Коллектив авторов - Все правители Москвы. 1917–2017

Как видим, власть в его устах уже стала лакомым куском, а ведь совсем недавно он клялся — я ему лично придумал это выражение, впервые опубликованное в «Труде» и которое его переписчики повторяли потом не один десяток раз — «властью не награждают, властью наказывают».

Политика вся — езда в незнаемое. Вчера говорил одно, а уже сегодня Ю. Лужков вступает в ряды партии, которая с потрохами проглотила его детище, его доморощенное «Отечество» и не только не поперхнулась, но даже и не поблагодарила за готовую структуру, сдавшуюся без выстрела сильнейшему во имя сохранения благов и привилегий своему лидеру. Его блага — это была его работа, которую он любил и делал с удовольствием и любовью, его привилегии — это бизнес жены и их Большой Семьи, а также то, что он успел сколотить на своем посту. А это тоже немало.

После такой беглой экспозиции для тех, кто когда-либо заинтересуется его личностью после нас, — а заинтересуется обязательно, личности такого масштаба не рождаются каждый год, — покажем подробную картину вхождения Ю. Лужкова в политику и падения на этой скользкой и гнилой дороге. Строил бы себе Москву, как его приемник, красовался бы на своем хилом канале в своей дохлой передаче, реализовал бы парочку грандиозных проектов (не для себя, как монорельс, а для людей) — и остался бы «кристаллом» в памяти народной. Нет. Полез в политику, заляпался, забрызгался, а отмыться, когда ты не при должностях, никто не даст — все кабинки заняты.

Я очень долго размышлял над тем странным на первый взгляд противоречием, которое видно в его поведении и высказываниях даже невооруженным глазом: он в одном случае твердит о своей беспартийности и аполитичности, а в другом или в других влезает в политику по самое некуда. Причем не только в нашу, российскую, доморощенную, а в европейскую западную и даже мировую. Как когда-то в детстве, его зудило от понятного для каждого пацана желания, как он пишет «стрельнуть», так и в зрелом возрасте зуд истончает его плоть и возбуждает мысли от желания высказаться по глобальным проблемам — будь то отношения с Западом или военная доктрина Северной Кореи.

Но ведь стать заметным политиком в наше время ни в одной стране невозможно, если не участвовать или хотя бы не пытаться на своем уровне — если позволят — в тех политических, экономических, военно-стратегических, гражданских процессах, которые происходят в дальнем зарубежье. Все наши новоиспеченные лидеры бегали за благословлением в Европу или Америку, поскольку, перефразируя классическое выражение, можно сказать: жить в этом мире и быть свободным от мира нельзя.

Не исключение в этом ряду и Ю. Лужков. Не сразу и не вдруг включился он в погоню за авторитетом на международной арене. Первые полгода в должности он, по его собственному признанию, не знал, куда бежать в первую очередь. Хозяйство огромное, проблем миллион, аппарат только что не саботирует — какие уж тут вояжи за рубеж.

Однако постепенно ситуация выровнялась, хозяйство более или менее стабилизировалось, чиновники разобрались что к чему, поняли, что мужик настоящий, что пришел он всерьез и надолго, и лучше с ним не шутить, а работать.

Только утвердившись в кресле, Ю. Лужков принялся активно внедряться в сознание международных деловых и политических кругов, вел бурную и агрессивную в хорошем смысле деятельность. Например, в 1966 году он провел 66 встреч с представителями дальнего и ближнего зарубежья, преимущественно дальнего. Встречи с послами и бизнесменами, приемы у себя и ужины у них, дружеские встречи и деловые переговоры превращали в иные дни Красный дом на Тверской, 13 в настоящий маленький МИД.

Скажем, 24 апреля 1966 года мэр в 14.00 провел деловой обед с послами зарубежных государств, в 17.00 принял посла Греции, а в 18.00 — представителей посольства Израиля в конгресс-зале Центра международной торговли.

В разное время Ю. Лужков высказался по всем вопросам сотрудничества России с множеством стран — Америкой, Китаем, Японией, Англией, Францией, Канадой, Германией, Израилем, странами Латинской Америки и Ближнего Востока.

Вот что он говорил о российско-британских отношениях. «В последние годы у нас установились очень неплохие отношения с Великобританией — одной из самых развитых в промышленном отношении стран мира с глубокими и ревностно охраняемыми правовыми и культурными традициями. Сейчас, похоже, преодолены существовавшие разногласия между Москвой и Лондоном во взглядах на пути экономического развития, которые сделали на долгие десятилетия наши отношения прохладными. Однако важно не останавливаться на достигнутом. Совершенно очевидно, что потенциал взаимовыгодного сотрудничества двух государств в экономической, торговой, политической, культурной и других сферах очень высок. Необходимо способствовать укреплению взаимного доверия, распространению и углублению взаимных контактов на самых различных уровнях. Мы имеем все возможности для того, чтобы вывести российско-британские отношения на качественно новый уровень».

Сказал, как завязал. В Англии учатся его дети, скрывается его кредитор беглый банкир Бородин, другие подельники, поливающие нашу страну и ее президента почем зря.

Особняком в рассуждениях Ю. Лужкова стоит Америка благодаря его собственному описанию встречи с тогдашним президентом Б. Клинтоном:

«Президент произвел на меня, как всегда, хорошее впечатление и в личном, и в деловом плане, очень располагает к себе, умеет слушать, понять своего собеседника. Вопросы, которые мы обсуждали, касались сегодняшней ситуации в России. Главный вопрос, который я поставил (А, знай наших! — М.П.) перед ним, был связан с ошибочным подходом Америки ко взаимодействию с Россией в области экономики и бизнеса. Я хотел встречи с Клинтоном, чтобы объяснить ему, насколько невыгодно самой Америке работать с Россией только через кредиты на межгосударственном уровне. Мы — Вашингтон и Москва — должны работать в режиме совместного ведения бизнеса».

И тут, как, говорится не убавить, не прибавить. Чистая подмена понятий. Коль речь идет о столицах, то решать проблему их отношений должны мэры городов-столиц, а никак не президент первой страны мира и мэр, хоть и не последнего, но все-таки города.

Причина такой политической всеядности при лицемерных заявлениях об аполитичности кроется в его твердом убеждении в том, что руководство страны недооценило его как политика глобального масштаба, как мыслителя, имеющего право высказывать от имени великой страны собственные суждения, делать выводы и предлагать те или иные решения, способствующие укреплению авторитета в глазах мирового сообщества в столь необходимой ей интеграции в экономику и политику развитых стран. Эта его уверенность до такой степени граничила с самоуверенностью, что он терял чувство реальности и принимал за чистую монету и выдавал за свои высказывания не очень компетентных специалистов в вопросах международных отношений — достаточно прочитать эти самые высказывания, сведенные стараниями моих коллег в один том.