцию, аристократию, крестьянство — а в 37-м году стали хватать чекистов и партийцев.

Очевидно, что и в наше время одним Арашуковым потерявшего веру в справедливого царя народ не успокоить. Клептократия должна будет сотнями бросать на плаху своих членов, чтобы как корпорации удержаться у власти.

И здесь любому размышляющему над этой проблемой (давайте встанем на место правящей верхушки) становится ясно, что для правящей ОПГ технологически легче было бы провести эту судьбоносную операцию, пожертвовав и самим Путиным. Более чем убедительно свалить всё воровство в стране прежде всего на него, ну и потом можно будет бросать населению громадные жирные туши совершенно оборзевших миллиардеров ближнего круга: четверых Роттенбергов, двух Ковальчуков и так далее.

То есть в настоящий момент «клептократия» решает вопрос: кого бросить на растерзание, кто будет назначен ответственным за все провалы, за все преступления путинских 20 лет? И нет никаких сомнений, что очень многим представителям верхушки кажется, что наиболее технологичным ходом будет назначить ответственным именно лично Путина.

Поэтому я полагаю, что настал момент, когда каждому представителю российской верхушки приходится определяться: с кем он и против кого. Вот Сурков для себя и определился, он заявил о себе как об оловянном солдатике путинского «бункера». Он, видимо, рассчитал, что у Путина больше силовых ресурсов, что его Росгвардия сможет активно противостоять другим силовым структурам, которые давно, мягко говоря, недолюбливают и Путина, и Золотова.

В том, что он правильно оценивает ситуацию, я не уверен, но это, как говорится, его проблемы. В любом случае схватка будет очень жесткая — и она уже началась. И в этой схватке каждый крупный номенклатурный мультимиллионер должен определиться с выбором стороны. Сурков определился: он целиком и полностью связал себя с Путиным и с его судьбой. Шантрапа помельче — тоже вынуждена высказываться: Соловьёв два часа на Россия-1 рекламировал сурковские каракули, потом ещё всякие тины канделаки выскочили.

В то же время некоторым представителям верхушки кажется, что наиболее технологичным ходом будет назначить ответственным лично Путина. Вспомним о том, как ФСБ противостояла Путину в расследовании убийства Немцова. Но это был только первый раунд. Второй тур этой борьбы разворачивается прямо у нас на глазах: Магнитогорск — это один из ключевых эпизодов. Для Путина признать, что там был теракт исламистов, смертельно опасно. Во-первых, опровергается весь его бред о том, что «мы будем уничтожать террористов на дальних рубежах». На каких дальних рубежах — ему возражали, что эти исламистские ячейки есть в наших городах, а наши упражнения в Сирии только усиливают их активность. А во-вторых, если мы вспомним, что Путин и к власти-то приходил как наш «спаситель» на фоне взорванных домов, то признание произошедшего в Магнитогорске — и вовсе сокрушительно. Именно поэтому вся путинская пропаганда до сих пор настаивает на версии утечки бытового газа, а ФСБ через все доступные ей каналы активно сливает информацию, что это был теракт.

Вся эта информационная борьба по Магнитогорску показала, что концепция Путина «будем бороться с террористами на дальних рубежах» ФСБ-шников совсем не устраивает. Они предпочли бы для увеличения и своего влияния, и своего финансирования бороться не на дальних рубежах, а в каждом российском городе.

Еще один признак конфликта силовиков — обращение Золотова как бы к Навальному. На самом деле оно тоже было адресовано Путину. И не только Путину. Золотов, в отличие от Суркова, интеллектуала из себя не строит и без всякой псевдонаучной мути рубит по-пацански: я лично за вас, Владимир Владимирович, и останусь с вами до конца, и за мной 380 тысяч штыков. Вы понимаете, когда он говорит про 380 тысяч штыков — он же банально проговаривается: ведь не для борьбы с Навальным они ему нужны, даже не для того, чтобы бороться с массовыми беспорядками на улицах. Это он обращается к своим коллегам, к тому же Бортникову, МВД, другим: у меня 380 тысяч, я с Путиным, а у вас сколько?..

Но и Путин вместе со своим «бункером» прекрасно должен понимать, что угроза для него исходит не столько от народа, сколько от его ближайшего окружения — и предпринять какие-то контрмеры, разработать какую-то стратегию собственного выживания.

Я подозреваю, что мы увидим его шаги на этом направлении довольно скоро. «Элита» должна упредить народ. А Путин должен упредить «элиту». И вариантов тут не так уж и много: ему так или иначе придется перехватывать у своих противников повестку социальной справедливости.

Сегодня у нашей элиты есть только две стратегии выживания: стратегия номер один — «царь у нас хороший, а бояре — говно», стратегия номер два — «оказался наш отец не отцом, а сукою». Идёт кастинг этих концепций, какая из них будет выбрана — мы все узнаем довольно скоро.

2019 г.

Путинский миф, слепленный в телевизионной пробирке кровавой осенью 1999 года циничными жрецами-мордоделами, несколько раз модифицировался, перезагружался, прошел в 2014 году шоковую терапию под креативными брэндами «Крымнаш» и «хороший Гитлер», давшую омолаживающий эффект. Но на двадцатом году его безраздельного владения мнением народным неминуемое все-таки произошло. Соломинка «пенсионной реформы» переломила хребет крошки Цахеса, и все мордоделы Кремля уже ничего не смогут с этим поделать.

Смерть путинского мифа — важнейшее по своим последствиям событие в России после его сотворения. Да, физическое лицо, о котором идет речь, еще увлеченно гоняет резинку по Красной площади, ныряет на дно морское, угрожает Западу 27-ю Махами, катается на трехколесной мотоциклетке, встречается с сотрудниками ФСО, ряженными под народ. Но миф о героическом правителе, заступнике народном умер. Смерть путинского мифа вовсе не означает, что завтра сотни тысяч людей выйдут на улицы, требуя снять Путина или сменить режим. Но она означает, что никто никогда не выйдет по своей инициативе ни в защиту Путина, ни в защиту режима.